Фрау Мильх
(тихо).
Господа, Боб!
Присутствующие искоса поглядывают на двери. Одни не реагируют на появление сержанта, другие медленно вынимают что-то из карманов и прячут под клеенку. Спустя некоторое время они, уходя, ловко вынимают спрятанное. Белин старательно закрывает чемодан полой пальто. Бесшумно открывается дверь, входит Боб. В заложенных за спину руках—белая резиновая дубинка, которой Боб виляет, как собака хвостом. На левой руке поблескивают двое часов. Присутствующие, как бы не обращая на него внимания, продолжают игру, забрав со стола деньги. Цупович снова углубился в газету. Белин нервно водит карандашом по клеенке. Боб останавливается около стола и следит за игрой, широко расставив ноги, напоминая собой перевернутую букву «у». За его спиной фрау Мильх наливает полстакана виски.
Как только она спрятала бутылку, Боб, словно осененный мудрым провидением, двинулся к стойке, понюхал и, выпив залпом, поставил стакан вверх дном и еще раз обвел взглядом свою паству.
Боб
(
спокойно).
Встать!
Все встают, как по команде. Боб обходит свой «фронт». Остановившись около одного парнишки, проводит руками по его туловищу, желая обыскать его. Парнишка замахал руками и рассмеялся. Боб, отступив на шаг, смерил его взглядом.
Цупович
(вкрадчиво).
Он, должно быть, боится щекотки,
сэр.
Боб подошел к столу Белина и Цуповича. Белин делает отчаянные усилия, чтобы сержант не заметил чемодана, однако Аргусово око Боба не дремлет. Боб прежде всего дал щелчок по носу Белину, потом Цуповичу. Цупович, несмотря на боль, пытается улыбаться.
Боб.
А ну, вытаскивай!
Белин ставит чемодан на стул.
Американские сигареты есть? Американские виски, джин, шоколад?
Белин.
Нет, сэр...
(Открывает чемодан.)
Боб достает из него плоскую бутылку виски и кладет в задний карман, оттуда она все время с любопытством выглядывает на свет.
Боб
(Белину).
Вам явно везет, малютка.
(Отходит от стола.)
Белин торопливо прячет чемодан. Цупович еще стоит «смирно».
Ну, мальчики, кого вы за последние сутки облапошили?.. Обокрали?.. Пристукнули?.. Ну, это мы еще увидим. Вы думаете, если Боб Фобер две недели не заглядывал в вашу трущобу, то вы уж бога за бороду схватили? Ваше счастье, что осенью вагон шоколада был разворован не в моем районе. Я бы из вас кишки выпустил, а нашел бы шоколад. Теперь шабаш! Боб Фобер возьмется за вас. Боб Фобер, как бог Саваоф, все знает, все видит, все слышит. Одного только не знает Боб Фобер: зачем вас, лодырей, земля носит? Ну, ну, вы еще запляшете у меня! Благодарите бога, что чудакам из Вашингтона взбрело в голову содержать этот цирк. Да разве вы знаете, что такое благодарность? А ну, ты...
(Показывает дубинкой на тщедушного юношу с давно не стриженными черными волосами.)
Мулат, чей хлеб ешь?
Юноша молчит, сцепив зубы.
Цупович
(с подобострастной улыбкой).
Американский,
Боб.
Ты слыхал, что сказало это чучело? А-ме-ри-кан- ский!
С улицы входит Анна, за ней Андрей, Анна — шатенка, среднего роста, в темном пальто и черном бархатном капоре, опушенном серым барашком. В руках у нее пустая клеенчатая сумка. У Анны грустные глаза, в уголках ее губ словно застыла улыбка. Андрей — высокий, крепкий, красивый брюнет с подвижными глазами. Несмотря на зимнее время, лицо Андрея покрыто бронзовым загаром. Он слегка прихрамывает. Одет в старую морскую куртку, серый свитер с высоким воротником и картуз немецкого портового рабочего. Андрей облокотился на стойку и внимательно слушает Боба, который не замечает его.
Боб.
Хлеб моего отца, шпана! Он — фермер и какой еще фермер! Это не ваша вшивая Европа. Показать бы вам его ферму, вы бы глаза вытаращили. Одних свиней двадцать штук.
Андрей.
Неправда. Двадцать одна!
Несколько секунд Боб стоит опешив, потом резко поворачивается на сто восемьдесят градусов.
Анна
(желая ослабить эффект, произведенный словами Андрея, говорит громче, чем этого требует тема).
Фрау Мильх! Я напрасно простояла два часа у магазина. Будем праздновать рождество без сахара. Даже по детским карточкам не будут отпускать.
Фрау Мильх
(покачивая головой).
Боже мой! Шестой месяц без грамма сахара!
Боб.
А это что за бродяга?
Анна
(поспешно).
Андрей Макаров. Пленный, русский, приехал из Южной Америки.
Боб.
Я не вас спрашиваю. Документ!
Андрей протягивает ему клочок бумаги. Боб подходит ближе, и, читая, рассматривает документ со всех сторон. Одни из перемещенных садятся, другие еще не решаются и напряженно следят за происходящим.
Белин делает шаг вперед, но Цупович останавливает его.
Цупович. Сидите! Пусть лучше Сципион сыграет в открытые карты.
Анна
(ставит около Андрея кружку пива).
Андрей, будь осторожней с ним, а то все может рухнуть. Подумай обо мне.
Андрей, кивнув головой, кладет деньги на стойку.
Боб.
Разрешение подписано?..
Андрей.
Лейтенантом Бентли.
Б о б. Я так и думал. Не один проходимец оставлял его в дураках. Откуда у тебя деньги?
Андрей.
Заработал в южноафриканских шахтах.
Боб.
Где это?
Андрей.
У англичан.
Боб.
Ага! Значит, объегорил англичан. Что ж, поделом им. По заслугам и честь. Пусть эти попрошайки не задирают нос, где надо и не надо.
Часть перемещенных сгрудилась за спиной Боба.
А теперь что думаешь делать?
Андрей
(глотнув пива).
То, что и другие люди.
Боб.
Ты что? Эту свору людьми называешь?
Андрей.
Да, сержант. Среди них есть тоже люди, и они останутся людьми, сколько бы вы ни старались превратить их в горилл.
Боб.
Что? В горилл?
Анна.
Сдержи себя, Андрей!
Боб.
А ну, повтори! Андрей молчит. Когда он поднял кружку ко рту, Боб ударил дубинкой в дно кружки и пиво залило лицо Андрея.
Анна.
Андрей!..
Андрей, страшным усилием воли овладев собой, ставит кружку на стойку, достает из кармана платок и старательно вытирает лицо и куртку. После этого, прихрамывая, идет на другую сторону сцены. Перемещенные расступаются перед ним, образуя вокруг него кольцо. Боб, расталкивая их, следует за Андреем. Остановившись, Андрей вытирает пот со лба, в нем все еще кипит гнев, он нервно оглядывается вокруг себя. Тихо открывается дверь, входят
Эдвин Бентли и Норма Фане
и. Лейтенант Бентли — шатен, среднего роста, с худым нервным лицом и ленивыми движениями. Военную форму носит с подчеркнутой небрежностью. Его отношение к людям — подслащенная хорошими манерами снисходительность, если не презрение. Норма — маленькая блондинка, энергичная, подвижная, все ее интересует. Глаза Андрея остановились на музыкальном ящике. Он бросает в него монету, раздаются звуки песни Шуберта. Разозленный Боб хватает одной рукой Андрея за грудь и трясет его изо всех сил. Наконец Андрей не выдерживает и толкает Боба в грудь с такой силой, что тот роняет дубинку и ударяется об стену. Песня обрывается на середине. Боб медленно вынимает из кобуры револьвер. Анна, выбегая из-за стойки, заслоняет Андрея собой. Норма вскрикнула, вцепившись
в рукав Бентли.
