Андрей.
Вы... ее тоже проиграете.
Петерсон
(искоса взглянул на Андрея).
Вы так думаете?
Андрей.
Так будет. Жизнь не с вами, она с теми, кто за правду, а вы — ее враги.
Петерсон.
И это все, что вы хотели мне сказать?
Андрей
(резко).
Остальное вам скажет моя родина!
Петерсон
(не то со страхом, не то с восторгом).
Ох, черт!..
Том!
Уведите его.
Том
уводит Андрея. Петерсон подходит к дверям. Входит
Норма.
А,
это вы? Пожалуйста, мисс Фанси!
(Кричит в коридор).
Макарова пока оставить здесь! Наручники... можете не надевать.
(Закрывает двери.)
Норма.
Вы все еще верите в его вину?
Петерсон.
А что?
Норма
(садится в кресло Петерсона).
А то, что у меня в руках вещественные доказательства...
Петерсон.
Я понимаю. Вы хотите рассказать мне о ключе и о брошке? Да?
Норма удивлена.
Норма.
Вы уже знаете?
Петерсон. ...догадываюсь.
Норма.
Неужели этого мало, чтобы освободить человека?
Пауза.
Петерсон.
Да. К сожалению... Макаров виновен.
(Развел руками.)
Норма
(вскочила).
Перед кем?
Петерсон.
Перед Соединенными Штатами Америки.
Норма.
Это кощунство, майор.
Петерсон.
Нас никто не слышит, мисс Фанси. Буду говорить с вами, как американец с американкой. Буду говорить с вами, как человек, интересы которого срослись с интересами государства в одно монолитное целое. Мы заинтересованы в том, чтобы перемещенные остались в наших руках. Каждый лишний день их пребывания под нашими крыльями — это новый козырь в наших руках. А потом придет день, когда все они осознают, что им уже нет возврата. Тогда эта многотысячная армия людей, людей без рода, без племени, будет делать то, что мы им прикажем. Сданные на нашу милость, они будут преданно стоять на страже нашего строя, наших порядков, нашей мировой империи и здесь, и в Англии, и в Бразилии — везде, куда только простирается сфера нашего строя, наших порядков, нашей мировой империи. И, если провидение ниспошлет нам новую войну, мы бросим эту армию против врага. Вы не представляете себе, мисс Фанси, что такое фанатизм ренегатов! Это будет атомная бомба номер два!.. Ну, а теперь вам уже ясно, мисс Фанси?
Норма
(кивнув головой.)
Теперь мне уже ясно. Даже слишком ясно.
Петерсон.
Вам только остается сделать из этого выводы.
Норма.
Я их сделала.
Петерсон.
Очень хорошо. Вы отправили в свою редакцию корреспонденцию о деле Макарова, написанную так, будто автором ее был сам Макаров. Я надеюсь, вы больше не будете так делать.
Норма.
Вы правы. Я больше не буду делать таких глупостей.
Петерсон.
Еще одна такая корреспонденция, и редактор вам скажет: «С богом, мисс Фанси!»
Норма
(вздыхая).
Я так же думаю, мистер Петерсон.
Петерсон.
Как вижу, наш оккупационный климат начинает склонять вас к благоразумию. Это очень хорошо. Вы сумеете здесь неплохо устроиться, тем более что ваш будущий муж имеет все шансы вскоре занять мое место.
Норма.
Эдвин... ваше место?!
Петерсон.
Не вижу в этом ничего удивительного. Он так ловко вел тогда допрос по делу Макарова, что я был вынужден завидовать ему. После нового года меня переведут, кажется, во Франкфурт, и я с чистой совестью предложу властям передать мои функции лейтенанту Бентли.
Норма.
А Бентли согласен идти на это дело?
Петерсон.
Почему бы нет? Правда, пока я только намекнул ему на это. Но я более чем уверен, что он не откажется от удобного случая сделать карьеру. Вы недооцениваете своего жениха, мисс Фанси.
Норма.
О да! Я недооценивала Эдвина, как недооценивала и вас, майор.
Петерсон.
Ваше раскаяние тронуло меня. Значит, мы с вами нашли наконец-то общий язык...
Но р м а. Вы ошибаетесь, майор. Только теперь я поняла, что мы с вами общего языка никогда не найдем.
Петерсон.
Мисс Фанси! Ай-ай-ай-ай! Неужели вы все еще пребываете в плену ваших «принципов»?
Норма.
Да, майор, и потому советую вам не рассчитывать на то, что увидите когда-нибудь мою фамилию в списке сфабрикованных вами ренегатов.
Телефонный звонок.
Петерсон.
Ага!.. Так, так... Браво, лейтенант!
(Кладет трубку).
И
что же
вы
думаете делать?
Нор
м
a
.
To
же самое, что делала до сих пор.
Петерсон.
Спасать Макарова? Вы не спасете его.
Норма.
Я верю, что спасу. А если не удастся, тогда я... займу его место.
Петерсон.
Ну, мисс! Тогда вас попросят оставить этот континент ближайшим теплоходом.
Норма.
Из этого ничего не выйдет. Европейский урок я сумею использовать также и в Америке. Вы открыли мне глаза, и закрыть их сумеет только смерть.
Петерсон.
Ну что ж! Поступайте, как хотите! Откровенно говоря, меня не интересует, как вы будете себя вести за океаном. Там — не моя епархия. Но пока вы здесь, вам будет разрешено делать только то, что не противоречит нашим интересам.
Норма.
И это все?
Петерсон.
Нет, не все. У меня к вам есть небольшая просьба.
Норма.
Просьба? Из ваших уст, мистер Петерсон, даже просьба звучит как приказ.
Петерсон.
Если вы восприняли ее как приказ, тем лучше. В вашем распоряжении, мисс, находятся бумаги, содержание которых очень интересует нас.
Норма.
Бумаги?..
Петерсон.
Я имею в виду составленный Макаровым список ди-пи, адресованный советской миссии в Мюнхене.
Норма
(явно смущенная).
Это кто вам сказал? Бентли?
Петерсон.
Лейтенант Бентли, мисс, несколько минут тому назад передал мне эту приятную новость по телефону. Видите, какой переворот в душе человека может произвести брошенный вовремя намек...
Норм
а. О да! Вы просто волшебник, майор. В один миг вы сняли с моих глаз пелену, и я увидела, что мой принц — не принц...
Петерсон.
Нет, этого желания у меня не было. Я хотел только лишний раз показать, что вам остается одно: покориться законам наших джунглей, как красноречиво сказал бы лейтенант Бентли...
Норма. ...и
отдать вам списки, да?
Петерсон.
Совершенно верно, мисс, это облегчило бы нам борьбу с элементами анархии и помогло ликвидировать очаг заразы, пока она не перекинулась в соседние лагеря.
Норма.
Нет, майор, я не буду вашим союзников в этой грязной и — нечего греха таить — кровавой афере. Списки
я
вам не отдам.
Петерсон.
Что ж вы думаете делать с ними?
Норма.
То, что на моем месте сделал бы с ними всякий порядочный человек. Я повезу их сама в Мюнхен.
Петерсон.
Вы с ума сошли, девушка! Вы вооружите против себя все инстанции оккупационных властей, не говоря уже о том, что до Мюнхена вы... не доедете. Со вчерашнего дня за вами, мисс Фанси, установлено негласное наблюдение.
Норма.
Да? После того, что я здесь услышала, меня бы даже не удивило, если бы эту почетную роль взял на себя лейтенант Бентли. Но все же я готова померяться силами с вашими шпионами, мистер Петерсон.
