«Доктор Бастус» — прочитал Витор на табличке.

Отлично! Этот человек ему и нужен. Он много слышал о нем хорошего, как о настоящем профессионале.

Витор открыл дверь кабинета.

— Чем могу быть полезен?

Витор сухим тоном изложил суть дела, приведшего его к юристу.

Он хочет возбудить уголовное дело против своей матери, сеньоры Летисии Веласкес, убийцы своего мужа. Она убила его, чтобы быть рядом со своим любовником. Он, Витор Веласкес, жаждет, чтобы свершилось правосудие. За этим он и явился сюда.

Доктор Бастус слушал его, подняв брови от удивления. Слыханное ли дело, сын возбуждает уголовное дело против собственной матери! Нет, честное слово, этот мир перевернулся! Однако вслух доктор Бастус произнес:

— Очень хорошо. Расскажите обо всем подробно. На чем основано ваше обвинение?

Витор стал рассказывать о том роковом дне, когда он лишился отца, не опуская ни одной подробности: Бастус внимательно слушал его. Он видел, что этот молодой человек очень возбужден, еле владеет собой и у него дрожат руки.

— Вы уверены, что имело место именно преступление, а не несчастный случай?

— Да, — завопил Витор, — я уверен. Речь идет о преступлении, в этом у меня нет никаких сомнений!

Доктор Бастус покачал головой.

— Что касается меня, то я оставляю за собой право самому делать выводы, — заявил он.

— Но она убила моего отца! — в голосе Витора слышалось нескрываемое раздражение.

Доктор Бастус немного помолчал.

— Хорошо, я принимаю дело, но это не так просто, как вам кажется. Все произошло в Риоде-Жанейро?

— Да, — проронил Витор.

— Следовательно, мне придется поехать туда, чтобы собрать дополнительные данные. Мне надо узнать, было ли сдано дело в архив и где протокол дознания.

Витор поднялся.

— Можете тратить столько, сколько нужно, — заявил он. — Я не постою за деньгами. Самое главное, чтобы донна Летисия Веласкес заплатила за убийство моего отца…

В семье Веласкесов восприняли помолвку Витора с Оливией с восторгом, только Аманда шепнула брату:

— А как же Асусена?

— А что, мужчина не имеет права немного погулять перед женитьбой? — последовал ответ.

Зато у Бонфиней такого единодушия не было. Изабел, конечно, бросилась обнимать дочь и поздравлять Витора, но на лице ее мужа проступила растерянность — такая же, как и на лице Хильдегарды — Иванильды. Оливия заметила, как Изабел отвела домоуправительницу в сторону и стала ей что-то втолковывать. Когда Витор ушел, Оливкя спросила:

— Мама, а что тебя связывает с Хильдегардой? Изабел опустила глаза.

— Ничего. Решительно ничего.

— Витор сказал, что прежде она служила в их доме нянькой. Ты ее знала тогда?

Изабел открыла рот, чтобы что-то ответить, но тут появился Дави.

Его приход был для Оливии полнейшей неожиданностью. Ей приходилось по долгу службы сталкиваться с Дави, но он вел себя вежливо и спокойно, как будто между ними никогда не существовало глубоких отношений, и Оливии это нравилось. Увидев Дави, входящего в ее дом, она сразу поняла, что речь пойдет о ее помолвке с Витором.

Оливия не ошиблась. Дави начал свой разговор без предисловия:

— Оливия, ты, должно быть, потеряла рассудок. К несчастью, Витор добился своего.

— Да, — с вызовом произнесла Оливия. — Мы поженимся.

Дави печально покачал головой:

— Он не женится на тебе.

— Почему? — изумилась Оливия. — Ты помешаешь?

— Если бы я мог! — Дави обреченно махнул рукой. — Поверь, это всего лишь одна из его уловок. Он хочет продемонстрировать своей семье, что стал хорошим, благополучным парнем. Ему надо провести Гаспара. Когда он добьется своего, он отбросит тебя без всякого сожаления.

Перестань, Дави! — возмутилась Оливия. — Чем ты можешь подтвердить свои слова? Ты ревнуешь!

Дави огорченно посмотрел на нее. Ничего подобного. Ревности в нем нет. Он только от всего сердца желает Оливии счастья. Если бы он был уверен, что Витор хороший, нормальный парень, он бы и слова не сказал. Но он, Дави, хорошо знает Витора. Для него люди — средство для достижения каких-то собственных целей. Оливия — пешка в его игре. Эта помолвка — сплошной обман, и он не может молчать.

— Я знаю, Витор хитрит, обманывает тебя, — убеждал он Оливию.

Оливия была разочарована. Она никак не ожидала увидеть Дави в такой жалкой роли, в роли клеветника. Ей и в голову не приходило, что он способен на такой грязный поступок.

— Оливия, ты не права, — перебил ее Дави. — Мне не хотелось влезать в твою жизнь. Я понимаю, что вышел из игры. Не ради себя я хочу спасти тебя от гибели.

— Спасти? — насмешливо переспросила Оливия. — Дави, я не ребенок и не нуждаюсь ни в чьих заботах. И нечего рисовать Витора чудовищем! Вспомни, вы с ним были друзьями! В те времена ты очень хотел, чтобы я приняла Витора. И теперь мне печально видеть, как ты сочиняешь про него Бог знает что! Сказал бы честно, что хочешь нас рассорить.

— Оливия, он тебя дурачит, — со всей убежденностью, на которую он только был способен, повторил Дави.

На мгновение у Оливии промелькнуло сомнение. А что, если Дави прав? Уж слишком искренний у него голос, слишком ясным взглядом он смотрит ей прямо в глаза!.. Но нет, этого не может быть! Это предательство — усомниться в Виторе.

— Оставь меня в покое, — резко сказала она. — Я не верю ни одному твоему слову!..

Не только Веласкесы были обрадованы до глубины души помолвкой Витора — такая же радость царила в доме Серены.

Кассиану обычно не читал газет. Но сегодня он был в городе и вместе с другими покупками привез оттуда и свежий номер субботнего приложения к «Вестнику». Открыв его, Кассиану присвистнул:

— Мама, иди скорее сюда! Асусена спасена!

— Что, в газете написано про Асусену? — засмеялась Серена.

Кассиану принялся читать вслух:

— «Сеньор и сеньора Бонфини сегодня вечером принимают гостей по случаю помолвки своей дочери Оливии и молодого Витора Веласкеса, наследника одного из самых больших состояний на северо-востоке страны…» Этот бандит женится, — ликовал Кассиану.

Серена перекрестилась.

— Наконец-то! Господь услышал мои молитвы. Мы избавимся от этого типа!

— Я рада, что вы так довольны, — послышался голос Асусены.

Никто не заметил, как она вошла в комнату. Асусена была бледна как полотно…

Поздно вечером Витор царапнул пальцем в ее окошко, и Асусена, чтобы окончательно объясниться с ним, выскользнула на улицу. Сердце у нее сильно билось.

— Тебе не повезло, — проговорила она насмешливо. — У нас почти не читают газет, но на этот раз судьба была против тебя. Я узнала о твоей помолвке. Как же я была слепа! Все пытались открыть мне глаза, а я тебе верила, как последняя дура.

Но Витор и не думал смущаться.

— Не обижайся, Асусена. Помолвка — это тактический прием. Да, я буду считаться женихом Оливии, меня к тому вынудили. Дед хочет, чтобы я женился на ней, потому что она богата, понятно тебе? И я был вынужден притвориться, что старик может на меня рассчитывать. Он уже говорил, что может лишить меня наследства. Он уже один раз выставил меня с предприятия — ты знаешь. Я должен воспользоваться ситуацией, чтобы выйти из нее с деньгами и с любимой женой, то есть с тобой…

— То есть, ты не собираешься жениться на Оливии? — недоверчиво спросила Асусена, она и верила, и не верила Витору.

— Мне жаль Оливию, — пожал плечами Витор, — она чудесный человек… Но мне надо играть свою роль до тех пор, пока не подвернется подходящий момент, чтобы выйти из игры… Я люблю только тебя, Асусена.

В голосе его было столько неподдельной искренности, что Асусена не могла больше сомневаться. Витор достал из кармана кольцо и надел на ее палец.

— Это символ нашей любви, — объяснил он. — Ты — моя настоящая невеста. И другой у меня не будет… Только сохрани наше с тобой обручение пока в тайне. Но наедине я так и буду называть тебя — моя прекрасная невеста…