— Хватит, хватит! Все скажу!

Горелку потушили.

— Так говори же, герой, — ухмыльнулся здоровяк, держа руки в карманах.

— Товар повезла Наташка Сутягина на своем джипе. Дед об этом знает. Это он предложил ее использовать. Деньги я ей отдал в качестве залога. Она их спрятала в семейном склепе на территории усадьбы. Я видел это через забор из толстых прутьев, похожих на копья в три метра высотой. По территории волкодавы бегают и кавказские овчарки. Усадьба принадлежит Эльвире Сутягиной, Наташкиной мамаше. А с Эльвирой даже Дед не связывается.

— И ты доверил такие бабки сопливой девчонке?

— Деньгами ее не удивишь. Она мечтает уехать от матери, я обещал отвезти ее в Москву. Деньги она отдаст, самим в склеп лезть бесполезно.

— Собак испугался? Ладно, обойдемся без тебя.

Коренастый взял молоток и с размаху ударил парня по голове, да с такой силой, что пробил лобную кость. Молоток застрял в черепе.

— Какой же ты мудак, Стас! — Напарник покачал головой.

— Нормалек, Рудя. Дед распорядился. Сопляк наследил, где только мог. Его вычислят. Теперь он будет молчать. Открывай ворота, надо загнать машину.

Они не торопились, будто знали ход расследования и дальнейшее развитие событий.

Пожилая женщина не плакала, до нее еще не дошло, что муж сгорел во время пожара. Она говорила о нем, как о живом человеке, который спит в соседней комнате, и старалась произносить слова тихо, чтобы его не разбудить.

— Василек ушел на смену и забыл взять с собой ужин. Я приехала домой в седьмом часу вечера. С внучкой сидела. Дочь пришла с работы, и я освободилась. Пришлось мне идти в магазин. Васечка никогда не отлучается с поста, а мог бы дома ужинать. Чего стоит подняться на лифте на четвертый этаж. Он очень принципиальный человек. До пенсии в армии служил, дисциплина у него в крови.

— Ну не только на лифте подняться. Центральный вход в магазин закрыт на замок со стороны улицы. Значит, он должен выйти во двор, обойти здание, пройти через арку и вернуться к своему подъезду, а потом уже подниматься на лифте.

Женщина махнула рукой.

— Не мудрите. С нижней площадки, справа от лифта, лестница ведет вниз, а слева — наверх к квартирам. Раньше внизу была котельная, но когда провели отопление, ее закрыли, там кошки уличные жили. Владелец «Бакалеи» помещение вычистил, сделал ремонт и оборудовал под склад. Через него можно пройти в магазин. Если, конечно, есть ключи. У Васи они были. Он всегда ходил на работу, минуя улицу.

— Кто еще знал об этом проходе?

— Все, наверное, — пожала узкими плечиками вдова.

— Значит, в районе семи часов вы пошли в магазин отнести мужу ужин. Не заметили там ничего странного?

— А что могло быть странным? Я взяла сетку с собой, чтобы не делать холостой ходки. Набрала кое-чего. Гречки, гороха, две банки растворимого кофе, чернослив в пакетах.

— Вы не обратили внимание на газовые баллоны?

— Обратила. Их затаскивали в магазин. Даже номер запомнила. 2112. У нас телефон с таким номером, 2112. И этого мальчишку узнала.

— Какого мальчишку?

— Хорошенький такой, высокий, с курчавыми волосами до плеч, темненький, с голубыми глазами. Я его раньше видела. Я еще замечаю симпатичных мужчин. Васенька — мой четвертый муж. В молодости я имела успех.

— Ну-ну, продолжайте, — поддерживал ее Шкляров.

Базаров сидел на стуле и в разговор не вмешивался, он что-то записывал в свой блокнот.

— Баллоны сгружали с фургончика. Двое. Одного я узнала, он в кожаной куртке всегда ходит, а второго никогда не видела. Белобрысый, безликий. Альбинос какой-то. Я прошла в другой отдел, а потом наткнулась на них уже на улице. Альбинос сел в фургон, а симпатяжка — на свой мотоцикл. И они уехали.

— Мотоцикл?

— Да. Очень красивый, весь никелированный, с орлом на баке. Такой же орел на спине кожаной куртки у курчавого. Во всю спину.

— А где вы видели его раньше? — спросил следователь.

Он говорил с пожилой женщиной, как с ребенком, будто боялся ее напугать — вдруг расплачется.

— У нашего дома. На том же мотоцикле. Он Кирилла к дому подвозил.

— Кирилла Сладкова? Вы его знаете?

— Конечно. Он живет в квартире напротив. Иногда к нам заходит, они с Васей играют в шахматы. Любезный молодой человек. Сумки помог мне донести.

Базаров оторвался от своего блокнота. Следователи насторожились.

— Когда? — спросили они в один голос.

— Да тогда же. Я вошла в подъезд с тяжелой сумкой, а на площадке стоит Кирилл. Говорит: «Лифт вырубился, Агриппина Валентиновна. Давайте я сумки отнесу, а вы уж потихоньку доберетесь». Я до второго этажа еще не дошла, а он уже вниз бежит. «Тороплюсь», — бросил мне и проскочил мимо.

Сыщики для приличия поговорили с хозяйкой еще три минуты и ушли. На лестничной клетке закурили. Базаров прочитал табличку на двери: «Агриппина Валентиновна Плужникова». Шкляров подошел к двери квартиры напротив, где не было никаких табличек.

— Ребята здесь делали поверхностный обыск, ничего не нашли, квартиру опечатали. Ленточки с печатью нет, ее оторвали. И, скорее всего, в тот же день, иначе старуха бы заметила.

Базаров достал мобильник.

— Юхтин? Слушай, Петро, работа плевая, но неотложная. Байкеры в наших краях не в почете, надо найти хозяина дорогого мотоцикла. Либо «Сузуки», либо «Харли Дэвидсон». Скорее, последний, если есть орел на баке. Парень ходит с таким же орлом на спине кожаной куртки. Молодой, не старше тридцати, темный, с голубыми глазами, курчавые волосы до плеч, высокий. Дело срочное, брось все и займись им, а Степан пусть поищет местечко, где можно достать пропан в баллонах с индексом 2112. На перекур времени нет. Действуйте.

Он нагнулся к замку.

— Нижний не заперт, а верхний — на честном слове.

— У тебя есть нож? Попытаюсь отжать язычок, — сказал Шкляров.

Базаров улыбнулся.

— Я сам. Стыдно смотреть, как следователь прокуратуры вскрывает замки чужих квартир.

Шкляров посторонился. Оба надели резиновые перчатки.

— А то, что начальник криминальной милиции ходит с бандитскими ножами с выбрасывающимся лезвием длиннее двенадцати сантиметров — это нормально?

— Ладно вам, Илья Наумыч. С волками жить, по-волчьи выть.

Дверь была открыта за считанные секунды.

— На жилое помещение эта берлога не тянет, Олег, — осматриваясь, сказал Шкляров. — Такой хлыщ, как Кирилл Сладков, здесь жить не станет, костюмчик испачкает в пыли. Для перевалочного пункта сойдет, но не для жилья. В шкафу никаких вещей, холодильник пустой.

В коридоре висела старая ветровка. В одном из карманов следователи нашли спичечную коробку, а в ней пластилин с вдавленными отпечатками ключа и фирменный пакет с отрывными спичками. На этикетке казино с внутренней стороны написаны два десятизначных числа. Несколько картонных спичек оборваны.

— Такие спички я видел в казино «Вальяж», они лежат в вазочке на стойке бара, — разглядывая складной пакетик, сказал Базаров. — Хоть горсть бери.

— Я думаю так, Олег. Эти спички Кириллу кто-то передал. Он стоял у игрового стола, где всегда играют несколько человек. С крупье нельзя отойти в сторону и поговорить, но можно забыть на столе сигареты или спички. Хороший способ общения. Остается разгадать комбинацию этих чисел. Шифр?

Находки положили в целлофановый пакет.

— Надо нам посмотреть протокол обыска этой квартиры. Не понимаю, как ребята могли пропустить такие улики. Или их тут не было? Теперь мы знаем, что Сладков приходил сюда после обыска, но зачем? И почему оставил улики? Забыл в спешке? Я его плохо представляю в дешевой паршивой ветровке.

— Он ее не всегда носил, — согласился Шкляров. — В такой одежде ходят на «дело». Наденешь и станешь безликим. Он здесь был. Надо опять вызывать экспертов. Видишь открытые окна? После обыска окна закрывают и опечатывают.

Следователь подошел к окну и увидел на подоконнике связку из четырех ключей, на брелоке красовалось казино «Вальяж».