— Мы могли бы арендовать яхту и обойти на ней все острова.

— М-м-м, — счастливо протянула Катринка, — мне бы это понравилось.

Дэйзи и Рикардо, ушли с вечера раньше, и дверь в их спальню была закрыта, когда Марк и Катринка вошли в домик для гостей. На столике в гостиной стоял поднос с фруктами и сыром. Около него лежала телеграмма для Марка.

— Это от Кэри, — сказал он, прочитав ее.

Он пошел в спальню, взял телефонную трубку и спросил, как ему связаться с Нью-Йорком.

Скидывая свою одежду, Катринка слушала диалог, но мало что поняла, поскольку в своих ответах Марк был предельно лаконичен. Кое-что она упустила, когда пошла в ванную, чтобы смыть косметику, поскольку шум воды заглушал звук голоса. Когда она возвратилась в спальню, Марк сидел в кресле около маленького деревянного Столика и, слушая по телефону Кэри, делал какие-то пометки в блокноте. Он был без пиджака, узел галстука расслаблен, а верхняя пуговица на рубашке расстегнута. Он выглядел очень озабоченным.

Покрывало с кровати было снято, и Катринка скользнула между двух тщательно выглаженных простыней из греческого хлопка и стала ждать. Наконец, Марк произнес:

— Первым делом утром… Да. Увидимся, — и повесил трубку. Он посмотрел на Катринку:

— Чарльз Вулф поздно вечером в пятницу передал по факсу свои предложения в офис. Сукин сын должен был знать, что меня нет в городе. Кристиан приехал в офис в субботу, чтобы поработать над докладом. Он нашел факс и позвонил Кэри.

— Что ты собираешься делать?

— Возвращаться. Нам надо уехать утром, малышка. Мне надо быть там в понедельник, иначе все будет потеряно.

Катринка покачала головой.

— Тогда ложись в постель. Тебе надо хоть сколько-нибудь поспать.

— Минуточку.

Он снова взял трубку и попросил соединить его с гостиницей в Корфу. К счастью, его пилот находился там, и Марк попросил его как можно раньше в воскресенье утром прислать вертолет, чтобы забрать его с Катринкой.

Закончив телефонные разговоры, Марк сбросил одежду и отправился в ванную. Вернувшись, он лег рядом с Катринкой и обнял ее.

— Я могу потерять все, — сказал он.

И только теперь Катринка поняла, насколько напуган он был.

— Этого не должно быть, — сказала она.

Что бы ни случилось, у него будут Катринка, ребенок и деньги больше, чем он может потратить. Но деньги не были его самоцелью. Он создал компанию из ничего. И он не собирался ее терять. И ничего из того, что ему принадлежало. Он уже достаточно потерял за свою жизнь. Он поцеловал ее обнаженное плечо.

— Нет, — согласился он, — я не хочу этого.

Возвращение в Нью-Йорк было кошмарным. Ни Марк, ни Катринка не могли расслабиться. Большую часть пути они просидели молча, вжавшись в сиденья. Иногда Марк спрашивал мнение Катринки о членах экипажа или просил совета о своих будущих поступках. Катринка пыталась работать, затем просто читать, но она была слишком сконцентрирована на проблемах Марка. Стюардессы приносили им еду, предлагали спиртное. Марк чуть-чуть попробовал специально приготовленного мяса, но пил только воду. Затем Катринка предложила попытаться немного отдохнуть. Марк прислонился к ней. Она никогда раньше не видела его таким задумчивым, вялым и расслабленным.

Они приземлились около часа дня, и с этой минуты Марк резко изменился, забыв о медлительности. Катринка ничего не сказала на это.

Шофер Марка уже ожидал их. Он взял их багаж и понес в машину.

— Движение не очень напряженное, — сказал он, отвечая на вопрос Марка об автомобильных пробках.

Ни Марк, ни Катринка не обратили внимания на скучные пейзажи за машинным стеклом. Невзирая на их молчание, шофер пытался заговорить с ними, но эти попытки не увенчались успехом. Через полчаса он припарковал машину перед их городским домом.

— Приехали, — сказал он.

— Ты выйдешь, — спросила Катринка — или поедешь прямо в офис?

Марк переоделся на борту самолета, перед приземлением.

— Я хочу увидеть Анушку, — сказал он, поворачиваясь к шоферу, — буду через десять минут.

— Да, сэр, — ответил водитель, открывая дверцы машины, чтобы они вышли.

Дворецкий Джозеф открыл им дверь, принял пальто и вышел наружу, чтобы помочь занести багаж.

— С приездом, — сказала Анна, вышедшая в прихожую, чтобы поприветствовать их.

— Все в порядке? — спросила Катринка.

— Вполне. Совсем никаких проблем, — ответила Анна. — Мистер Хеллер здесь. Наверху в детской.

Катринка кивнула и последовала за Марком в лифт, размышляя, что привело Кристиана к ним в воскресный день. Ни звука не раздавалось, когда они шли по коридору, окрашенному в светлые тона, к комнатам Анушки. Когда они вошли, гостиная оказалась пустой. На первый взгляд такой же казалась спальня. Затем Марк пересек комнату и около стола они увидели ребенка, оставленного без внимания.

— Черт подери, — выругался Марк, — где же она, дьявол? — спросил он, схватив малышку.

Она была завернута только в пеленку.

— Ирджина! — яростно позвала Катринка.

Анушка начала плакать, и Марк стал успокаивать ее, когда в комнату вбежала няня с детской одеждой в руках.

— Что? Что случилось? — спросила она.

За ней в дверном проеме стоял Кристиан.

— Где тебя носит? — по-чешски спросила Катринка с побелевшими от ярости глазами.

— Я вышла, чтобы принести ей одежду.

В конце коридора находилась маленькая прачечная только для Анушки и ее няни.

— И оставили ее одну?

— Я вышла только на минутку, — Ирджина заплакала.

— Мы отсутствовали совсем недолго, — сказал миролюбиво Кристиан.

— Я хочу, чтобы ты убралась отсюда, — сухо сказал Марк, продолжая укачивать на руках Анушку.

— Я оставила ее только на минутку, ныла Ирджина.

Катринка взяла ее за руку и вывела в гостиную, закрыв за собой дверь.

— Пожалуйста, — умоляла няня, — это никогда больше не повторится. Дайте мне еще один шанс.

Катринка затрясла головой. Марк мог простить множество вещей, и она тоже, но только не пренебрежительное отношение к жизни их дочери.

— Извини, — произнесла она.

В гостиную вошел Кристиан.

— Мама, ради Бога…

— Выйди отсюда, — оборвала она, повернулась к Ирджине и взяла детскую одежду из ее рук. — Теперь уходи. Попозже мы поговорим о том, как быть дальше.

Девушка кивнула и вышла из комнаты.

— Надеюсь ты не собираешься действительно уволить ее? — спросил Кристиан по-немецки.

— Девочка могла упасть и свернуть себе шею, — холодно сказала Катринка, положив одежду на край стола.

Кристиан нахмурился.

— Я не думаю, — через минуту сказал он. Какую бы обиду он ни чувствовал до рождения ребенка, но после ее появления на свет он чувствовал свою ответственность за нее.

— Нет. А что, кстати, вы делали там?

— Ну не заниматься же с няней любовью в прачечной, — огрызнулся он.

— Но немного флиртовали?

Кристиан хмыкнул.

— Я не вижу в этом особого вреда.

— Не делай этого больше.

— Не думаю, что у меня будет такая возможность.

— С кем угодно из прислуги.

— Хорошо, мама, — в голосе Кристиана снова прозвучали саркастические нотки.

Марк вышел из спальни.

— Она спит, — произнес он и оглядел комнату. — Где Ирджина?

— Думаю, она в своей комнате.

— Я не хочу ее больше видеть рядом с ребенком.

— Я тоже, — согласилась Катринка.

Марк обнял ее и поцеловал в щеку.

— Я знаю, что целый день вел себя как медведь. — Позволив ей высвободиться, он добавил: — Я позвоню тебе позже, чтобы сказать, когда буду дома.

— Я заскочил, чтобы узнать, не нужен ли я тебе сегодня в офисе, — сказал Кристиан. — Если я могу быть чем-либо полезным…

Марк покачал головой.

— Спасибо. Сейчас нет. Но я позвоню тебе, если ты мне понадобишься. Ты будешь у нас?

— У себя, — ответил Кристиан. — Так делают карьеру все молодые повесы, подлизываясь к боссу.

Катринка качнула головой и улыбнулась: