– Должно быть, сударыня переела, – гадал Чжао. – От обильной пищи страдает.

– Да она днями крошки в рот не берет.

– Значит, желтуха изводит.

– Да нет же.

– Нет?! Но отчего же так пожелтело лицо? – недоумевал Чжао. – Может понос от явления недостаточности в селезенке, а?

– Нет у нее никакого поноса, – говорил Симэнь.

– Ну тогда что за болезнь такая? – совсем недоумевал Чжао. – Прямо и ума не приложу.

Почтенный Чжао долго сидел молча.

– А! Вспомнил! – оживился он наконец. – У сударыни если не шанкр, то точно расстройство месячных.

– Откуда у замужней женщины может быть шанкр? – воскликнул Симэнь. – А насчет месячных вы близки к истине.

– Будда милостливый! – вскрикнул Чжао. – И как это меня осенило! Наконец-то попал в точку.

– Что же происходит при таких расстройствах? – спрашивал Симэнь.

– Месячные либо совсем прекращаются, либо начинается маточное кровотечение, – пояснил Чжао.

– Так вот! – не выдержал Симэнь. – У моей жены они хлещут, не переставая, поэтому она и похудела. Есть ли у вас для нее хороший препарат быстрого действия? Я очень щедро отблагодарю.

– Не беспокойтесь, сударь! – успокаивал его Чжао. – Я найду средство. Чудесное лекарство составлю. Когда выйдем в залу, я рецепт выпишу.

Симэнь проводил лекаря в залу, где все еще сидели сват Цяо и почтенный Хэ.

– Какой же недуг у сударыни? – спросили они Чжао.

– Обильные кровотечения, насколько я могу судить, – отвечал он.

– Чем же вы полагаете лечить больную? – поинтересовался Хэ.

– Есть у меня чудодейственный состав, – отвечал Чжао. – Исцеляет без промедления. А состоит он вот из чего. Слушайте:

– Но таким зельем немудрено и отравить больную, – заметил почтенный Хэ.

– А что говорили в старину? – возражал лекарь Чжао. – Отрава горечь во рту оставляет, а хворь изгоняет. Чем лямку тянуть, страдать, лучше уж отмучиться раз и навсегда.

– Какую же чушь несет этот балбес! – воскликнул Симэнь и обернулся к слугам: – Гоните его вон!

– Раз его ваш приказчик рекомендовал, с пустыми руками неудобно отпускать, – заметил сват Цяо.

– Ладно! Отвесьте в лавке два цяня и пусть идет своей дорогой, – распорядился Симэнь.

Получив два цяня серебра, медицинское светило Чжао стрелой пустился восвояси.

– Это же самый настоящий неуч! – обернувшись к свату Цяо, сказал Симэнь, едва Чжао вышел из залы.

– Разве вы его не знали? – вставил почтенный Хэ. – Это же Чжао Каверзник. За Восточными воротами живет, в бубенчик бренчит, прохожим голову морочит. Я только сказать не решился, а ведь он в медицине полный профан. Я займусь составлением лекарства тотчас же по возвращении домой. Если прекратится кровотечение и полегчает в груди, значит, почтенная супруга ваша пойдет на поправку. Если же мне не удастся облегчить недуг и восстановить аппетит, тогда я бессилен чем-нибудь помочь.

Почтенный Хэ стал откланиваться. Симэнь вручил ему лян серебра и отправил с ним за лекарством Дайаня.

Под вечер Пинъэр приняла снадобье, но и оно не принесло ни малейшего улучшения.

– Нельзя ей давать столько лекарств! – предупреждала хозяина Юэнян. – Тем более на голодный желудок. К чему зря человека травить? Помнишь, еще У Бессмертный предсказывал ей обильное кровотечение на двадцать седьмом году жизни? А ведь ей как раз двадцать семь. Послать бы за Бессмертным. Он сказал бы, что ей на роду написано. Может, какая зловещая звезда ее судьбой правит? Тогда молебен заказали бы Бессмертному.

Симэнь тотчас же вручил слуге свою визитную карточку и направил его к командующему Чжоу, но там сказали, что Бессмертный У – странник, который не задерживается подолгу на одном месте, подобно плывущему облаку.

– Когда Бессмертный У появляется в здешних краях, – объяснили слуге, – он обыкновенно останавливается в храме Духа Земли на юге от города. Но в этом году он еще в четвертой луне отбыл в горы Удан[43]. Советуем вам обратиться к прорицателю Хуану. Он проживает в храме Истинного Воина[44]. Известный вещатель. И берет только три цяня серебра. Но по домам он не ходит. Будущее видит словно в зеркале.

Симэнь послал к прорицателю Чэнь Цзинцзи. Тот взял с собой три цяня и направился на север к храму Истинного Воина. На воротах Хуана висела надпись: «За три цяня предсказываю грядущих дней судьбу по начертаниям преднебесной схемы «Книги Перемен»[45].

Чэнь Цзинцзи отвесил прорицателю поклон.

– Не могли бы вы, учитель, сказать судьбу одной особы? – обратился он к Хуану, вручая серебро. – Двадцати семи лет от роду[46], родилась в полуденный час под седьмым знаком, пятнадцатого дня в первой луне.

Прорицатель углубился в расчеты.

– Жизнь этой женщины, – начал он, – связана с восьмым годом синь-вэй, двадцать седьмым месяцем гэн-инь, двадцать восьмым днем синь-мао и девятнадцатым часом жэнь-у, когда она появилась на свет, и нерасторжима с тем, кто носит пояс и печать[47]. Судьба ее определяется годами с четверкой. Ее четырехлетний возраст – под пятьдесят шестым знаком цзи-вэй, четырнадцатилетний – под пятьдесят пятым знаком моу-у, двадцатичетырехлетний – под пятьдесят четвертым знаком дин-сы, тридцатичетырехлетний – под пятьдесят третьим знаком бин-чэнь. Действие этих роковых лет[48] одновременно проявилось в текущем году, соответствующем тридцать четвертому знаку дин-ю, так как последний поражает знак небесного ствола в обозначении его рождения[49]. Ее судьба теперь зависит от звезды Кету[50]. Нарушен так же покой Пяти демонов Погребальных Врат, которые готовят страшное несчастье. Кету – звезда непроглядного мрака. Непостоянство и перемены, одна загадочней другой, – ее натура. Своим видом он напоминает спутавшийся шелк, где не найти конца. Когда же Кету вторгается в судьбу человека, его подстерегают таинственные испытания и недуги. Их роковой исход, равно разоренье, гибель детей, обыкновенно приходятся на месяцы первый, второй, третий, седьмой, девятый. Человека ничтожного, невоздержанного на язык, постигает разорение. Крайне опасно такое совпадение для особ женского пола. Из чего можно заключить:

Что же касается той, о чьей судьбе вы хотите узнать, то: