А потом бы Иниса убили и оставили труп в тайнике на земле герцога Окдейна. А начальник сыска "искал" бы проклятую ведьму-изменницу, подосланную незаконнорожденным сыном короля, пока не "нашел" бы и ее, и останки принца.

- И мне бы пришел конец. Блестяще, - закончил герцог свой рассказ.

Инис замер, опустив голову, по лицу текли слезы. Сэтнар дышал тяжело, как после быстрого бега, и губы вздрагивали.

Герцог открыл рот, собираясь сказать что-то еще, но его опередил начальник тайного сыска.

- А все-таки, - молвил он с кривой ухмылкой, - все-таки я не перестаю восхищаться нашей королевой. Какая мудрая, дальновидная государыня!

И, во мгновенье ока выхватив кинжал, он бросился на герцога Окдейна.

Блеснула сталь. Молниеносное движение рукой… Лента алой крови перечеркнула воздух, и герцог, хрипя, повалился наземь с перерезанным горлом.

- Теперь Ее величество будет мной довольна, - все с той же ухмылкой, примерзшей к лицу, сказал маркиз.

Мгновенье тишины.

Отмерев, люди герцога кинулись к убийце. Тот выхватил меч. Отнял у кого-то пистолет. Выпалил в лицо нападавшему.

Началась беспорядочная стрельба, возникла свалка, все орали и матерились. Вздрагивая, зажмурясь, Нимве чувствовала, как на обнаженное тело брызжут теплые капли, и знала: это кровь.

Через пару минут открыв глаза, она увидала на земле груду трупов. Над ними стояло окровавленное пугало в обличье человека - с мечом в руке, залитое кровью, на лице жутко сверкали глаза. Нимве не сразу узнала начальника тайного сыска.

Он медленно поднял меч, оскалил зубы в дикой ухмылке… Несколько человек бросились к лошадям, а другие вскинули ружья и прицелились.

Залп. Запах пороха. Свист пуль у самого лица. Вскрикнув, Нимве опять зажмурилась. Когда открыла глаза, маркиза на поляне не было. Он лежал, раскинув руки, поверх горы трупов. На лице была все та же жуткая ухмылка, умиравшая вместе с ним.

- Черт! Мать твою! Чего нам теперь делать, твою мать?! - крикнул кто-то из наемников.

- Сматываться! - ответили ему.

- А эти? С этими чего?

- Да перестрелять всех к едрене матери!

- Ты чего, это же принцы! Да и какое наше дело! Герцог-то сдох!

- Хватит языком трепать, поехали, быстро!

Шестеро оставшихся в живых начали проворно сдирать побрякушки с трупов, собирать оружие.

- Я девку захвачу, - один из них подбежал к Нимве, ведя в поводу лошадь. От него воняло порохом и кровью.

- Да брось ее, поехали!

Но он не послушался. Обрезав веревку, схватил Нимве и попытался втащить на седло. Придя в себя, она отчаянно рванулась. Ногтями раскроила ему щеку. Вцепилась зубами в шею у самого уха, сдавила что есть мочи…

- Сука!

Удар обрушился ей на голову. Яркий день померк, в ушах зазвенело. Краем сознания она поняла, что падает. Ударилась о землю и замерла, слушая ругань, вопли и удаляющийся стук копыт.

И - всё затихло.

Кто-то звал ее по имени. Открыв глаза, Нимве увидала около лица сломанные, затоптанные стебли травы странного цвета. Долго смотрела, прежде чем поняла, что это кровь.

Сознание воротилось мгновенно, будто кто-то зажег в мозгу яркую свечу. Зашевелившись, она с трудом села.

Рядом был человек. Нимве отшатнулась, вжимаясь в землю, заслонив ладонями лицо.

- Нимве! Ним, - сказал знакомый голос. - Это я, Инис. Развяжи нас! Нимве, слышишь?

Она снова приподнялась. В ушах шумело, и очень болела голова. Озираясь, будто сомнамбула, шаря по траве, она подняла окровавленный кинжал. Кое-как встав на четвереньки, подползла к принцу. Неловко орудуя связанными руками, разрезала веревки, стягивавшие запястья Иниса.

Силой забрав у нее кинжал, принц проговорил:

- Подожди. Дай мне.

Развязав ее, он отошел в сторону, но вернулся очень быстро. Закутал Нимве в плащ. Поднял на ноги.

Она стояла, пошатываясь. Повсюду на земле лежали окровавленные люди. Нимве узнала герцога. Его пустые, стеклянные глаза смотрели в небо, и в них застыло удивление. Кровь была на всем. На затоптанной траве. На руках и лицах. На лезвиях брошенных клинков.

Потом снова появился Инис. Что-то сказал, но Нимве не поняла ни слова. Принц осторожно взял ее за плечи, куда-то повел. Она покорно, тупо подчинялась, двигалась, будто кукла, - пока не наткнулась взглядом на распростертое, окровавленное тело. Голова лежащего была запрокинута, глаза закрыты… а кудрявая грива казалась черным облаком.

Нимве будто подтолкнули. Отчаянно вскрикнув, она бросилась к Мафхору, не обращая внимания на то, что плащ соскользнул и упал в траву.

Мафхор был весь залит кровью. Примятая трава вокруг потемнела, стебли липко поблескивали. Оцепенев, Нимве смотрела в его мертвое лицо. Хотела - и боялась коснуться, отчаянно боялась поверить, что его больше нет. Кто-то рядом что-то говорил, чьи-то руки снова набросили на плечи покрывало, но она пропустила все это, как ненужное, неважное теперь. Важен был лишь он, распростертый на земле, как безжизненная вещь.

Наконец, пересилив себя, она взяла его руку, безвольно-мягкую, и дрожащими пальцами принялась искать пульс. Искала долго, очень долго, но ничего не чувствовала, не ощущала биения крови. Темный ужас подступил к горлу, но она упрямо твердила себе: нет, ни за что. Ни за что! Не замечая слез, текущих по лицу, Нимве тормошила мага, хотя ее уже тянули прочь, вцепилась в него, ладонь скользнула на его шею, и пальцы нащупали сонную артерию.

Молчание. Ледяная пустота. А потом - тук… тук… тук… Слабое и редкое биенье. Нимве закричала, и такая дикая, первобытная радость была в этом вопле, что тот, кто пытался ее оттащить, внезапно отступил.

- Жив… ты жив… - она прижала голову мага к своей груди, обняла его, будто ребенка. - Слава тебе, Мать-Земля, Владычица…

- Не может быть, - пробормотал голос рядом. - Такого не бывает…

- Нет, Чик, лежи, не двигайся, - на краю сознания услыхала Нимве. - Погоди.

Чик! Нимве вскинулась, осторожно уложила Мафхора наземь. Встала, и Сэтнар поддержал ее под локоть.

Чик лежал, шаря руками по земле, глаза смотрели будто из-под воды. Нимве присела рядом. На одежде юноши темнели брызги крови, но, разорвав рубаху, Нимве не увидела никаких повреждений, даже царапин не было. Она с огромным облегчением перевела дыхание. Немного беспокоил отстраненный взгляд Чика, Нимве коснулась его волос… Так и есть, кровь.

- Они ему голову разбили, - пробурчал Ларра, не подымая глаз. Чик сделал движение, словно пытался приподняться. Нимве остановила, положив ладонь ему на грудь.

- Нет, милый, лежи, - она удивилась, до чего хрипло звучит голос. - Не надо. Подстели ему чего-нибудь под голову и накрой. И побудь с ним, - велела она Ларре. Тот не ответил.

Инис помог ей встать. Слегка кружилась голова, все время чудилось, будто она что-то позабыла. Это потому, что он меня ударил, подумала Нимве, это ничего. Может, небольшое сотрясение. Она тут же отмахнулась от этой мысли. Главное, все живы… и сейчас главное - Мафхор. Нужно, чтобы он…

- Ним, вот, возьми, оденься, - подошедший Сэтнар сунул ей охапку вещей. Она непонимающе посмотрела на него, скользнула взглядом по своим голым, исцарапанным рукам, увидела, что распахнутый плащ ничего не прикрывает… Лицу стало жарко, и Нимве судорожно прижала к груди одежду. Сэтнар, бледный до синевы, казался очень серьезным.

- Мы отвернемся, - сказал он. - Пошли, Инис. Давай.

Спрятавшись за толстым стволом дуба, Нимве кое-как оделась. Полубезумное состояние, что владело ей в первые минуты после случившегося, отпустило, и она начала ощущать боль, как от ожога. Багровые рубцы от плетки герцога сплошь покрывали бедра, живот и бока, полосы, сочащиеся кровью, пересекали грудь. Боль пронзала при каждом касании, но, стиснув зубы, Нимве осторожно натянула рубаху. Позже, сказала себе она. Займусь этим позже. Сейчас некогда. Иначе Мафхор умрет.