«Мои слова звучат, как заклинанья…» Мои слова звучат, как заклинанья, И мне страшна таинственная речь; В надеждах я слежу воспоминанья, И негу помню я грядущих встреч. Сегодня ты, вчера была другая; Вчера она, а завтра будешь ты. Любовь цветет, цветет не отцветая: Но в жизни нет бессмертья для мечты. В других меня любила ты, я верю. В других тебя я снова полюблю; И каждый день на Тайную Вечерю Приводим мы, скорбя, любовь свою. «День догорает. Сбегаются тени…»
День догорает. Сбегаются тени; Сумрак унылый сгустился в душе, С жалобой тихою ветер осенний Грусть, точно листья, разнес по земле. В комнате тихо, темно и тоскливо; Свечи мерцают с тревогой глухой; Замерли речи. Мы ждем молчаливо… Знаешь ли ты, чего ждем мы с тобой? С нашей весной мы простились когда-то, Прожили лето свое как могли; Может быть, оба мы жаждем возврата Прежних желаний и старой любви? Нового счастья уж нам не дождаться; Страсти угасшей рассеявши прах, Нам бы теперь не сойтись, а прощаться С грустной улыбкой на бледных устах… Ветер осенний вздыхает уныло, С жалобой скорбной стучится в окно… Хочется плакать… О том ли, что было? Или о том, чему быть не дано? «Слов забытых дальний ропот…» Слов забытых дальний ропот; Ветра плач в трубе. Сердца стук. Тревожный шепот Мыслей о тебе. За стеною дождь, как полог Спущенный, затих. Каждый миг как вечность долог, И как вечность тих. Смолкло давнее признанье. Ветер смолк в трубе. Ночь безмолвна… Но молчанье Тоже о тебе. Будни Сумрак обычный… Обычные свечи Тускло горят на знакомом столе, Вскользь говорятся обычные речи… Мраморный гений белеет во мгле. Изредка с треском огонь разгорится; Чашки пустые слегка зазвенят; Старых портретов неясные лица Как-то загадочно-хмуро глядят. «Новый роман… вы читали?» — В чем дело? — Скорбная повесть несчастной любви. — Ревность, обманы и ложь? надоело… — Что ж, если жизнь такова? — Не живи… Или живи по-иному… — Пустое: Кто по-иному сумеет прожить? — Можно пытаться… — И мучиться вдвое? — Разум… — А разум научит любить? — Лгать я не стал бы… — Любить без обмана Только немногим, я верю, дано: Я бы решилась на ложь… — Для романа? — Поздно: роман мой написан давно… …Сонные свечи мигают устало, Нежных признаний давно уж не ждут… Время обычной разлуки настало… Завтра опять мы увидимся тут… «Ветхая изгородь; сад полудикий…» Ветхая изгородь; сад полудикий; Грядки травою убогой покрытые; Цепи безмолвной, как мгла повилики; Годы ушедшие, думы забытые. Стены кривые как будто устали; Крыша дождями и ветром придавлена… Разве не здесь мы когда-то мечтали? Разве не здесь наша юность оставлена? Были мы счастливы: много иль мало? Счастья без устали мы дожидаемся… Больно не то, что былого не стало, Больно, что в нем даже мы не нуждаемся. Из раздела «Противоречия» Средние века Молчалива, бледнолица, Как цветок лесной чиста, И смиренна, как черница, Герцогиня дель Читта. В церковь ходит в воскресенье, Скромно голову склоня; Шепчет бедным: о спасенье Помолитесь за меня. Полуотрок, полувоин, Паж, любовь тая в груди, Убежден, что недостоин Даже шлейф ее нести. Смертью ранней искупая Страсть, как тяжкую вину, Граф-сосед, грехи считая, Удалился на войну. Искушенье душу точит; И в молитве, может быть, Исповедник тщетно хочет Мысли грешные забыть, Шепчет страстно: «Боже, Боже! Ведь любовь моя чиста!..» — А жену на брачном ложе Обнял герцог дель Читта. XVIII век Карты, женщины, и войны, И победы тут и там; Мадригалы непристойны, Сладострастны речи дам. Вьются кудри, блещут взоры, И на красных каблуках Позолоченные шпоры Что-то шепчут впопыхах. Пышно убраны салоны, А тела обнажены; Для любовников все жены, Лишь для мужа нет жены. Счастье жаждет перемены Быстротечно, как вода; И в изменах нет измены, И былому нет следа… А любовию безмерной Осчастливлены на час, Угасают в страсти верной Аиссе и Леспинасс. |
