– Джилл, я поговорил с отцом, – сказал Тристен. Ночь была тиха, и голос его звучал мягко. – Он примет твою мать, если ты сможешь привезти ее к нему в офис в Северине завтра к пяти.

– Привезу, – сказала я с благодарностью и огромным облегчением… и понимая подтекст этих слов. Мы заключилиочередную сделку. – Спасибо.

Я вошла в школу. Когда я поравнялась с ним, Тристен взял у меня ящик мягко, но решительно, и я поняла, что наш договор скреплен печатью. Обратного пути не будет.

– Не забудь проверить, закрыт ли крышкой пузырек с этиловым спиртом, прежде чем зажигать горелку, – напомнила я Бекке, которая отвлеклась на сидящего сзади нас Сета Ланье – тот идиотничал, притворяясь, что пьетспирт. – Он может воспламениться.

– Я же тебя предупредила, что за этот стол садиться опасно. – К нам повернулась Дарси Грей.

– Дело вообще-то не в горелке… – попыталась возразить я, но Дарси уже отвернулась обратно, не обращая на меня внимания.

Тодд, однако, наш разговор услышал, оглянулся и с ухмылкой посмотрел на нас, но соседка шлепнула его по руке:

– Тодд, подай колбу для фильтрации.

– Хорошо, – пробурчал он. – Только не надо мной постоянно командовать. – Но я обратила внимание, что он выполнил ее указание.

– Бекка, спирт! – напомнила я своей напарнице, похлопывая ее по плечу.

– Как же это нудно, – простонала Бекка, с не охотой возвращаясь к опыту. Она закрыла спирт крышкой. – Не понимаю, как тебе не тошно.

– Мне интересно, – сказала я, пожав плечами. – Мне приятно думать, что я могу контролировать самые мельчайшие частицы во Вселенной, получать нужные мне реакции и составлять новый вещества.

– Скучища, – возразила Бекка, когда я подала ей отмеренную воду. Она вылила ее в колбу, глядя на меня. – Знаешь, Джилл, тест скоро.

Я замерла, готовясь дать отпор. Обманывать я не могла. Хватало того, что каждый вечер мы с Тристеном пробирались в школу, прячась, если кто-то из учителей задерживался на работе, и трудились допоздна.

– Бекка…

Но мне не пришлось отвечать – я вдруг почувствовала, что чья-то рука сжала мое плечо.

– Джилл.

Я резко повернулась и увидела Тристена, покраснела и чуть не сшибла все оборудование, на котором мы собирались проводить опыт. Почему я до сих пор так волновалась, когда он подходил ко мне, хотя мы уже не один день работали вместе?

– Что такое? – спросила я.

– Ты сегодня сможешь заниматься?

– Да, думаю, да, – согласилась я, поняв его намек.

– Хорошо, – ответил Тристен и бросил взгляд Бекку.

– Привет, Трис, – поздоровалась она с ним, встряхивая золотисто-каштановыми волосами. – Как дела?

Бекка тоже слегка покраснела – или мне показалось?

Стоя между ними, я снова почувствовала себя серой мышью. И как дура заревновала. Между ними действительно что-то было? Уж не Бекку ли Тристен видел в своих кошмарах? Если да, то она себе и представить не могла, как далеко он зашел – мызашли, – чтобы, как мы верили, ее защитить. А она хотела, чтобы я еще и списать ей дала на тесте.

– Нам надо опыт доделать, – сказала я, к собственному удивлению услышав раздражение в своем голосе. – Время-то на исходе, – добавила я более приветливым тоном.

– Конечно, – согласился Тристен. Он посмотрел на меня: – До вечера, Джилл.

Я старалась не смотреть ему в глаза:

– Хорошо.

Тристен уже собрался было уходить, но тут его остановил мистер Мессершмидт:

– Хайд, погоди.

Он тяжелой походкой направился к нам, с трудом втискивая свое тучное тело в узкий проход между рядами.

– Я хочу с вами поговорить.

– Что такое? – поинтересовался Тристен, как бы намекая, что учитель преступил границы дозволенного и посягает на его драгоценное время. – Что вам нужно?

– Дарси, тебя это тоже касается, – сказал мистер Мессершмидт.

– Тодд, заканчивай, – скомандовала она своему напарнику. А потом с улыбкой повернулась к учителю: – Да?

– Я хотел спросить, все ли вы будете участвовать в конкурсе «Фонда Формана»? – поинтересовался химик, глядя по очереди всем нам в лицо.

– Нет, – ответил Тристен, бросая на меня предупредительный взгляд. – Я пас.

– Я тоже не буду, – сказала я. При этом я смотрела в пол, боясь, что по моим глазам все догадаются, что я вру.

Почти каждый вечер мы проводили в этом самом классе, расшифровывали записи, смешивали препараты, готовились к конкурсу, параллельно реализуя личный проект Тристена. Почти каждый день мы изготавливали пузырек раствора, готовясь к тому моменту, когда он под моим надзором начнет пить все эти составленные нами препараты. Мы крали химикаты, как и мой отец.

– А я буду участвовать, – заявила Дарси. – Я пока провожу первичное расследование.

– Молодец, Дарси. – И мистер Мессершмидт улыбнулся своей звездочке. А потом недовольно посмотрел на меня: – Джилл, а ты что же?

Я убрала волосы за ухо, все так же не глядя ему в глаза:

– Не знаю. Я сейчас очень занята.

Не подкопаешься, Джилл, как обычно.

– А ты. Хайд, – добавил мистер Мессершмидт, – ты тоже, наверное, занят?

– Нет, мне просто лень, – ответил Тристен. – Я же говорил. Я совершенно не амбициозен. – И Тристен ушел, не дожидаясь, когда учитель его отпустит.

– Надеюсь, ты еще передумаешь, – Он снова обратился ко мне: – Если ты уговоришь Хайда работать вместе, у вас будет весьма неплохой шанс выиграть деньги. Особенно если вы возьмете что-нибудь на срезе химии и работы мозга. Можно же сыграть на сюжете про Джекила и Хайда!

– Тристену, похоже, совсем неинтересно, – сказала я, чувствуя, что на лбу у меня уже проступает пот. Лгать я не умела, а мистер Мессершмидт слишком близко подошел к правде. – Но я с ним поговорю, – пообещала я, только чтобы он отстал.

– Отлично! – Он просто засиял, похоже, искренне обрадовавшись. – Я мог бы помочь вам определить тему исследования, накидать идей – поддержу во всем.

– И не старайтесь. – Нас перебил смех Дарси. Я и не думала, что она все еще слушает наш разговор, Я повернулась к ней: одноклассница смотрела на нас, а Тодд мучался, фильтруя раствор, ему было очень неудобно – рука в гипсе, да и пальцы огромные, привычные лишь к футбольному мячу, а тут такое тонкое оборудование. – Победа считай у меня в кармане, – похвастала Дарси.

– Да, я уверен, что у тебя превосходно получится, – согласился мистер Мессершмидт. Он всегда с ней соглашался. – Я лишь хочу создать тебе здоровую конкуренцию. Может, нашей школе удастся взять и первое, и второе места.

– Ну, на второе они, наверное, могут рассчитывать, – сказала она, пожав плечами. Потом она снова отвернулась и продолжила командовать Тоддом.

Я смотрела на ровный позвоночник Дарси. От этих расстройств у меня почти не оставалось сил дать ей отпор, хотя оружие для борьбы у меня имелось. Мы с Тристеном вполне могли ее обойти. Дарси Грей зря считала меня неудачницей. Но я, разумеется, молчала, не в состоянии постоять за себя.

– Поговори с Тристеном, – настаивал учитель. – И помни, что всегда можешь обратиться ко мне за советом или поддержкой.

Я посмотрела ему в глаза, думая о том, что его энтузиазм уже на грани навязчивости.

– Ага, конечно. Спасибо, – наконец вымолвила я.

Повисла неловкая тишина, и мистер Мессершмидт ушел, оставив нас с Беккой. Я вернулась к опыту, зажгла неисправную горелку, она зашипела, как и предупреждала Дарси.

– Вы с Тристеном просто уроками занимаетесь? – спросила Бекка, сбив меня с мысли.

– Да, – ответила я. – А что?

Бекка пожала плечами:

– Да так.

Я повернулась назад и увидела, что Тристен опыт уже доделал. Развалился на стуле и смотрел в окно, защитные очки сидели у него на голове. Обо мне он совершенно не думал.

– Просто уроки делаем вместе, – повторила я, не сводя с него глаз.

– Хорошо, – сказала Бекка.

Ее ответ меня удивил – это было так же странно, как и то, что мистер Мессершмидт так настойчиво жаждал, чтобы я приняла участие в конкурсе: деньги-то не емудостанутся. Мне не хотелось думать, почему Бекка так обрадовалась тому, что мы с Тристеном всего лишь делаем вместе уроки, так что я даже не спросила у нее, что именно она имела в виду.