- Что там было? - спросил Инис. - Вы кого-нибудь нашли?

Мафхор покачал головой.

- А кто же тогда так вопил? - недовольно осведомился Сэтнар.

- Понятия не имею, ваше высочество, - сухо отозвался Мафхор, откинув с лица растрепавшиеся волосы. Постоял, словно ожидая, не спросят ли его еще о чем-нибудь, но все молчали, и маг шагнул в сторону, растворившись в темноте.

Немного погодя Сэтнар предположил:

- Может, это было какое-то животное.

Инис с сомнением посмотрел на него. Сэтнар пожал плечами.

- Ну, - ответил Инис. - Вряд ли. С чего бы Мафхор тогда так всполошился?

Сэтнар снова пожал плечами.

- Но если Мафхор ничего не нашел, - сказал Кейтей, - тогда, наверное, все в порядке?

Никто не ответил. Со стороны берега раздался легкий шорох, люди у костра вздрогнули, но это снова оказался Мафхор. Он вынырнул из темноты с седлом на плече, с котомкой, перекинутой через спину, бросил вещи в стороне, так, чтобы быть между стоянкой Иниса и лесом. Некоторое время возился, устраиваясь. Все молчали и оторопело наблюдали за магом, а того, как видно, нисколько не волновало их присутствие. Мафхор устроился на земле, накрылся плащом и, похоже, собрался спать. Принц Сэтнар повел плечами.

- Мы пойдем, - промолвил он. - Пошли, барон.

Юноши направились к своему костру.

- Ладно, - сказал Инис. - Действительно, давайте спать. Чик, ты дежуришь. К полуночи разбуди меня, Да смотри, не проспи как в прошлый раз, не то я тебе уши надеру, понял?

Наутро Нимве проснулась рано, еще и солнце не взошло. Потянулась, приподнялась, опираясь на локоть. В ветвях звенели птицы, над водой стлался легкий флер тумана. Костер давным-давно потух, и все вокруг спали. Чик свернулся клубком около кострища. А принца-то он, видать, не разбудил, подумала Нимве. Усмехнулась, снова потягиваясь руками, стащила с себя шерстяной плащ и выпростала босые ноги. Поглядела на траву, сверкавшую драгоценными кристаллами росы, на изумрудные листья над головой - и внезапно вспомнилось вечернее происшествие. Но светлое безмятежное утро отодвинуло, уничтожило ночные страхи, и Нимве даже усомнилась: да слышала ли она давеча эти жуткие вопли на самом деле? Не приснились ли они ей?

Ларра устроился неподалеку на лежанке, смахивающей на гнездо, сооруженное из груды веток и травы. Он спал, с головой укрывшись серым, видавшим виды плащом, наружу торчали только всклокоченные рыжие патлы. Лошади паслись у кромки леса. Мафхора на месте не было. Нимве огляделась, но нигде его не увидала.

Она сняла с куста полотенце, влажное, не успевшее просохнуть за ночь, нашарила в котомке баночку с мазью, гребень и мыло, и, босая, пошла по мокрой от росы траве. На стоянке принца Сэтнара тоже все спали, принц - под навесом, сделанным из толстых веток, с накинутым на них то ли плащом, то ли покрывалом.

От реки тянуло влагой, приятной утренней свежестью. Туман колыхался, будто легкая фата, на короткие мгновения приоткрывая ивы на противоположном берегу. Нимве подоткнула юбку, зашла в воду и побрела вверх по течению, у самого берега. Вода оказалась теплой, словно парной, ивы полоскали в ней длинные узкие листья.

Отойдя подальше, оглядевшись, Нимве разделась донага. Развесила одежду на ветках дерева и зашла в воду до пояса. Окунулась с маху, взвизгнув от свежести, бросилась в реку и поплыла.

Изрядно уставшая, через четверть часа Нимве наконец воротилась к дереву, где оставила вещи, и принялась осматривать раны на бедрах. Заживало неплохо, по крайней мере, ходить уже почти не мешало. Но ехать верхом… пока и думать было страшно. Вздохнув, Нимве вынула из холщового мешочка кусок мыла, и, расплетя косу, с наслаждением намылила длинные волосы.

Солнце поднялось над лесом, когда она воротилась в лагерь. Не дойдя до открытого берега, услыхала шум, будто кто-то ругался. Откинув на спину распущенные мокрые волосы, Нимве оправила юбку и вышла из-за куста.

Принц Инис распекал Чика, который стоял перед ним, повесив голову. За то, что проспал, поняла Нимве. Сэтнар, видно, только что проснулся, сидел под навесом и равнодушно наблюдал за братом. Когда Нимве прошла мимо, Сэтнар едва удостоил ее взглядом.

- Все понял? - услыхала она, приблизившись к стоянке. - Теперь иди!

Чик, разболтано махая руками, зашагал к речке. Вид у него был веселый, выговор принца нисколько его не обескуражил. Проходя мимо Нимве, паренек усмехнулся и подмигнул.

- Доброе утро, ваше высочество, - остановившись у костра, сдержанно поздоровалась Нимве. Инис обернулся. Она поклонилась, весьма, впрочем, неумело. Ощутила, что краснеет, и от этого окончательно смешалась. Инис сердито ответил:

- Представляешь, этот тип всю ночь проспал, никого не разбудил! Хороши бы мы были, если бы кто-нибудь опять решил напасть!

- Да будет вам, ваша милость, - отозвалось хриплое ворчание, и из ближних кустов появился Ларра, в расстегнутой рубахе поверх закатанных штанов, босой и с топориком в руке. - Никто ж не напал, чего понапрасну кипятитесь-то? Извольте лучше умыться, а то вид у вас…

- Ты еще мне будешь указывать! - сердито фыркнул юноша, обеими руками приглаживая встрепанные волосы. - Ладно, где мой гребень?

- Вот, пожалуйте, сударь, - невозмутимо отозвался Ларра, нагнулся и, будто ярмарочный фокусник, извлек из глубин ближайшей котомки резной красивый гребень с длинной ручкой. - И полотенце заодно. Да по течению идите, вверх, чтоб грязи поменьше.

- Без тебя знаю, - Инис выхватил у него вещи, повернулся и зашагал к речке. Совсем по-стариковски вздохнув, Ларра подсел к костру. Нимве развесила на ветках мокрое полотенце и некоторое время стояла, делая вид, будто сушит волосы, а сама исподтишка рассматривала парня. Он выглядел лет на двадцать пять, среднего роста, жилистый, костлявый и широкоплечий. Крупные руки привыкшего к работе человека, сплошь покрытые веснушками, выдавали большую физическую силу. Лицо, тоже в веснушках, худое и угловатое, с сильно выступающими желваками, с большим ртом, казалось угрюмым. И все волосы у него были рыжие: растрепанная копна на голове, брови, ресницы, поросль на груди и на руках… Красавцем его никто даже спьяну бы не назвал, он смахивал на дворового пса, сильно побитого жизнью, который вряд ли позволит каждому себя гладить. Устроившись на широком обрубке дерева, Ларра ловко скалывал топориком длинные щепки с чурбака. На щеках у него была щетина, тоже ярко-рыжая, словно он несколько дней не брился.

- А Мафхора нет? - оглядевшись, спросила Нимве. Ларра поднял взгляд.

- А на кой он тебе понадобился? - не прекращая работы, осведомился он. Темно-серые глаза, узкие от постоянного прищура, смотрели с подозрением. Нимве пожала плечами:

- Зачем бы это?

- Мне-то почем знать? Меня ж ни за кем следить не подряжали, - камердинер уткнулся взглядом в землю. Нимве вспыхнула, но промолчала.

Скоро воротился Чик. Он шел разболтанной походкой, длинный, худой и неуклюжий, что-то очень фальшиво и весело насвистывая. Ларра встретил паренька ворчанием:

- И где ты все шляешься…

- Умываться ходил! - жизнерадостно ответил Чик, тряхнув мокрыми темными вихрами.

- Умываться он ходил… А тут дрова не наколоты, вода не принесена, щас господа воротятся, завтракать пожелают, а чего я им скажу? Его милость Чик, мол, умываться изволил? - Ларра швырнул юноше котелок, едва не задев по ногам, Чик вовремя успел отпрыгнуть. - Давай, живо за водой!

Через пару минут с реки вернулся принц Инис в сопровождении виконта. Принц, похоже, больше не сердился, потому что плюхнулся у костра и добродушно спросил:

- А есть сегодня будем?

- Щас похлебку варить начну, ваша милость, - скорбным тоном объявил Ларра, не отвлекаясь от своего занятия. - Вот только Чик с реки воротится.

- Ну тебя с твоей похлебкой, - Инис обернулся к Нимве, которая все еще стояла в отдалении, у куста. - У нас такая отличная повариха есть. Что ты там одна, иди сюда.