Литмир - Электронная Библиотека
Содержание  
A
A

Едва поздоровавшись, я подхватил Станислава под руку и потащил к выходу. Уколкин прикрывал нас сзади. Трудно было предположить, что люди Гордона решатся на какие-либо серьезные действия в кишащем милицией аэропорту, но впереди нас ждало суровое испытание — в этот вечерний час трасса Домодедово — Москва была достаточно пустынной, и это обстоятельство могло спровоцировать противника на решительные шаги.

Я не ошибся. Не успели мы и пару километров проехать после поворота на трассу, как ярко-красный «опель-вектра» прочно приклеился к нам сзади. Уколкин — на этот раз он сам был за рулем белой оперативной «Волги» — несколько раз тревожно взглянул в зеркальце заднего обзора и чертыхнулся:

— Прилип, гад. Не стряхнешь теперь!

— Кучера?

— Он самый. Когда со стоянки выезжали, я видел, как он к этому «опелю» бежал.

— Ну и что? Пусть тащится, пока не надоест.

Уколкин с сомнением покачал головой.

— Боюсь, он не просто так нас ведет.

Как бы в подтверждение его слов, красный автомобиль резко увеличил скорость, вплотную подтянулся к нам и, сменив ряд, пошел на обгон. На шоссе было пусто, только далеко впереди маячили габаритные огоньки какого-то большого трейлера.

— Пригнитесь! — крикнул Уколкин, втянув голову в плечи.

Он крепко вцепился в руль и до отказа выжал педаль акселератора. Меня и Кедрова, а мы сидели сзади, моментально вдавило в спинку сиденья. Оглянувшись, я увидел, что «опель» как бы остался на месте, так велико было ускорение нашей машины. Но водитель красного автомобиля быстро оправился от неожиданности. Через десяток секунд «опель» опять замаячил за бортом нашего автомобиля, так близко, что казалось — рукой можно достать.

Через плечо Уколкина я бросил взгляд на спидометр — стрелка слегка колебалась возле отметки «150». На такой скорости подвеска «Волги» плохо справлялась с неровностями дороги, ощутимо передавая каждый толчок. Мы стремительно нагоняли трейлер. Впереди дорога пошла вверх по невысокому холму, и я увидел, что трейлер этот не единственный, он был последним в колонне из трех машин.

Тяжелые магистральные грузовики «Скания» шли довольно быстро — около сотни километров в час, до ближайшего оставалось не более пятидесяти метров. Уколкин, включив поворотник, пошел на обгон. Мы почти поравнялись с последним грузовиком, как вдруг, резко сбросив газ, он крутым виражом вернулся в правый ряд и затем, выскочив на обочину, стал обходить грузовики справа. Сзади раздался истошный визг тормозов. Оправившись от удара о переднее сиденье после такого лихого торможения двигателем, мы со Станиславом обернулись.

Водитель «опеля» сдуру, а может быть, чисто автоматически, охваченный инстинктом преследователя, попытался повторить наш маневр, и это дорого ему обошлось. Несмотря на всякие хваленые антиблокираторы, машина потеряла управление и ее закрутило на дороге. Задев грунт обочины, она резко накренилась и правые колеса оторвались от земли. В немыслимой спирали, вышибая металлом корпуса снопы искр из асфальта, она пронеслась на боку несколько десятков метров, пересекла встречную полосу и в фонтане песка и гравия исчезла в кювете. Шедший навстречу грузовик, виляя из стороны в сторону и оставляя широкие черные следы от дымящихся заблокированных колес, остановился в нескольких метрах от места аварии.

Все это я успел разглядеть, пока наша многострадальная «Волга», совершая дикие прыжки по ухабистой обочине, гасила скорость, почти прижавшись левым крылом к заднему правому углу угрожающе-массивного трейлера. Наконец Уколкин отпустил грузовики, вернулся на асфальтовое полотно трассы и, откинувшись назад, облегченно вздохнул. Мы тоже перевели дух. У Станислава шла носом кровь от удара в подголовник переднего сиденья.

— Ну как я его? — хвастливо спросил победоносный Уколкин, хлопая обеими руками по баранке.

— Тебе бы в «Париж-Дакар», — польстил я его самолюбию.

— Я в молодости в «кольце» гонялся от «Динамо». Немного до мастера не добрал.

Я вспомнил Богородское шоссе. Да, талантов у Миши Уколкина было — хоть отбавляй.

— Черт знает что! — подал голос Кедров, хлюпая носом и прижимая к лицу платок, весь уже пропитанный кровью. — Устроили корриду! Ну, обогнал бы он нас…

— Если бы он нас обогнал, Стасик, разбитым носом дело бы не кончилось, — поддержал я действия Уколкина. — Мише — пулю, и кувыркались бы мы сейчас в кювете без рулевого. Похоже, Стасик, они твой приезд жаждали отметить. Судя по такой торжественной встрече, командировка удалась?

— Удалась, удалась, — пробормотал Кедров, запрокинув голову назад. — Говоря языком нынешней прессы, «вовсю раскрутился маховик репрессий». Я дал список на двадцать два человека. В течение недели добыча на Бирюсе и Витиме будет полностью остановлена.

— Как бы не перестарались, — тревожно заметил Уколкин. — А то потом возни много будет.

Это «потом» отложилось у меня в памяти. Из таких, на первый взгляд незначительных деталей, из случайных словечек и пауз складывалось у меня смутное пока впечатление, что далеко обогнал нас в своих планах Миша Уколкин и совсем другой видит он свою роль в недалеком будущем, да и наши, соответственно, тоже. И взгляд его в последнее время мне как-то не нравился — бегающим таким взгляд стал, ну невозможно прямо поймать. Но пока, что напраслину возводить, он вел себя молодцом.

Навстречу нам, завывая сиренами, мерцая вспышками проблесковых маячков, пронеслись две машины ГАИ и микроавтобус «скорой помощи».

— Надеюсь, Кучера получил массу удовольствия, — злорадно сказал Кедров, проводив взглядом тревожную кавалькаду.

— Тебя самого в Иркутске не пасли? — спросил его Уколкин.

— Нет, да я из прокуратуры почти и не вылезал, — ответил Кедров. — Жил у Майорова и ездил в его машине.

— Майоров Дима — тамошний зам. по следствию, — пояснил мне Уколкин и спросил опять: — А не перестараются ребята?

— Да хоть бы и так. Сейчас кашу маслом не испортишь. Чем сильнее задницу Гордону подпалим, тем лучше. Кстати, где он сейчас?

— Аркадий делает успехи в среде столичного бомонда. Вышел в высшие сферы. Сейчас его закадычные дружки — это… — Уколкин назвал несколько громких фамилий, среди них известного эстрадного льва.

— Вот как? — удивился Кедров. — Когда ж это он успел?

— Да он давно его знал, правда, особенно близких отношений не поддерживал. Лет десять назад Старик сам с этой публикой заигрывал, рассматривал как один из каналов сбыта. Возил этого барсука недоделанного в Саяны, охотой угощал. Он там в бане, надравшись в стельку, свой коронный репертуар исполнял. «С нами Ленин впереди…» Я чуть со смеху не помер. Там Гордон с ним и познакомился, а сейчас плотно сошелся. Этот сын Израиля теперь большими делами заправляет.

— Вот как?

— Отстаешь, Стасик! Раньше все эти певцы-танцоры мелкой фарцовкой пробавлялись, из какой-нибудь Зеленой Гуры штаны привезти — предел мечтаний, а сейчас — обороты настоящие, серьезные.

— На чем? Шоу-бизнес?

— Нет. Чаще импорт, крупные поставки. В основном продовольствие, иногда одежда. Очень крупные партии. Плюс сеть розничной торговли. Растут как на дрожжах.

— Да… И Ленин всегда молодой, и вечный Октябрь впереди… — задумчиво протянул Кедров.

— Вот-вот. Что ни день — новые имена. Ситуация меняется в корне. Стариков скоро забывать начнут.

— Ну уж! — усмехнулся Кедров. — Саманова скоро не забудешь.

— Дело не в этом. Я мемуары писать не собираюсь. Возможностей новых много открывается, людей много новых. С Гордоном покончим — пора схему менять. Я тут кое-что набросал…

Уколкин говорил увлеченно, видимо, он не первый день размышлял о перспективах синдиката. Мы с Кедровым удивленно переглянулись — никто из нас не ожидал, что «силовое прикрытие» выступит в роли руководящего и направляющего начала.

— Сначала с Аркадием нужно разобраться, — перебил я разошедшегося Уколкина.

Тот оборвал фразу на полуслове и обиженно замолчал.

— Планирование, Миша, не твоя стихия. Ты вон чуть наш интеллектуальный потенциал не повредил, — похлопал я нежно по затылку все еще хлюпающего носом Кедрова.

53
{"b":"216815","o":1}