Даша тихонько вздохнула и приоткрыла глаза. Цестар перешел на галоп, но она даже не почувствовала. Мимо проносились ледяные деревья, снег рассыпался под копытами, бог Стихии нес их по стране Заходящего солнца со скоростью ветра.
Глава 60
Проклятие богини Любви
– Казнить! Я настаиваю: казнить обоих! – Галексис резко обернулся и отошел от окна.
Пилатесса скрестила руки на груди. Кузен злился, она это прекрасно видела, но сейчас все ее мысли были о сероглазом пленнике, взволновавшем ее своей дерзостью до глубины души.
– Казни девчонку, – холодно произнесла она, не сводя взгляда с красивого лица кузена, – мальчика оставь!
Галексис шагнул к ней, губы его сложились в насмешливую ухмылку.
– Чем он тебе так приглянулся, дорогая кузина? На что тебе этот дерзкий щенок?!
– Не твое дело! – отрезала принцесса, нетерпеливо обводя взглядом скудное убранство комнаты.
Серые каменные стены без драпировок, огромная железная кровать с периной, небрежно укрытая шкурой белого медведя. В углу, возле вырезанного в камне уродливого окна – пылающий факел.
Пилатессе не нравилось здесь бывать, жилище правителя королевства Огня наводило на нее тоску. Кузен мог часами стоять у окна в своей башне и смотреть, как тролли гнут спину, воздвигают для него укрепления и выполняют другие трудные работы. Замкнутый и ожесточенный, именно он понимал ее лучше всех и лучше прочих умел разозлить.
– Ты знаешь законы, – не без удовольствия протянул Галексис, – пленники были пойманы на моей земле, я могу делать с ними что пожелаю!
Пилатесса гневно сжала кулаки, ей захотелось накинуться на заносчивого кузена, но она сдержалась и брезгливо покосилась на лежавшего у кровати клыкаря. Черный любимец повелителя подозрительно навострил уши, в любую секунду готовый вскочить и кинуться на нее. Она не раз видела, как зеленоглазый зверь разрывал острыми клыками неугодных. Оказаться на месте этих несчастных ей хотелось меньше всего.
Галексис словно прочел ее мысли. Он рассмеялся, громко и самодовольно.
– Ну что ты, Тесси, я бы никогда не смог причинить тебе боль… – Кузен приблизился почти вплотную, взял ее руки в свои и хищно прошептал: – Если ты не вынудишь меня.
Пилатесса вырвала у него свои руки и, заметив понимающую улыбку, раздраженно бросила:
– Я хочу видеть пленников!
Галексис безразлично пожал плечами:
– Это можно устроить, идем.
Ей пришлось преодолеть не одну сотню ступеней, прежде чем они очутились в сыром подземелье. Пилатесса не ощущала холода, ее необыкновенно грела мысль, что через каких-то несколько минут она увидит белокурого пленника. Сердце готово было вырваться из груди, она без конца поправляла аккуратно зачесанные назад волосы, одергивала длинное нежно-зеленое платье. Голова кружилась, точно хмельная. Десятки раз принцесса проговаривала про себя речь, которую собиралась произнести перед сероглазым наглецом, и десятки раз перефразировала слишком резкие слова, боясь задеть его гордость.
Когда же кузен с возмущенным воплем объявил о побеге пленников, она почувствовала облегчение – сродни тому, которое испытывает преступник, спасшись от виселицы.
В центральном зале Пилатессу поджидала Эдлая в обществе бессменного Шахрана, который скучающе внимал болтовне феи.
Принцесса надменно глянула на пылавшего от гнева Галексиса.
– Высылай за пленниками отряд, они не могли уйти далеко!
– Кто бы поверил! Меня обдурили клоунесса и глупенький мальчишка! – прошипел кузен, его взгляд остановился на резко умолкшей фее и замер. – Я скоро вернусь, – внезапно охрипшим голосом произнес Галексис и выбежал из зала.
– Значит, сбежали, – не без удовольствия подытожила Эдлая, заливаясь звонким смехом.
Принцесса задумчиво качнула головой:
– Может, оно и к лучшему, Галексис настаивает на казни, а закон гласит… – Она вздохнула. – Он наверняка не выдаст мне пленника. Пусть уж лучше они попадутся в стране Заходящего солнца, я обменяю мальчика у Цемидлы.
Эдлая громко фыркнула:
– Ну-ну, эта старая ведьма, конечно, пойдет тебе на уступки! Особенно после того, как лишила тебя родителей и сердца! – Шахран строго посмотрел на фею, но она как будто не заметила и продолжала: – Цемидла отдаст тебе желаемое лишь взамен на жемчужину власти. А готова ли ты заплатить за какого-то пленника столь высокую цену?!
Пилатесса не ответила. Вернулся кузен, они поднялись по каменной лестнице в самую уютную комнату во всей крепости – каминную. Приятно потрескивал огонь, перед камином стояли два железных кресла с красными шелковыми подушками, на полу лежал толстый серый ковер, а каменные стены были укрыты коричневой драпировкой.
Галексис плюхнулся в кресло, вытянул стройные ноги в черных сапогах с золотыми бляшками и запрокинул курчавую голову. В глазах его искрился огонь, дрожали ресницы цвета плавленого золота, невидящим взором он смотрел куда-то в потолок.
Пилатесса присела рядом и негромко спросила:
– Лекс, помнишь, как однажды мы убежали с уроков и отправились в страну Заходящего солнца? Ты хотел заставить ведьму снять с меня проклятье.
Кузен изумленно посмотрел на нее и нахмурился:
– С чего это ты вдруг вспомнила?
– Не знаю, – смутилась Пилатесса. – Я давно не видела, как играет огонь в твоих глазах… – Еще больше смутившись, она умолкла и отвернулась.
Они долго молчали, наконец Галексис произнес:
– Я помню, все помню. Ты была в розовом воздушном платье, тебе совсем не хотелось учить уроки, ты смотрела в открытое окно так печально и улыбалась лишь, когда мимо пролетали бабочки… Все знали, что маленькая принцесса умирает, мне показалось несправедливым учиться в последние дни жизни.
– Профессор отвернулся к доске, – подхватила Пилатесса, – а ты вскочил на подоконник, схватил меня за руку и вытянул за окошко. Мы бежали со всех ног, я думала, умру на бегу!
Галексис рассмеялся, но ту же, посерьезнев, спросил:
– Что с тобой, Тесс? Ты никогда не вспоминала прошлое!
– Не знаю, – с наигранной беспечностью пожала она плечами. – Увидела тебя сегодня и вдруг вспомнила… вспомнила все, что было.
– А я и не забывал, – пробормотал кузен. – Кто знает, что произошло бы, если бы нас тогда не поймали на границе. Тебя заперли в замке, мне всыпали плетей… и я – я выбрал власть, – безрадостно закончил он.
– Жалеешь?
Он не успел ответить. В дверь забарабанили, на пороге возник тролль, а на плече великана примостилась Эдлая.
– Говори! – приказал Галексис, метнув раздраженный взгляд на дрожавшего тролля.
– Пленники пересекли границу, – пробасил великан.
Пилатесса вскочила:
– Проклятье! Высылай отряд в страну Заходящего солнца!
Тролль боязливо посмотрел на повелителя:
– Что прикажете, господин?
Кузен тоже поднялся.
– За границу ни шагу – война с Цемидлой мне сейчас не нужна!
– Ты так легко сдаешься?! – рассердилась Пилатесса.
– Мне пленники не нужны. Попасть в руки к Цемидле – достойная казнь для этих двоих!
Принцесса топнула от досады:
– Тогда я пойду сама!
– Дело твое.
Она недоверчиво обернулась:
– Ты серьезно? Не верю! Мне нужен отряд, оружие и…
– Я уже сказал. – Галексис криво усмехнулся. – Если тебе так нужен этот пленник, ты сама себе хозяйка!
– Отлично! – холодно бросила принцесса и посмотрела на притаившуюся фею. – Надеюсь, ты со мной?
– Прости, дорогуша, никогда не любила страну Заходящего солнца… холодновато… Без обид: валенки мне не идут.
– Переступишь ты еще порог моего замка, мерзавка! – сердито прищурилась Пилатесса и, кинув последний взгляд на бесстрастное лицо кузена, вышла за дверь.
Галексис знаком приказал троллю уйти. Он опустился в кресло и подождал, пока за слугой закроется дверь, лишь тогда позволил себе тяжело вздохнуть.
Ему хотелось подумать в одиночестве, но оказалось, что в комнате он не один. На гранитную полку камина приземлилась фея. Некоторое время они молча смотрели друг на друга, затем Галексис склонил голову в шуточном поклоне:
