— Конечно. Но в данном случае грабителям отлично были известны все процедуры вывоза груза со склада. Они были чрезвычайно хорошо подготовлены и имели в запасе массу времени. Но, несмотря на то что в их распоряжении был огромный грузовик, они не забрали ничего, кроме груза А-42. Проверяя список грузов, хранящихся на складе, я обнаружил несколько партий более ценного и более ходового товара, чем сельскохозяйственное оборудование.

— Об этом я тоже не думал, — сказал Торнтон. — Возможно, они не знали об этих товарах.

— На многих контейнерах было обозначено их содержимое. На виду стоял контейнер с пишущими машинками — куда более ходовой товар; чем сельскохозяйственные машины, к тому же представляющий куда большую ценность на единицу веса. Еще более ценный и куда более транспортабельный груз — большая партия деталей для транзисторных приемников. Я еще заметил алмазные сверла. Но, по словам Холлиса, налетчики интересовались только этой единственной партией машин, которые практически невозможно продать.

— Ладно, — согласился Торнтон, — признаю, что нечто весьма странное в этом есть. Но если в грузе А-42 было не сельскохозяйственное оборудование, то что в нем было?

— Оружие и боеприпасы! — воскликнула Эстелла. — И вам это хорошо известно!

— Это невозможно, — возразил Торнтон. — Это попросту нелепо. Эти машины предназначались компании «Делакур», совершенно законному покупателю. Закуплено оно было у компании «Бойс Дармин», эта фирма существует уже почти сто лет. Оборудование было прислано с их бирмингамской фабрики в опломбированных контейнерах. В Майами его доставило обычное бюро грузоперевозок. А после этого…

— Думаю, нам известны все стадии закупки и продажи товаров, — прервал его Дэйн. — Тем не менее в этих ящиках находилось оружие, точно так же, как в двух предыдущих партиях, поставленных вами компании «Делакур».

— Нет, минутку…

— Мы проследили путь контрабандного оружия из Соединенных Штатов, — сказал Дэйн. — Нет никаких сомнений и есть веские доказательства того, что «Майами-Юг Экспорт» замешана в эту торговлю, вне зависимости от того, известно это ее администрации или нет.

У Торнтона возникло ощущение, что он внезапно оказался в чьем-то нелепом сновидении. Лицо Дэйна было совершенно невозмутимым. Он походил на человека, изучающего под микроскопом образцы клеточных культур. Быть может, это окажутся безвредные микроорганизмы, а быть может, чумные бациллы.

Торнтон наконец произнес:

— Даже если допустить, что все сказанное вами правда, это еще не означает, что «Майами-Экспорт» как-то замешана в преступлении. Мы не открываем опломбированные контейнеры. Мы полагаем, что получаем именно то, что было заказано.

— Это не очень-то правдоподобно.

— Но тем не менее это правда. И кроме того, если вы знали, что мы торгуем оружием, почему же вы не вмешались?

— Таможенное бюро планировало захватить этот груз при погрузке на корабль. Они медлили в надежде найти тех, кто возглавляет это дело. Должно быть, кто-то проболтался. Груз похитили для того, чтобы не дать таможне США наложить на него арест.

— Понятно.

— Очень важно, чтобы этот груз не достиг места своего назначения, — вмешалась Эстелла.

— Конечно, я понимаю это, — согласился Торнтон. — Но не можете ли вы объяснить, на каком основании вы учиняете мне перекрестный допрос?

Дэйн и Эстелла обменялись взглядами. Дэйн сказал:

— Я не хочу выдвигать фальшивые обвинения. Но некоторые вещи, касающиеся вас, мистер Торнтон, трудно объяснить. Если даже не принимать во внимание последнюю запись в вашем досье, которая при пристальном изучении кажется весьма подозрительной, остается еще тот факт, что после вашего появления в Майами события значительно ускорились.

Теперь Торнтону казалось, что из путаного сновидения он попал в кошмар.

— А что не так с последней записью? О чем, черт побери, вы говорите?

— Вы не можете, по крайней мере, оставить этот тон оскорбленной невинности? — спросила Эстелла.

— Вы либо истеричка, либо вообще сошли с ума, мисс Варгас.

— Я? А почему индонезийские власти арестовали вас в 1958 году за провоз оружия для мятежников Суматры?

— Все иностранцы, находившиеся в тот момент на Суматре, были арестованы, — парировал Торнтон. — Помимо контрабанды оружия, мне еще предъявили обвинения в том, что я коммунист, фашист, революционер и голландский террорист. Разве в досье не сказано, что я был полностью оправдан?

— По требованию Госдепартамента, — заметил Дэйн.

— Разве там не указано, что все обвинения были сняты? Что мне по-прежнему разрешен въезд в Индонезию?

— Совершенно верно, — отозвался Дэйн. — Сам по себе этот инцидент не представляет интереса. Но невезение сопутствовало вам — припомните вашу работу на корпорацию «Эдгар Джонсон». Двое служащих «Джонсона» до сих пор находятся в тюрьме за нелегальный ввоз оружия в северную Бирму.

Торнтон почувствовал, что краснеет. Он предпочел бы забыть свое короткое и несчастливое сотрудничество с «Эдгар Джонсон».

— Я ничего не знал об их нелегальной деятельности. Я занимался торговлей в рамках закона. Следствие установило, что многие работники фирмы не имели понятия о том, что происходит.

— Это тоже правда. Против вас не было прямых улик, и вас даже не вызывали в суд по этому делу. Но очевидно, что несчастья преследуют вас, мистер Торнтон. Вы постоянно оказываетесь там, где осуществляется контрабанда оружия.

— То же самое можно сказать про любого торгового агента на Ближнем Востоке, — возразил Торнтон. — Или в Африке и Южной Америке, если уж на то пошло. Все знают, что контрабандная деятельность процветает. Но не все замешаны в ней.

— Мистер Эберхарт считает, что вы замешаны.

— Мистер Эберхарт ошибается.

— Когда мисс Варгас сообщила вам о местонахождении похищенного товара, почему вы не поделились этой информацией с полицией или со мной?

— Я хотел сначала проверить. Я хотел убедиться, что товар действительно находится там.

— Вы отправились на этот склад, хотя мисс Варгас предупреждала вас, что это опасно?

— Признаю, что вел себя, как последний идиот, — ответил Торнтон. — Но вы видели, что из этого вышло. Меня едва не убили.

— Я видел нечто похожее на погоню со стрельбой, — парировал Дэйн. — Чудесный спектакль с грандиозным финалом. Насколько я понимаю, это могло происходить и по-настоящему. Но что-то ваши преследователи стреляли на редкость плохо.

— Вы считаете, это было подстроено? — оскорбился Торнтон.

— Не знаю. Я знаю только, что грузовик с партией оружия исчез в неизвестном направлении. И знаю, что мисс Варгас подвергла себя нешуточной опасности, рассказав вам об этом складе.

— А разве я в этом виноват?

— Прошлой ночью, — пояснил Дэйн, — менее чем через четыре часа после вашего с ней разговора кто-то пытался застрелить ее из винтовки с глушителем.

— А какое участие принимает во всем этом мисс Варгас? — спросил Торнтон.

— Она работает на правительство Коруны.

Торнтон кивнул. Коруна была маленькой центральноамериканской республикой, зажатой между Никарагуа, Гондурасом и Сальвадором. Это была прекрасная и даже относительно процветающая страна. Правительство избиралось сроком на три года и осуществляло политику гибкого контроля над государством, такой порядок установился после свержения хунты, возглавляемой Франциско Рохасом. Но за последние полгода в стране произошло два неудавшихся путча, а также были намеки на готовящееся вторжение. На взгляд Торнтона, Коруна нуждалась скорее в регулярной армии, нежели в шпионских службах.

Дэйн продолжал:

— Мисс Варгас работала здесь под прикрытием — до прошлой ночи.

— Отлично, — хмыкнул Торнтон. — А я, в качестве главы шпионской организации, приказал убить мисс Варгас. Что еще вы вычитали в моем досье?

— Хотела бы я знать, — вступила в разговор Эстелла Варгас, — почему вы отказались от ведения следствия, но потом передумали и вернулись? Сначала вы испугались разоблачения, так? А потом вам предложили заплатить побольше…