— Могли пострадать ни в чем не повинные люди.

— Могли. Я скажу грубо, но честно. Мы не можем допустить к управлению человека, которому плевать на людей. Властолюбивым и эгоистичным тварям — в военной верхушке не место. И уж поверьте — за этим следят. Но я продолжу. Не многие выдерживают темп экзамена. Но это — ничто с темпом, который требует от нас сама жизнь, когда от нашего решения зависит не одна, и даже не сотни и тысячи жизней. И после этого всего Аттестация считается пройденной, когда засчитывается хотя бы две трети от общего числа ответов. Конверт у меня в руках содержит лишь одно число — от нуля — до ста пятидесяти, каждое из которых — это количество правильных, вернее засчитанных ответов. По старой традиции вскроет его и объявит результат Адмирал, — и, сказав так, он передал конверт соседу.

Вскрыв конверт и взглянув на карточку, лежавшую в нем, Адмирал улыбнулся.

— Волнуешься? — И, дождавшись кивка Алекса, продолжил. — В истории Аттестации таких результатов было очень мало. Хватит пальцев на руках. Среди ответов были и "не знаю", и "по данному вопросу посоветуюсь с аналитическим центром", — тогда его использовали полсотни раз за Аттестацию, что создало прецедент и теперь можно давать только пять таких ответов. Хотя ты не использовал ни одного. Итак — смотри, — сказав так, он достал из конверта карточку и повернул ее к камере.

— Комиссия засчитала все твои ответы, хотя при обсуждении некоторых возникли серьезные споры, а из-за одного — даже подрались. Но как бы то ни было, — сделал паузу и вдруг отдал честь Адмирал, — поздравляю, штаб-полковник Суворин. На время вашей учебы вы приказом по флоту официально зачислены в состав генерального штаба в штат аналитической группы, с которой, впрочем, вы уже работали. То же касается и вашего адъютанта, но посмотрим на счет звания. Пока оставим без изменений. Все остальное — со временем. Конец связи!

— Конец связи! — подтвердил связист.

Со всех сторон неслись аплодисменты, но вместо поздравлений Женя тем временем шепотом спросила на счет последних фраз Адмирала.

Алекс натянуто ей улыбнулся и тихо ответил:

— Ты тоже приписана к аналитикам. А по окончании офицерских курсов младшего командного состава, который тебе предстоит пройти под моим руководством со сдачей экзаменов на лунной базе, или комиссии из трех майоров военно-космического флота — ты получишь звание. Пока же — будешь номинальным лейтенантом.

Тут к ним подошел майор Баталов и, отдав честь, снял с мундира Алекса двойной значок номинально занимаемой должности — и прикрепил другой — символ аналитического отдела генерального штаба ВКФ — сову, сидящую на модели Солнечной системы.

— Поздравляю, штаб-полковник Суворин.

— Вы знали? — спросил Алекс.

— Что тебя прикрепят к штабу и аналитикам — да. А вот пройдешь ты или нет — это зависело от твоих ответов. Об Аттестации мне сообщили за три часа до ее начала.

— Как бы мне отсюда уйти? Я не спал уже часов тридцать пять.

— Отдай пару распоряжений об отчетах и иди. Только нам сейчас еще поговорить нужно, ты не забыл? Да, вот еще одна "сова", — кивнул в сторону Жени.

— Женя проведет в нашу комнату — там и поговорим.

Баталов кивнул, а Алекс обернулся к Жене. Открыв коробку, он достал оттуда значок.

— Тебе вот. Давай прикреплю, — не дожидаясь разрешения, он закрепил значок на рукаве чуть ниже крыльев. — Потом местами поменяешь. А пока — отведи своего отца в нашу комнату.

Она кивнула и ушла на поиски отца, успевшего отойти куда-то.

Проследив за Женей взглядом и убедившись, что она нашла отца — Алексей подошел к майорам.

— Ну, как чувствует себя новоиспеченный полковник?

— Полковником я буду спустя две чашки кофе. А пока — не определенно.

— О, когда я проходил Аттестацию — меня просто вынесли оттуда. Поэтому — неудивительно, — улыбнувшись, сказал капитан "Бесстрашного".

Когда все отсмеялись, Алекс сказал.

— Организуйте комиссию или еще что — выясните все, что можно, о нападавшем корабле. Я так и не понял, что с ним произошло.

— Судно взорвалось, когда его попытались взять на абордаж.

— Собрать осколки и прочее. Что в пределах досягаемости. Схемы, невзорвавшиеся снаряды. Торпеды — сильно быстро оказались около "Бесстрашного" — возможно новая технология. Это — приоритет. Времени — тридцать часов. После — доклад. Ответственный — майор Плахов. — Капитан "Бесстрашного" начал что-то записывать в планшет. — Дальше. Отчеты о состоянии кораблей — через двенадцать часов, предварительные — через час. Ответственные — капитаны соответствующих кораблей. Все что нужно — затребовать на лунной базе. Отчет о состоянии людей — через три часа; ответственного назначите сами. Все остальное — на ваше усмотрение. Для "Нахимова" — код желтый. Возможно нападение еще одного судна. Не думаю, что те, кто послал первое — все поставили на этот вариант. Вполне вероятно — можно ждать еще какой-нибудь сюрприз. На этом все.

Капитаны кивнули и разошлись отдавать приказы, выполняя назначенные задания, а Алекс тем временем покинул мостик и, спустившись на две палубы вниз, пошел в сторону той самой кают-компании, где они встретили офицера Трим.

Не успел он туда войти, как оказался окруженным военнослужащими, битком набившими помещение. Все поздравляли его, и многие предлагали присоединиться только к их компании. Алекс застыл, не в силах справиться с их напором, но тут же был спасен майором Зориным, при появлении которого пыл поутих.

Почти вслед за этим к Алексу подошел дежурный, и если Алексу не изменяла память, тот самый, который был и в прошлый раз.

— Что будете, товарищ полковник? — поинтересовался он.

— Большую чашку натурального кофе. И пару суток сна, хотя сон — не позволительная сейчас роскошь. Так что обойдусь кофе.

— Сахар?

— Да. Но немного. И без сливок. Это все.

Как только дежурный ушел, с мест повставали, предлагая свои места, но Алекс только покачал головой. Впрочем, сразу же добавив:

— Спасибо вам. Сидите. Я только волью в себя кофе и ухожу. — И улыбнувшись, добавил. — Формальности. Там главное — не уснуть.

Кто-то из окружавших его людей не выдержал и спросил:

— А почему вы начали, ну… учиться с четырнадцати лет?

— Скажу так. На самом деле учиться я начал немного раньше — лет с десяти. Отец учил меня многому. И на лунную базу я улетел учиться из-за того же. Ну, кроме желания учиться, и детской гордости за то, что отец учит меня своему ремеслу, я уже с детства был под пристальным вниманием журналистов. Можете себе представить — ты идешь гулять — а за тобой добрая пятерка журналистов. Вот они-то и есть вторая причина: учась, я от них попросту прятался.

Когда волна смеха прошла, еще кто-то спросил.

— А что это за спасение заложников? Сколько вам тогда было?

— Шестнадцать. А на счет спасения — почитайте официальную хронику Селены — там довольно-таки неплохо все описано, — коммуникаторы есть у многих. Если же я начну говорить, то это будет в основном мат, который я терпеть не могу.

Тем временем Алексу принесли кофе и он, выпив почти залпом, извинившись, покинул кают-компанию. Идя шаг за шагом в сторону своей и Жени каюты, он почувствовал, как сон отступает и мысли проясняются.

Когда за Алексом закрылась дверь в каюту — он увидел идиллическую картину: на небольшом столе было навалено много разной закуси, стояла пара откупоренных бутылок водки и коньяка. Там же была и уполовиненная бутылка апельсинового сока, полупустой стакан с которым был в руках у Жени, сидящей рядом с отцом.

— Где ты так долго ходишь? — обиженно спросила Женя.

— Приходил в себя.

— Так, оставьте на потом свои семейные разборки…

— Папа! — возмущенно пискнула Женя.

— Алексей — снимай звездочки, обмывать будем!

— Традиция… — вспомнил Алекс, тяжело вздохнув.

— Ну, да. А как же. Но водка — от твоего отца. Он передал бутылочку. И не одну!