К а м и л л о
Ошибка, сударь мой, не в обмане зрения.
Ф л а м и н ь о
Это так, но тем, у кого желтуха, всё видится в желтом свете. С ревностью еще хуже. Ее приступы заставляют видеть вокруг столько же злых рож, сколько в бочковой воде пузырьков. Со временем и собственная тень кажется тем, кто наделил вас рогами. Смотри, она сюда идет.
(Входит Виттория.)
Ну, какая у тебя причина ревновать это существо? Каким же невеждой-ослом или мошенником оказался бы тот, кто затеял бы кропать сонеты{169} в честь ее очей или сравнивать ее лоб со снегами Иды{170} и коринфской слоновой костью{171}, а волосы с клювами черных птиц{172}, хотя они напоминают их оперенье! Вот и всё. Будь разумнее, и я сделаю вас друзьями, и вы вместе отправитесь в постель. Женитьба, видишь ли, не твоя цель — уйди подальше, мне бы не хотелось показать, что я тебя видел. (Камилло уходит.) Сестра, господин мой ждет тебя в зале для пиршеств. Твой муж очень недоволен.
В и т т о р и я
Я ничем не хотела его обидеть — за ужином я выбирала ему лучшие куски{173}.
Ф л а м и н ь о (шепчет Виттории)
И нечего, по правде говорю, его откармливать было: он, по слухам, и так каплун. Мне надо будет сейчас представить, что мы с тобой ссоримся.
(Громко.)
К лицу разве такому родовитому человеку, как Камилло, в расцвете своих двадцати лет, моститься где-то, как поганому рабу, на запятках у герцога, со всякими холуями, среди вертелов и нечищеных кастрюль?
К а м и л л о (в сторону)
Вот пробирает-то ее.
Ф л а м и н ь о
Настоящий школьник — (в сторону) один из той породы, чья голова набита бараньими мозгами, без малейшего проблеска разума в них, — (громко) является к тебе как-то с дрожью в поджилках искать ночлега. (В сторону.) Каково? У другого — зуд в пояснице, что тебе огонь на стеклодувном заводе, — семь лет наружу не выходит. (Громко.) Чем он не дворянин? (В сторону.) А оденется он в белый атлас, из-за его черной рожи не иначе как за падального червяка его принимают. (Громко.) Ты, признаюсь, великолепная фольга, (в сторону) но покрытая фальшивым камнем, подделкой алмаза.
(Фламиньо всё время говорит наполовину в сторону.)
К а м и л л о (в сторону)
Он ей раскроет, что во мне скрыто.
Ф л а м и н ь о
Идем. Господин мой ждет тебя. Иди в постель моего господина.
К а м и л л о (в сторону)
Наконец-то дошел до этого.
Ф л а м и н ь о
Заранее входя во вкус, как знаток перед пробой нового вина, (Камилло) я усердно отпираю ваш ящик.
К а м и л л о (в сторону)
Каков добродетельный брат! Воистину!
Ф л а м и н ь о
Он подарит тебе кольцо с философским камнем.
К а м и л л о
Я на самом деле изучаю алхимию.
Ф л а м и н ь о
Ты ляжешь в постель из пуха горлицы, ты будешь сомлевать в благоухающих простынях, как тот, кто задохнулся от запаха роз. И таким огромным покажется тебе твое счастье, как казалось морякам плаванье, когда они думали, будто и деревья, и корабли двигаются за ними, будто в попутчиках у них небо и земля.
Пойдем ему навстречу. Это — неизбежная необходимость, скрепленная алмазными гвоздями.
В и т т о р и я (в сторону Фламиньо)
Как бы нам от него отделаться?
Ф л а м и н ь о (в сторону Виттории)
Пущу ему попутный ветер в зад, пусть бредет. (Камилло.) Я почти что уговорил ее. Она соглашается. Но вот что надо сказать: я бы этой ночью не лег с ней. Я бы пригвоздил ее нрав, чтобы была сговорчивее.
К а м и л л о
Именно так, именно так.
Ф л а м и н ь о
Это покажет высоту твоего правосудия.
К а м и л л о
Да, да, — и ума, отличного от хаотического суждения, ибо quae negata grata[7].
Ф л а м и н ь о
Правильно! Будь магнитом, притягивай ее, но на расстоянии.
К а м и л л о
Философское обоснование.
Ф л а м и н ь о
Поди к ней с благородным видом и скажи, что ляжешь к ней только в конце лунного периода{174}.
К а м и л л о (подходя)
Виттория! Меня нельзя побуждать или, как бы сказали люди, подстрекнуть.
В и т т о р и я
К какому делу, господин?
К а м и л л о
Спать с тобой сегодня.
Через два дня на третий
Должен поститься твой шелкопряд.
Чтобы потом прясть еще лучше.
Завтра ночью я в твоем распоряжении.
В и т т о р и я
Ты, верю, спрядешь чудесную нитку.
Ф л а м и н ь о (в сторону Камилло)
