Я опять окунула кисть в синюю краску, а Бекка принялась расхаживать по комнате, рассеянно хватая какую-нибудь штучку с комода, потом ставя обратно. Ей было явно скучно.

– Давай займемся чем-нибудь?

– Можно еще позаниматься, – предложила я.

– Лучше проколем тебе уши, – воскликнула Бекка, словно ее осенила гениальная идея. – Будет клево!

– Что? – Она смотрела на мочки моих ушей. – Ты шутишь, – сказала я и сразу подумала о крови, о возможном заражении, о выражении лица моей мамы, когда она увидит, что я ее ослушалась: она запретила мне прокалывать что-либо, пока мне не исполнится восемнадцать.

– А почему бы и нет? – спросила Бекка, улыбнувшись еще шире. – Прошлым летом я проколола уши Анджеле Слоун, она даже не вскрикнула. Мы все обезболили льдом и водкой.

– Водкой? – Воскликнула я. Да, Бекка ходила на вечеринки, но… пить водку? И втыкать иглы в живую плоть? – Ну нет, – ответила я и окунула кисть в стоявшую наготове банку со скипидаром. Увидев сине-зеленые разводы, я подумала о том, что точно так же из зараженного уха пойдет гной. – Нет!

Бекка вздохнула – этот ее вздох говорил мне: «Какая же ты нудная!» – и плюхнулась за стол, тут мышка дернулась, и мой ноутбук ожил. Она вылезла в Интернет и начала что-то там набирать, я осторожно наблюдала за ней, следя, чтобы она не полезла на те страницы, на которые мне заходить нельзя.

Списывать на экзамене, прокалывать уши, лазить на порносайты… для одного вечера чересчур. А если мама вернется и зайдет ко мне в комнату…

– Что ты ищешь? – полюбопытствовала я, вытирая запачканные краской руки тряпкой.

– Я хочу залогиниться в «МайСпейс», – ответила Бекка.

Я уже было вздохнула с облегчением, как она добавила:

– Хочу посмотреть страницу Тристена Хайда.

Почему-то, уж не знаю почему, мне хотелось запретить ей и это. Почему-то я не хотела смотреть на него… особенно вместе с Беккой.

Но у нее с общением проблем не было, даже посредством компьютера, и страница Тристена за какой-то миг появилась на экране. Я даже не успела сказать ни слова, чтобы остановить Бекку, как услышала ее торжествующий вопль:

– Ну и ну… я нашла кое-что интересное о нашем загадочном мистере Хайде!

– Тристен типа музыку сочиняет, – объявила Бекка. Это явно произвело на нее впечатление. – Причем классическую.

Я отошла от мольберта и села на кровать. Меня всегда удивляет такое хвастовство на «МайСпейс». – Неужели? – спросила я скептически.

– Тут есть ссылки на аудиофайлы, – подтвердила Бекка. Накрашенным ногтем она нажала на клавишу мышки, и в комнате зазвучало пианино. – Он уверяет, что это его.

До того как файл открылся, я не знала, чего ожидать. Может, чего-нибудь слишком хорошего, чтобы я могла быть уверена, что музыка принадлежит не Тристену, а кому-то другому, что он привирал, как многие делают в Сети. А может, и чего-нибудь миленького и простенького, чтобы стало ясно, что сочинил подросток.

Но эта мелодия… это было нечто невероятное. И в то же время я верила, что написал ее именно Тристен Хайд, так как она почему-то напоминала о нем.

Я склонила голову, чтобы лучше слышать, и представила себе его. Уверенного и несколько загадочного… человека, который не смущался даже на кладбище. Хотя колонки у меня были дешевенькими и плохонькими, музыка эта была, несомненно, очень сильной. Мрачной, зловещей, но в то же время… величественной,как буря, которая наконец-то разыгралась во всю мощь.

– Потрясающе, – сказала я, начисто позабыв о том, что не хотела открывать страничку Тристена, а музыка продолжала играть. – Очень красиво.

Бекка поморщилась и остановила мелодию еще одним быстрым нажатием:

– А по-моему, мрачновато.

А мне бы хотелось послушать еще. Но Бекка уже открыла фотки Тристена, и у меня опять защекотало в животе. Хотя на этом сайте информация открыта всем, у меня возникло такое ощущение, будто мы вторглись на его территорию и начали вести за ним слежку.

Бекке, очевидно, так не казалось. Она нажала на фотографию, увеличив ее, и тихонько присвистнула.

– Ого, такой красавчик, правда? – спросила она вперившись в экран.

Я ничего не ответила. Просто смотрела на фотографию Тристена, и мне стало еще больше не по себе, словно он оказался с нами в комнате, хотя фотка была с концерта. Тристен сидел за сверкающим черным роялем, со лба спадали густые волосы, сам он был в смокинге, из-за чего выглядел намного старше своего возраста, даже старше, чем тогда, на кладбище. Он, наверное, играл, но на снимке был пойман момент, когда он поднял свои карие глаза от клавиш и посмотрел прямо в объектив, и я увидела в них такую силу…

Я заметила, что по моему лицу снова разлилась краска, и обрадовалась тому, что Бекка смотрит на него, а не на меня.

– И не просто красавчик, но он говорит еще так… с акцентом, – добавила Бекка. – Ты же в курсе, что он ходил в какую-то суперкрутую школу в Англии?

– Нет, этого я не знала, – ответила я, хотя и без удивления. Речь Тристена была похожа на учительскую даже больше, чем… да почти чем у всех учителей в нашей школе. Я снова посмотрела на снимок и поняла: в Тристене определенно было что-то любопытное.

Бекка внезапно развернулась ко мне лицом и рассмеялась. Может быть, она смеялась надомной.

– Ты же считаешь его красавчиком, Джилл, – принялась дразнить меня она, как будто это дико смешно, даже если это правда. – Я видела, как ты глазела на него на химии!

– Нет, не было такого! Не было…

– Но тебе, Джилл, – сказала Бекка, накручивая волосы на палец, – такой парень, как Тристен, не подойдет. Только без обид!

Мои щеки вспыхнули – как от несправедливого обвинения в том, что мне нравится этот парень… так и от такого оскорбления.

–  Чтоэто значит?

– Ты хорошая, – сказала Бекка так, что это совсем не прозвучало как комплимент, – А Тристен – ну, говорит он складно, но в то же время человек он жестокий.

Я закатила глаза:

– Да ладно тебе, Бекка… – Я искренне верила, что Тристен Хайд исключительно хорошо воспитанный и даже… приличный юноша.

– Ну, Тодда Флика-то он чуть не до полусмерти избил! – Подруга подтвердила свое мнение фактами. – Это довольно жестоко!

Я подскочила, чуть не упав с кровати:

– Тристен избилТодда?

– Ага. – Бекка, похоже, искренне удивилась тому, что я ничего не знаю. – Ты что, не слышала?

– Нет. – Никто не спешил позвонить Джилл Джекел, чтобы поделиться с ней новостями. – Что случилось?

Бекка пренебрежительно махнула рукой с алыми ногтями:

– Вроде Тристен хотел приударить за Дарси. Но это просто смешно, потому что она нев его вкусе.

Я посмотрела на хорошенькое, нежное личико подружки и подумала: откуда она знает, какой у Тристена вкус? И в то же время я изо всех сил старалась не злорадствовать по поводу того, что Тодду Флику, который столько лет дразнил меня, наконец досталось. Но насилия никто не заслуживает. Оно мне было противно.

– Тристен же не сильно его ударил?

Бекка явно наслаждалась тем, что именно на ее долю выпало поделиться со мной свежими сплетнями, но улыбка, которую она до этого не в силах была скрыть, исчезла, а взгляд затуманился.

– Он сломал Тодду руку.

– Нет… – Мой взгляд переметнулся на фотку Тристена. Такого не может быть! Или может?

Когда я снова посмотрела на Бекку, я заметила, что она не просто посерьезнела, а даже как-то… испугалась. И хотя в доме, кроме нас, никого не было, она стала говорить тише, шум дождя почти полностью заглушал ее голос.

– Я… я еще один секрет про Тристена знаю, – добавила она. – Это случилось прошлым летом. Я этого никому не рассказывала.

– Правда? – Я тяжело сглотнула – я вдруг поняла, что не уверена, хочу ли это слышать. По крайней мере, от Бекки. Покуда это касается Тристена, с которым мы какое-то время назад обнимались. – М-м-м… может не стоит…