— Я еду с тобой завтра в Лондон, — сообщила она Марку во время ленча.

Марк удивился:

— Ты оставишь Кристиана одного?

— Мне самой это не нравится, но ничего не поделаешь. — Она поделилась с мужем своими мыслями насчет казино. — Меня не будет несколько дней. Думаю, он не станет возражать.

Марк отнюдь не был в этом уверен. Кристиан, похоже, возражал против всего, что ему не нравилось.

После ленча Катринка переоделась в лыжный костюм и отправилась с Марком к подъемникам Пелерина, а Кристиан уговорил Пиа отказаться от лыжной прогулки и пойти с ним на каток. Он старался не подавать виду, но на самом деле был довольно сильно потрясен своим падением. Стальные полозья прошли всего в дюйме от его головы, прежде, чем застрять в сене.

— Тебя могло убить! — воскликнула Пиа, когда он рассказал ей об утреннем приключении.

— Да, — согласился Кристиан со странной улыбкой. — Это-то и делает спуск на санях столь захватывающим.

Его предупреждали, что он не должен ехать так быстро, но он был захвачен скоростью и забыл об осторожности.

— По крайней мере, ты не будешь больше экспериментировать? — спросила Пиа, никогда не отличавшаяся особой храбростью. Она не любила рисковать. Вот почему они легко находили общий язык с не менее рассудительным Мартином.

— Напротив! — засмеялся Кристиан. — Это такое развлечение. Я снова попытаюсь завтра. Впрочем, я и понятия не имел, что ты так обо мне заботишься!

— Конечно, я не хочу, чтобы ты убился, — раздраженно сказала Пиа.

— О, я не убьюсь, — уверенно заявил юноша. — Я еще успею доставить тебе массу хлопот!

Пиа нервно рассмеялась. Конечно, Кристиан просто шутит, но все же.

— Марк тоже хочет спуститься еще раз?

— Думаю, нет, — ответил Кристиан, которому вдруг наскучила их беседа. — Он не хочет огорчать мою мать.

— А ты сам не боишься огорчить ее?

— Неужели ты всегда слушаешься свою мать?

Секунду Пиа колебалась.

— Нет, — сказала она наконец. — Я — нет.

Кристиан обхватил девушку за талию.

— Правильно! Дети просто обязаны восставать против родителей. — Он посмотрел на Пиа и улыбнулся, показывая, что говорит не совсем серьезно. — К тому же, я еще не совсем свыкся с тем, что она — моя мать.

— Наверное, это было для тебя невероятным шоком, — сочувственно проговорила Пиа.

— О Да, — согласился Кристиан. — Настоящим шоком. Но не совсем неприятным.

Все время, пока они катались на коньках, Кристиан держал девушку в возбужденном состоянии: менял свое отношение к ней от пылкого ухаживания до полного безразличия. Это раздражало ее, привыкшую повелевать своими ухажерами.

— Пойдешь сегодня на танцы? — спросил Кристиан, провожая ее в Чеза Мулин. Это был их первый вечер без Мартина.

— Нет, — быстро ответила Пиа. — Спасибо, но я очень устала. Я сегодня пораньше лягу спать.

— Отлично, — сказал Кристиан безо всякого разочарования. — А завтра?

— Не знаю. А ты как проведешь вечер?

— О, в «Дракуле» я наверняка встречу знакомых. Думаю, я пойду туда.

— Желаю хорошо провести время, — сказала она без раздражения. С чего это она решила, что он останется дома, если она откажется пойти с ним? Потому, что Мартин поступил бы именно так?

— Если передумаешь…

— Нет, мне надо выспаться.

Кристиан кивнул, слегка поклонился и помахал рукой.

— До завтра.

Дождавшись, когда Пиа зайдет в дом, он повернулся и направился к Чеза Консальи. На его лице блуждала улыбка: право же, думал он, женщины так наивны.

Улыбка исчезла, стоило ему открыть дверь своего дома.

— Это ты, Кристиан? — окликнула его Катринка из гостиной.

— Да, — ответил он, зашел в гостиную и увидел, что мать протягивает ему ключи от его собственной машины.

— Держи! — радостно проговорила она.

Вместо ожидаемой радости Кристиан почувствовал прилив раздражения. Он посмотрел на Марка, читающего газету.

— Как это они умудрились их найти?

Марк промолчал, а Катринка рассмеялась:

— Скажи спасибо лошадям. Не удивлюсь, если окажется, что конюх заставил лошадей съесть все сено на том вираже, где ты упал.

— Серьезно?

— Объяснение ничуть не хуже любого из тех, что я слышал, — заверил его Марк, из всех сил стараясь не рассмеяться.

— Благодарю, — ворчливо сказал Кристиан, принимая ключи. — Большое спасибо. В следующий раз постараюсь не быть таким беззаботным.

— О, миленький, это не твоя вина! — воскликнула Катринка, желая продлить всеобщую радость. — Каждый может потерять ключи.

— Я не потеряю их снова! — Кристиан круто повернулся и вышел из комнаты, а Катринка и Марк переглянулись.

— Мы что-то не так сделали?

— Он просто считает себя взрослым.

— Он прав, — Катринка печально улыбнулась. — Через несколько месяцев ему исполнится двадцать четыре.

«Какое счастье, — подумал Марк, — мы покидаем Санкт-Мориц, и я на несколько дней заполучу Катринку».

— Очень красивая, — причмокнул Адам, изучая глянцевую цветную фотографию молодой женщины. Отложив ее в сторону, он стал перебирать остальные.

— А это что такое?! — воскликнул он удивленно и протянул фотографию Шугар.

Они сидели в гостиной номера Адама в «Палас-отеле». Комнату заливал мягкий солнечный свет.

Шугар глянула на фото и пожала плечами:

— Ну, знаешь, внешность иногда не самое важное для клиента. Перед тобой настоящий феномен…

— И что же в ней феноменального?

Шугар ухмыльнулась:

— Ее рот.

Адам почувствовал странное волнение.

— Что, она так хороша?

— Поверь, душка, лучше не найти.

Адам взял фотографию в руки и представил самого себя и эту женщину в калейдоскопе сменяющихся эротических позиций.

— Заинтересовался?

— Нет, — твердо ответил Адам, снова обретая контроль над собой. Вот, значит, как Стивен Элиот попался на крючок запретных удовольствий… — Я мужчина с довольно примитивными вкусами.

Еще немного повозившись с фотографиями, он остановился на миловидной молодой женщине с короткими каштановыми волосами и тонкими чертами лица.

— Вот эта, — сказал он, вручая фотографию Шугар. Какое-то чутье подсказывало Адаму, что она годится для выполнения намеченного плана.

— Моника Бранд. Хороший выбор, — одобрила Шугар.

— Она может приступить немедленно?

— Она ждет моего телефонного звонка, — улыбнулась Шугар. — Я знала, что ты выберешь ее. Она больше всего похожа на его первую жену. Нам осталось только обсудить условия сделки.

— Ну и сколько ты хочешь?

Шугар назвала сумму, и он присвистнул.

— Она стоит этих денег, — пояснила Шугар. — Красива, сообразительна, окончила престижную актерскую школу…

Адам недоверчиво хмыкнул.

— Не сомневайся, я не подсуну тебе неотесанную дуреху.

— Моника ее настоящее имя?

— Конечно, нет.

Зазвенел телефон.

— Я же просил, чтобы меня не беспокоили, — взревел Адам, хватая трубку. — Извини.

Спустя секунду, он смущенно улыбнулся.

— Это мама. Ее не остановят никакие препоны… Алло, мама?

Проявив воспитанность, Шугар встала с дивана, нашла ванную, зашла в нее и некоторое время боролась с искушением подслушать, но затем плотно закрыла за собой прочную звуконепроницаемую дверь.

— Адам, у меня есть удивительная новость, — произнесла Нина Грэхем тоненьким от возбуждения голосом.

— Что такое?

— Рассел и я женимся в следующую субботу, двадцать девятого. У нас будет скромная свадьба, только для своих…

— Действительно сюрприз! Почему же вы решили устроить скромную свадьбу? Кажется, Расселу нужна реклама? — Адам не удержался, чтобы не съязвить.

— Сейчас мы не думаем о политике, — строго сказала Нина, и Адам представил ее себе, сидящей за старинной конторкой в комнате, которую она любила называть «утренней». — Большая свадьба потребовала бы слишком много времени на подготовку, а мы решили пожениться в високосном году, в последний день февраля. Правда, романтично?