«Да? И где же?»

«Их разделили, чтобы лучше спрятать. Унико ушел с Нишидой к Маякам, а Уника осталась с Езодом, они направились к горам Таилли».

Это была правда. Без всякого сомнения и внутреннего колебания Мизар совершил самый низкий поступок, какой только мог совершить ангел: он обманул доверие Метатрона. Но его омраченное сознание не ведало всей тяжести этого поступка. Все его мысли были о том, как помочь Офидиэлю победить. Остальное было вторичным.

«Прекрасно!» — воскликнул Офидиэль и оскалился. Он закрыл глаза на несколько секунд, затем снова обратился к Мизару:

«Хорошо, мой верный друг, время действовать. Ты должен найти Унико; для тебя это детская игра, ты легко сможешь убрать Нишиду. Ты — единственный, кто хорошо знает местность у Маяков, и твоя сила в разы превосходит силу жалкого эльфа. Найди Унико, Мизар, найди и возьми в плен. Я буду рядом с тобой мысленно, и, как только ты перехватишь его, я телепортируюсь к тебе и своими руками возьму то, что по праву принадлежит мне».

«А Уника?»

«Это его задача, — сказал Офидиэль, и справа от него возникла мускулистая фигура Зака. Офидиэль посмотрел юноше в глаза. — Девушка находится в горах Таилли, с ней Езод. Твоя задача — схватить ее и позвать меня. Я прибуду и сначала займусь моим братом, а потом ею».

Зак кивнул, не сказав ни слова.

«А ты, учитель?» — спросил Мизар.

Офидиэль ядовито улыбнулся и повернул голову, указывая на землю, выжженную солнцем и огнем сражения, где продолжался жестокий кровопролитный бой.

Среди пыли и шума выделялась фигура Метатрона. Мудрец пристально смотрел в их сторону. Его лицо было искажено страданием, терзавшим ему душу: увы, он отлично понимал, что произошло. Мизар предал его и всех остальных, и, скорее всего, пошел до конца, открыв, где находятся Главные Сущности. К безграничному горю Метатрона добавлялось тяжкое чувство вины: несколько часов назад он неправильно истолковал видение Аллибис. В Обители Знаний Оракул видела Мизара, убегавшего от преследовавших его демонов. И он недооценил это предзнаменование, не уделил ему должного внимания, совершив самую страшную ошибку в своей жизни. Не размышляя над возможным его значением и не углубляясь он продолжил речь, обсуждая стратегию со всеми Ангелами-Наставниками. И теперь он стал свидетелем предательства Мизара, когда тот рассказывал врагу, где спрятаны два молодых ангела. Он ошибся. И это привело к страшным последствиям.

«Он мой! — прогремел Офидиэль, обменявшись пристальным взглядом с Метатроном. — Я должен уничтожить его!».

Ярость Офидиэля росла неудержимо.

Теперь победа была за ним: ангелы Сефиры были дезорганизованы и подавлены. Но это для него было уже не так важно. Он равнодушно наблюдал за последними стычками в главных стратегических точках боя: ему не терпелось добраться до ненавистного Метатрона.

Его зрачки вспыхнули, как горящие угли, и он начал превращаться в громадную кобру. Высунув раздвоенный язык, он направил мощный ядовитый луч против Ангелов Силы.

«Осторожно!» — крикнул Метатрон мысленно, пытаясь защитить их от Офидиэля. Но было уже поздно: смертоносный луч достиг его воинов, и они попадали без чувств. Сотня демонов бросилась на них, чтобы добить, в то время как остальные Ангелы Силы ринулись в рукопашный бой.

«Нет! Не спускайтесь!» — Метатрон был в отчаянии: его воины, повинуясь порыву спасти товарищей, устремлялись на землю, становясь уязвимыми.

«Сейчас!» — приказал Офидиэль доминатам, наслаждаясь вкусом мести. Он улыбался, довольный развернувшимся перед ним ужасающим спектаклем. Монстры, жаждущие разорвать сердца ангелов, протягивали к ним безобразные руки. Они возбужденно трясли головами и тяжело дышали, испуская хриплые гортанные звуки и потоки пенящейся слюны.

«Не-ет!» — раздался отчаянный крик Хода. Ангел без колебаний телепортировался в самую гущу боя и начал наносить смертоносные удары шестью руками, раскидывая врагов направо и налево. Лезвие луча, исходившего из центрального глаза, пронзало их коренастые тела. Ход сражался стремительно, ловко, его точно рассчитанные удары безошибочно достигали цели.

Тем временем на юге долины гиены нашли путь к выходу из Каньона. Они ничего не видели в дыме и песке, но ориентировались благодаря обонянию.

«Давай!» — вскрикнул Тиферет, повернувшись к Эльнату.

И почва под ногами у монстров вдруг заколебалась. Поверхность, по которой они только что бежали, теперь безжалостно засасывала. Паника охватила их, и чем больше они суетились, тем сильнее увязали в зыбучих песках.

Офидиэль снова принял вид воина. Теперь все его внимание было сконцентрировано исключительно на том, кто смертельно оскорбил и унизил его — на Метатроне. Их взгляды снова скрестились.

Не сводя глаз с противника, Офидиэль сделал воздух знойным, чтобы высушить глину и дать возможность монстрам выбраться. Это был первый этап поединка — демонстрация своей силы. В ответ Метатрон обрушил на Каньон ливень.

Сражение перешло в другое измерение и постепенно превращалось в решающую стычку между двумя высшими существами: сильными, непобедимыми, движимыми противоположными чувствами и готовыми биться до конца. Глаза Офидиэля горели жаждой мщения и власти. Взгляд Метатрона были бесстрастен.

Ангел Зла закрыл глаза и глубоко вздохнул. А потом начал быстро вращаться, становясь темно-бурым раскаленным песчаным вихрем. В ответ Метатрон обернулся темно-серым дождевым смерчем. Две стихии закружились друг перед другом, как два боксера на ринге, готовясь атаковать.

Внезапно бурый вихрь бросился на противника. Они столкнулись, во все стороны посыпались раскаленные искры, и какое-то мгновение казалось, что они проникнут друг в друга. Затем все успокоилось, и каждый снова принял свой обычный облик.

Офидиэль превратился в кобру и стал расти, обретая устрашающий вид. «Настал решающий момент», — подумал Метатрон и мысленно перенесся к Унике и Унико, которые были далеко. Он знал, Езод и Нишида защитят их даже ценой собственной жизни. Тень улыбки проскользнула на его лице, когда он расправлял плечи, чтобы совершить ловкое сальто назад. Он рассеялся радужным свечением, и на его месте возник серебристый мангуст с черными полосками на спине и темной обводкой вокруг проницательных глаз, которая придавала ему агрессивный вид.

Кобра и мангуст изучали друг друга. Пришло время решающего поединка, который положит конец Адливуну.

Серая рысь вышла на охоту. Гибкая, с мощными лапами и длинными когтями, она быстро и бесшумно кралась по непроходимому лесу, уверенно пробираясь сквозь заросли. Ее превосходное зрение отмечало малейшее движение вокруг, большие чувствительные уши с кисточками на концах улавливали еле слышный шорох, острое обоняние помогало ориентироваться.

Это Офидиэль посоветовал Заку воспользоваться даром Трансформации, который тот обрел для участия в Весеннем Турнире. Зак долетел до гор Таилли в образе орла, а затем превратился в рысь и теперь осторожно, кругами поднимался по склону.

— Он приближается. — Обычно тихий голос Езода прогремел в гроте, где он прятался вместе с Уникой.

С тех пор как лишился брата, дракон часто приходил сюда, чтобы поразмыслить. К уединенному гроту вело ущелье, выступы скалы напоминали скульптуры; затем ход внезапно обрывался вниз, низвергаясь в пропасть. Там всегда было темно и прохладно. А главное — грот был спрятан от всего окружающего мира.

— Кто?

— Зак. Человек. Отверженный друг Унико.

Уника вздрогнула, вспомнив о финальной фазе Турнира: физическая боль, которую причинил ей Зак; тягостное ощущение, что ее использовали, унизили, осквернили; искаженное злобой лицо обидчика. Это воспоминание придало ей решимости.

— Прекрасно! Я давно ждала этого момента! Самое время с ним разобраться.