Имение Папастратосов находилось в северной части Корфу, в нескольких километрах от деревушек Сидапри и Рода, расположенных на побережье. Ближайший аэропорт находился в городе Корфу, и прибывающие на свадьбу гости доставлялись оттуда на вертолете, с которого могли обозревать старые деревушки, стены древних храмов, холмы, песчаные пляжи и заросли оливковых деревьев.

Слуги приветствовали прибывающих гостей, сопровождали их в комнаты в особняке и в домики, разбросанные по имению, или отвозили их в лимузине по узкой горной дороге в неподалеку расположенные гостиницы. Один из Ниархосов прибыл на яхте и встал на якорь в Сидапри.

Марк и Катринка находились в увитом виноградом белом оштукатуренном домике для гостей вместе с Дэйзи и Рикардо. Он состоял из двух спален, каждая из которых имела собственную ванную, гостиную и маленькую уютную кухоньку. В гостиной был бар. Мебель была достаточно скромной, но удобной, выдержанной в холодных тонах. В каждой комнате стояло по большому букету свежесрезанных цветов.

Обед в ночь на пятницу был неофициальным, на пляже имения: барбекю, цыплята и мясо молодого барашка и бесконечная череда блюд, включая всемирно известные оливки Папастратос. Отдельная группа играла греческую музыку, и время от времени группки мужчин собирались вместе и начинали танцевать. В состав гостей входил сын короля Константина, двое из братьев Ниархос, французский министр финансов, его канадский коллега, широкий ассортимент представителей местной государственной власти, несколько представителей высшей европейской аристократии и другие родственники, партнеры по бизнесу и близкие друзья как жениха, так и невесты, — всего около трех сотен человек.

Утром в столовой был сервирован ранний завтрак. И в десять часов утра процессия, возглавляемая невестой (одетой от Диора) и ее сопровождающими (несколько незамужних двоюродных сестер), двинулись по длинной узкой аллее, разукрашенной в связи с торжественным случаем, от особняка к церкви в Каруссадес, соседней деревушке, где священник ортодоксальной греческой церкви обвенчал хрупкую беременную Tea с изумленным Жан-Клодом. Римский католический священник двадцать лет назад обвенчал его с Элен, но брачный контракт был расторгнут по той причине, что Элен не могла иметь детей — чепуха, конечно. Жан-Клод никогда не хотел их иметь, и Элен принимала меры, чтобы не забеременеть.

Стол для свадебного ленча был сервирован под огромным тентом, раскинутым на поляне среди оливковых зарослей. Рядом на кострах поджаривались целые барашки. Целая армия слуг сновала взад и вперед с подносами, уставленными всевозможными яствами, струнный квартет, привезенный из Парижа, чередовался с рок-группой из Лондона, а местные музыканты наигрывали народные мелодии. Гости танцевали на свободной площади в центре под тентом. На столах было ирландское полотно, французский фарфор и венецианское стекло. Шампанское марки «Дом Периньон» и вино «Шато Жиллетт». Гирлянды нежно-розовых роз украшали красивые светильники и каскадами свисали со стен. В целом все было экстравагантным, дорогим, красочным и очень веселым.

— Что-то не так? — спросил Марк, наклонившись, чтобы прошептать это в ухо Катринке. Ее лицо имело отрешенное, почти печальное выражение, полностью противоречившее окружающей атмосфере, и необычное для Катринки, больше всего на свете обожавшей подобные вечеринки.

— Я не могу отвлечься от мыслей о Натали. Насколько иначе все могло бы повернуться для нее, если бы… — Она замолчала и пожала плечами. — Нет смысла плакать над разлитой водой, — продолжила она затем.

Марк улыбнулся, согласившись:

— Конечно, вовсе нет. Ты не хочешь потанцевать?

Именно в этот момент играла английская рок-группа.

— Да, — произнесла она, улыбнувшись. — Это поднимет мне настроение.

Они вместе вышли на танцевальную площадку и оставались там долго, меняя партнеров. Марк танцевал с невестой, ее двоюродными сестрами, Дэйзи, одной из жен Ниархосов; Катринка — с Жан-Клодом, Рикардо, баварским принцем, и, наконец, с Тони Морлендом. Жан-Клод в течение нескольких лет покупал у него некоторые произведения искусства, и они стали друзьями.

— Потрясающе! — сказал Тони, сопровождая Катринку назад к ее столику.

Дэйзи, которая уже вернулась на свое место, улыбнулась и сказала:

— Тони, дорогой, иди сядь возле меня.

— Ты, конечно, видел Элен? — спросила она.

— Иногда мне кажется, что моя жена любит сплетни даже больше, чем она любит меня, — сказал Рикардо с драматической интонацией. — Не так ли? — спросил он, целуя Дейзи руку.

— Мне очень любопытно, — сказала Дэйзи.

Тони улыбнулся.

— У Элен все прекрасно. Наслаждается своим обустройством. Полагаю, она рада, что отделалась от него. Хотя, я думаю, сначала она была поражена. Не могла поверить, что на этот раз он решил действительно развестись с ней.

— Я надеюсь, на сей раз он остепенится, — сказала Катринка.

— Хорошо бы, — произнесла Дэйзи. — У меня такое чувство, что новоиспеченная миссис Жиллетт не станет мириться со множеством глупостей.

— О, я не знаю, — сказал Тони. — Самые несимпатичные женщины превращаются в самых благодушных жен.

Он не смог удержаться, чтобы не бросить взгляд на Катринку, и она неожиданно вспомнила, что ее лондонская квартира была местом, где Марк встречался с Моникой Бранд.

— Ты имеешь в виду меня? — спросила она, натянуто улыбаясь.

— Нет, моя дорогая, конечно, нет, — смущенно произнес он.

— О чем вы? — поинтересовалась Дэйзи, которая не могла понять, почему вспылила Катринка.

Затем она вдруг вспомнила:

— О, вы разговариваете о Монике Бранд?

Тони через силу улыбнулся:

— Действительно, у вас двоих абсолютно нет чувства осторожности.

— Ты имеешь в виду, что нам, по крайней мере, не стоит говорить на английском? — спросила Дэйзи.

— Не тогда, когда делают замечания по поводу моего замужества, — добавила тут же Катринка.

— Кто это обсуждает твое замужество? — спросил Марк, возвратившийся, наконец, с площадки для танцующих. Он увидел выражение лица Тони и произнес: — Оставь бедного мужчину в покое, Катринка. Он выглядит так, словно столкнулся лицом к лицу со стреляющим отрядом полицейских.

— Я только хотела спросить, как он познакомился с Моникой Бранд.

— Думаю, я говорил Марку. Она приходила обедать с Камбером, как я помню.

— И ты никогда и нигде ее больше не видел?

Тони покачал головой.

— Время от времени. Всегда с разными мужчинами. Обычно богатыми и преуспевающими.

— Как Марк? — спросила Катринка.

Тони бросил на Марка извиняющийся взгляд, словно пытаясь объяснить что-то.

— Да, — сказал он и потом улыбнулся. — Хотя не всегда такими привлекательными.

— Спасибо, — сухо сказал Марк.

— Вы словно провоцируете меня, — сказала Дэйзи.

Марк и Катринка обменялись взглядами. Это, действительно, выглядело подобным образом, но никакого умысла не было.

Так или иначе, торжественное появление большого свадебного торта вытеснило из сознания присутствовавших мысли о Монике Бранд и ее возможной профессии. Многоярусный торт был украшен множеством ледяных роз и забавными фигурками из папье-маше. Были тосты, речи, много танцев. Стало очевидно, что вечер затянется скорее всего на всю ночь, и новые музыканты заменили ушедших, а повара начали готовить легкий ужин для тех, кто проголодался. Tea и Жан-Клод не собирались откладывать медовый месяц до следующей недели, когда они должны были отправиться на Южные острова на яхте Жан-Клода. Гости были приглашены остаться до понедельника.

Около десяти Марк почувствовал утомление, и даже Катринка поняла, что пора отдохнуть от затянувшегося веселого времяпрепровождения. Они произнесли необходимые извинения и двинулись рука об руку мимо оливковых зарослей по направлению к домику для гостей.

— Как здесь красиво, — сказала Катринка, глядя на ясное ночное небо с бриллиантами звезд.

— Может быть, мы вернемся сюда в следующем году вместе с малышкой, — произнес Марк.