Пожар в предгорьях Заилийского Алатау прошел совсем недавно и от черной обугленной земли шел сильный запах гари. Большой с крутыми склонами муравейник степного муравья Формика пратензис, возле которого я остановился, к счастью, уцелел. Жизнь на нем била ключом. Но вокруг муравейника после пожара добычи не было и охотники бродили зря не находя поживы. Впрочем, в нескольких метрах от муравейника кипела оживленнейшая работа. Муравьи занимались усиленной раскопкой, рыли подземные ходы и выносили наверх землю. Зачем им здесь понадобилось дополнительное помещение, неужели мало ходов в самом муравейнике?

Жаль мешать муравьям, но интересно посмотреть на свежие муравьиные проходы и выяснить, зачем они здесь понадобились. Несколько ударов маленькой лопаткой и — какая интересная находка! Норки необычны, какие-то неправильные, извитые, с большими расширениями, которые пронизывают корни растений. В них на глубине 8–10 сантиметров на корнях растений угнездились чудесные черные с красным брюшком цикадки. Ради цикадок и затеяли усиленную раскопку муравьи, вынесли наверх столько земли. Но как они узнали о том, где находятся их дойные коровушки? Трудно представить, чтобы их зачуяли по запаху. Может быть, цикадки подали из-под земли особые сигналы?

Цикадки принадлежали семейству Теттигометрида, роду Теттигометра. Все они обитатели корней.

С интересом принялся их рассматривать. Одна упала из рук на землю и беспомощно барахтается на спине, сама никак не может перевернуться. К цикадке моментально подбегает муравей, ставит ее на ноги и уносит под землю. Как он быстро ее нашел! Услышал сигналы?

Цикадок, видимо, вполне устраивает опекунство муравьев. Им не надо рыться в твердой земле, а только остается прогуливаться от корешка к корешку по крытым галереям. Нечего и опасаться врагов. Вон какая вокруг выставлена преданная охрана!

Муравейник, оказывается, обладатель обширного скотного двора с многочисленными дойными коровушками в подземных хлевах.

Проходит несколько недель, я случайно вновь у тех же муравейников и спешу взглянуть, что стало с цикадками. Они сильно подросли, почти все выбрались наружу и сидят кто на земле, уже покрывшейся зеленой травой, а кто на стволиках растений. Теперь у цикад брачный период и не к чему подземное затворничество. Но как они осторожны! Мое появление тот час же вызывает среди них панику. Одна за другой трусишки бросаются в подземные ходы и исчезают в них все до единой.

Из-под земли же моментально повыскакивали встревоженные муравьи и заняли боевые позы, угрожая своим химическим оружием, угадали тревогу цикадок и вышли навстречу опасности. И в этом случае тоже, наверное, не обошлось без особенного сигнала.

По-видимому, муравьи кроме своего собственного языка, понимают и язык цикадок. Вот бы проникнуть в тайны этого взаимного общения! Но это очень трудно.

Строгий осенний лес Западной Сибири. На фоне золотых осинок ели кажутся черными, и муравейник — тоже черный среди пожелтевшей травы. Весь день была пасмурная погода, дул холодный ветер, и вот сейчас, когда в серой пелене облаков прорвались голубые окошки, а на лес глянуло солнце, муравейник пробудился. Холодный ветер стих, замерли золотые листья, и лучи солнца маленькими пятнами застыли на муравейнике. На этих пятнах и собрались рыжие лесные муравьи. Их было немного. Это те, кто в последнюю очередь уйдет на зимовку. Остальные, полусонные, уже давно засели под землей.

Направляю бинокль на солнечные пятна и всюду вижу группки муравьев, тесно прижавшихся друг к другу. Они что-то делают, чем-то заняты, хотя их движения вялы и безжизненны. Вот муравей приподнимается на ногах и начинает угощать отрыжкой другого. К кормящему муравью подползает еще один муравей и ему тоже достается маленькая отрыжка. Муравей покормил еще несколько товарищей, потом сам отправился просить подачку. И так всюду, по всем солнечным пятнышкам, везде муравьи кормят друг друга, делятся содержимым своего зоба.

Картина взаимного угощения кажется необычной, никогда не видал чтобы ей предавались так дружно и одновременно. Обычно, на муравейнике среди большого числа ползающих на поверхности конуса муравьев, удается увидеть только одного-двух делящихся едою. Но тут, будто все помешались на взаимных угощениях.

Кормление друг друга — одно из интересных и широко распространенных явлений в мире муравьев. Энтомологи окрестили его длинным и как всегда мудренным словом «трофолаксис». Только благодаря трофоллаксису муравьиное общество достигло совершенства, так как часть населения каждой семьи освободилась от забот по добыванию пищи. Охота стала уделом специальных муравьев. Все ими добытое принадлежало всем.

Один ученый проделал интересный опыт. Он накормил муравья сладким сиропом, содержащим меченые атомы, потом с помощью специального приборчика выяснил, что сладкий сироп вскоре оказался уже в десяти муравьях, а через час меченые атомы были обнаружены в ста пятидесяти муравьях. Благодаря постоянной дележке муравьи получают одинаковую и вместе с тем разнообразную пищу, они все или сыты или голодны.

Муравьи заглатывают еду в зоб, располагающийся в брюшке. Зоб разделяется с желудком специальным клапаном. Из зоба пища очень медленно маленькими порциями поступает в желудок.

Рыжий лесной муравей обменивается отрыжками главным образом в темных ходах жилища, когда все население находится в муравейнике. Возможно, и сейчас муравьи занимались взаимным кормлением, а когда засветило солнце, те, кто вышел на поверхность, чтобы погреться, не в силах был прервать это занятие.

Взаимный обмен пищей вовсе не говорит о том, что в потреблении ее все решительно равны. Личинки и матки нуждаются в несколько иной пище, нежели рабочие, особенную пищу получают и те, из которых вырастают касты и т. п. Но как происходит это перераспределение пищи, каковы подробности этого процесса — мы не знаем.

Всегда ли муравьи сытые, наевшиеся, добровольно делятся пищей со своими товарищами? Предполагается, что всегда. В большом и согласном обществе муравьев не существует эгоистов. Но однажды я застал такую картинку.

На краю муравейника рыжего лесного муравья собралась кучка его жителей головками вместе, брюшками в стороны. За плотно прижатыми друг к другу телами не различить что твориться. Но вот толпа немного редеет, и тогда в ее средине становится виден муравей. Все наперебой щупают его, один держит за ногу, другой схватил за усик — просят отрыжки, поочередно подставляют челюсти ко рту того, кто окружен таким вниманием. Муравью, он небольшого размера, надоели просители. Дал крохотную капельку одному, другому, третьему. А потом, подскакивая, стал отвешивать тумаки назойливым просителям.

Но попрошайки не унимаются. Чем-то очень вкусны отрыжки маленького муравья. Быть может, в них содержится особенный эликсир или какие-то важные для организма ферменты или витамины. Открыли недавно, например, что один вид муравьев добывает особое вещество, усиливающее рост организма и повышающее все его жизненные процессы.

Большой муравей сильно потянул маленького за усик. Усик — нежнейший орган и подобное поведение явно недружелюбно.

— Возьми, каналья, отвяжись! — как будто отвечает ему отрыжкой маленький.

Другой большой муравей, совсем обнаглел, стал грызть малышу затылок. И этому достается подачка. Но, наконец, кончилось терпение маленького владельца вкусных отрыжек. Забастовал. Перестал отдавать добро. В это время тот, что держал маленького муравья за ногу, улучил момент, вытянул его из назойливой компании лакомок и поволок внутрь муравейника. Наверное, там есть кто-то, кому больше других нужна вкусная отрыжка.

Чего же наелся маленький муравей, где взял необычную еду, почему отказывался делиться с окружающими, кто тот, который поволок его в галереи жилища? Разве это узнаешь!