– Их семеро, и все они по собственному произволу могут быть видимы и невидимы. Живут они на земле сотни и сотни лет, и их уже не удивляют никакие страсти, никакие муки людские. У каждого из них – книга, у каждого – своя, и в них – сокровенное знание; оно дает власть над природой. В одной – знание о звездах, в другой – о числах; третья содержит сведения о металлах и минералах, четвертая – о гадах, рыбах, птицах, драконах и зверях. Пятая трактует о душах людей, иных душах и духах и о способах общения с ними. В шестой сведены законы, по которым живут и разрушаются государства. Седьмая – книга книг – сообщает о свойствах Бога...
– Я не ребенок, и я не хочу слушать сказки!
Павлу пошел пятнадцатый год. Это был изящный юноша, очарование которого было слегка подпорчено вздернутым носиком. Сабатье де Кабре пишет:
«Вся личность царевича, одновременно нервная и утонченная, с глазами, полными огня, озаряющими его лицо, отличалась своеобразным очарованием».
Павел обладал живым и тонким умом, но был склонен бросаться в крайности и впадать в преувеличения. Он мог одновременно восхищать и оскорблять. Был обидчив и при этом иногда терял самоконтроль, доходя до ярости: он был готов драться, как будто некто ввел ему в жилы яд, отравивший его чувства.
Все, кто знал князя между пятнадцатью и семнадцатью годами его жизни, говорят о его редких душевных качествах, о щедрости его натуры и прямоте. Однако гордость, застенчивость, избыток чувствительности заставляли его страдать больше, чем кого бы то ни было. Он тяжело воспринимал малейшую неприятность, тем более, что успокоить его было почти некому. Только граф Панин проявлял к нему искреннюю привязанность – и Павел воздавал ему тем же.
Вот и сейчас у Панина выдалась свободная минутка, и они оба предались одной из самых увлекательных на свете игр – «беседе обо всем на свете», когда один, молодой, спрашивает о том, что на самом деле важно узнать ему, а другой, знающий, старается как можно точнее и искреннее на эти вопросы ответить...
– Но, Ваше Высочество, это вовсе не сказка. Возьмите искусство трансмутации металлов, совокупно называемое алхимией, которое исследует минеральные основы бытия, но auri sacra fames80*Проклятая жажда золота (лат.).* заставляет многих думать, что речь идет только о получении золота, забывая, что конечная цель науки превращений – это превращение самого ума. Вспомните Раймонда Луллия, состоявшего на службе английского короля Эдуарда: алхимик сей взялся из олова, свинца и ртути изготовить 60 000*26 тонн.* фунтов золота, с тем, однако, что на эти средства – или хотя бы часть их – должен состояться крестовый поход против неверных. И что же? Золото было изготовлено в нужном объеме. Но Эдуард предал Луллия; он отчеканил на этих ноблях изображение крестоносного рыцаря на корабле, украшенном розою, но похода на сарацин не учинил, а вместо того на эти деньги тридцать лет вел войну с Францией. Англии взять золота тогда было неоткуда, она еще не вела большой морской торговли, не было у нее ни колоний, ни золотых рудников.
Германский император Рудольф II, оставил после смерти в 1612 году, в своей резиденции в Праге, 18 500*Ок. 8,5 тонн.* фунтов золота и 13 800 фунтов серебра, несомненно, алхимического происхождения, как о том и саксонский курфюрст Август свидетельствовал. Наконец, сто лет назад в Вене августинский монах Венцель Зайдлер, владеющий алхимией, превратил семикилограммовый серебряный медальон, украшенный портретами сорока членов императорского дома, на пять шестых в золото, специально, для посрамления маловерных оставив небольшую часть его, которую он не окунул в эссенцию, серебряною. Скептики и маловеры, изучив медальон и убедившись, что стык серебра и золота в нем не имеет следов пайки или ковки, но именно трансмутации, умолкают, не в силах объяснить сего торжества алхимии.
– Пусть с алхимией все так, – заметил Павел, – но как можно всерьез говорить о бессмертии?
– Да, реального бессмертия нет в сей преходящей юдоли скорби и слез, но только в мире горнем. Однако, ощутив себя бессмертным, сколь удобнее увидеть все скоропреходящие события мира сего в их истинном свете! Скажу более: иного и пути нет увидеть вещи такими, как они есть, как забыть о плоти своей и ея нуждах, например, представить ея вечной и не подверженной тлению. И далее: от века существуют августейшие особы, кои, пусть сами и смертны, но помазание свое передают из рода в род. В любую минуту существует росский император, и лишь один; в должный час, и он близится, как и совершеннолетие ваше, и вы должны быть готовы приять венец своих августейших родителей... А что сие, как не бессмертие, пусть токмо имени одного бессмертие... Но ведь имя – не пустой звук: имя Божие и есть Бог...
«Последовательная смена людей есть один человек, пребывающий вечно»,
– сию мудрость сказал философ французский Блез Паскаль.
Что единожды дано Богом, то пропасть или истребиться не может никогда и никак. И с любой душой можно общение иметь, но не всем и не всякому. Умение это от Адама чрез патриархов перешло к Моисею-боговидцу: он благодать общения с душами получил изустно от Бога, принимая скрижали на горе, и сообщил ее семидесяти мудрецам. И все сие записано в его книгах. Пятикнижие написано каббалистическим образом, и посвященные, мистически ее текст истолковывая, открыли здесь высшие тайны. Freimaurer83*Вольные каменщики (нем.).* науку сию получили чрез Соломона, одного из искуснейших в ней. О древних мистериях и таинствах, бывших у всех народов, разговор долгий, но есть и сочинения, кои о сих предметах трактуют.
Один из учителей наших – Гермес Трисмегист, оставивший нам Tabula smaragdina84*Изумрудная скрижаль.*, коя легла в основу и египетского чернокнижия, фараоном Эхнатоном учрежденнаго; и философии магов, полученной ими от Зороастра; и учения пифагорейского; и сократической, платонической, аристотельской философии в Греции; и, наконец, раввинской каббалы, превосходящей по глубине их всех. Масонство есть древнейшая таинственная наука, святою премудростию называемая; она все прочие науки и художества в себе содержит; она от начала мира пребывала у патриархов, и, от них преданная, в тайне священной хранилась в храмах халдейских, египетских, персидских, финикийских, иудейских, греческих и римских, и во всех мистериях или посвящениях эллинских; в училищах Соломоновых, Елейском, Синайском, Иоанновом, в пустыне и в Иерусалиме, новою благодатию в откровении Спасителя преподавалась; и она же в ложах или училищах Фалесовом, Пифагоровом, Платоновом и у любомудрцев индейских, китайских, арабских, друидских и у прочих науками славящихся народов обреталась.
Среди славных собирателей науки сей первым назову реб Акибу бен Иосифа, родом из новообращенных85*Он утверждал, что происходит от еврейской матери и от Сисары, хананейского военачальника эпохи Судей, убитого Иаилем.*; он написал книгу Сефер Йецира*«Книга Творения».*, а впоследствии принял за Мессию Симона бар Кохбу и вместе с ним был казнен римлянами Юлия Севера. Его ученик реб Шимон бар Иохаи написал книгу Зогар*Во времена Павла считалось именно так. Позже считалось, что книга была «собрана» через десятки лет после смерти каббалиста его сыном реб Елизаром и другими учеными мужами из его манускриптов. Сейчас предполагается, что Сефер-га-Зогар («книгу Сияния»), первое издание которой состоялось в Мантуе в 1558-1562 гг., написал Моисей бен Шем-Тов де Леон (1250-1305) и приписал ее Симону бен Иохаю.*. Далее – реб Авраам бен Давид из Толедо, собрал первый свод учения Каббалы; в числе собирателей сих и граф Больштедт, известный как Альберт Великий, – подлинно, великий учитель наук оккультных, совлекший для того с себя даже сан епископа. Далее, Раймонд Луллий с его Ars Magna – «Великим искусством»; граф Пико делла Мирандола; Рейхлин, с его трактатами De verbo mirifico и лучшим – De arte cabbalistica; наконец Корнелиус (Агриппа) фон Неттесгейм, написавший De occulta philosophia86*«О тайной философии» (лат.).*, лучшее изложение эзотеризма87*EsoterikoV – тайный, скрытый, предназначенный для посвященных (греч.)*. Должно знать также сочинения графа Филиппа Ауреола Теофраста Бомбаста фон Гогенгейма (Парацельса) и его последователя Мишеля де Нотр-Дам, обладавшего способностью предвидеть будущее, лорда Фрэнсиса Бэкона, барона Веруламского, Эммануеля Сведенборга... Из недавних назову Генриха Кунрата, «Амфитеатр вечной мудрости» написавшего, Томаса Вогана, перу коего принадлежит «Открытый вход в запертый чертог царский», Зигмунда Рихтера...
