Этот лифт получал ток от автономной системы из генератора и аккумулятора, установленной в подвальном помещении рядом с гаражом. Он совершенно не зависел от электрических сетей, питающих другие лифты.

Док осмотрел распределительный щит силовой линии, снабжающий энергией все лифты небоскреба. Главный выключатель был обесточен. Док включил его, и сразу все кабины, застывшие где-то между этажами, пришли в движение.

Когда лифты начали прибывать в холл, Док уже был там и встретил Джонни и Длинного Тома, выскочивших из кабины лифта, спустившись первым.

Для описания шестифутового Джонни хорошо подходило выражение "кожа да кости". Пальто болталось на его тощих плечах, как на деревянной вешалке. Он носил очки с очень толстым левым стеклом. По сути, это была мощная лупа. Левый глаз Джонни почти совсем ничего не видел из-за ранения в последней войне. И, поскольку ему, как геологу и археологу, необходимо было увеличительное стекло для работы, он для удобства носил его в оправе очков.

Длинный Том на первый взгляд выглядел самым хилым в этой странной группе специалистов-спасателей, Впечатление болезненности создавали бледное, нездоровое лицо, бесцветные глаза и волосы, а также худощавая фигура.

Зато необычно выпуклый лоб выдавал незаурядный ум. И правда, Длинный Том был гением во всем, что относилось к электротехнике.

Джонни был сильно взволнован: — Они утащили девушку с собой! Когда мы кинулись за ними, они отключили энергию и лифт застрял!

Длинный Том сердито жестикулировал: — Когда арабы направились в офис, я поднялся, на этаж выше, чтобы ударить им в тыл, но их было слишком много.

Джонни снял очки. Сейчас в них не было надобности, так как его правый глаз был вполне здоровым.

— Этот коричневый сброд напал с единственной целью — захватить девушку.

— Она успела тебе что-нибудь сказать? — спросил Док, — Несколько слов, — Джонни пожал плечами. — Но клянусь небом, Док, я ничего не понял.

Док задумался. Если уж Джонни не мог ее понять, то кто сможет? Едва ли на всей Земле нашлось бы более двух-трех человек, владеющих древними и современными языками лучше Джонни. Он мог читать древние египетские иероглифы с той же легкостью, с какой средний современный читатель заглатывает нашумевший роман.

Джонни смотрел на Дока.

— Как жаль, что тебе не удалось поговорить с нею.

Он был начисто лишен тщеславия и отлично сознавал, что Док сильнее его в языках. По правде говоря, немалой частью своих познаний Джонни был обязан общению с этим необыкновенным человеком.

С остальными, кстати, дело обстояло подобным же образом: как бы ни были они сильны, каждый в своей сфере — Длинный Том в электротехнике, Ренни в инженерном деле, Монах в химии, Хэм в тонкостях юридической науки, — Док превосходил их всех.

С улицы в холл вломились с шумом сразу два великана — Монах и Ренни. За ними вбежал Хэм со своей тростью под мышкой.

Увидев Дока, Монах простонал: — Что, мы опоздали?

— А это мы еще увидим, — ответил Док.

Они подошли к лифту Дока. Если на него самого сверхскорость движения кабины не производила какого-либо заметного воздействия благодаря его непомерной силе, то у пятерых его товарищей подломились колени, когда кабина взмыла вверх.

На некрасивом лице Монаха появилась широкая улыбка. Этот лифт был одной из его забав, он не упускал случая получить удовольствие от быстрого движения. Сразу после того, как по заказу Дока лифт был установлен, Монах без конца катался на нем.

Хэм, поигрывая тростью, неодобрительно нахмурился.

Ему принципиально не нравилось все то, что доставляло радость Монаху.

Джонни протирал увеличительное стекло в своих очках.

Они вошли в офис.

— Ума не приложу, — бормотал Джонни, — на каком языке эта девушка говорила? Судя по тому, как она вбежала, надо думать, что она хотела что-то важное рассказать. Но я не мог ничего разобрать!

— Послушай, она действительно хороша собой? Я только мельком взглянул на нее в темноте, — в голосе Монаха слышалась надежда.

— Она восхитительна! — горячо заверил Джонни.

Счастливая улыбка осветила и сделала приятным уродливое лицо Монаха. Он покосился на франтоватого Хэма.

— Как жаль, что у тебя жена и тринадцать детей, ты, разодетый в пух и прах адвокатишка!

Хэм побагровел от негодования. В последнее время у Монаха появилась ужасная, с точки зрения Хэма, привычка — стоило появиться какой-нибудь привлекательной молодой женщине, как Монах начинал ей рассказывать, что у Хэма есть жена и тринадцать придурковатых детей. На самом деле ни жены, ни потомков у Хэма не было.

— Тебе крупно повезло бы, если бы эта беловолосая девушка была родом из Замбоанги, — коварно парировал Хэм.

— Да? Почему? — Монах был озадачен.

— Обезьяны в Замбоанге бесхвостые. Она бы не слишком удивилась, увидев тебя!

Док пропускал колкости, которыми они постоянно обменивались, мимо ушей. Он поспешил в лабораторию, откуда вернулся почти мгновенно, с приспособлением, напоминающим ручной садовый опрыскиватель.

Его друзья знали, что это такое, они уже видели его в действии раньше.

Все вышли в коридор, их взгляды были устремлены на плитки пола.

Пол перед офисом был всегда покрыт тонкой, едва заметной пленкой особого вещества без цвета и запаха. Состав напоминал патоку, он был изобретен и изготовлен Доком.

В пульверизаторе находился другой состав. Он давал, в смеси с первым реактивом, очень сильный неприятный запах.

То вещество, которое было перед дверью, прилипало к подошвам любого, кто прошел по нему. Потому тот человек оставлял следы, незаметные невооруженным глазом.

Если облачко аэрозольного тумана коснулось бы этих следов, то возник бы явно различимый запах.

Спустившись в холл, Док пошел по следам похитителей девушки. Он пользовался распылителем не все время, а примерно через каждые пять ярдов, как гончая, идущая по свежему следу.

Следы вели на восток. Случайные свидетели, изумленные видом бронзового гиганта, занятого явно бессмысленной работой — обрызгиванием тротуара, глазели не отрываясь, некоторые даже потащились вслед из любопытства, но быстро отстали, так как Док шел быстро.

Миновали боковую улочку, ведущую через Парк-авеню, к Ист-Ривер, и пришли в район мрачных, убогих жилых домов…

— Странно, почему они не сели в машины? — сказал Ренни.

— Наверное, опасались, что мы знаем их номера, — предположил Джонни.

Длинный Том высказал другую мысль: — Возможно, они посадили девушку в машину и отправили, а сами пошли пешком.

Поскольку вел их только запах, у них не было возможности определить, находилась ли девушка в той группе, которую они преследовали. Но Док, расспросив продавца табачного магазинчика, мимо которого проходил их путь, выяснил то, что их интересовало. Продавец видел группу темнокожих людей, с которыми была девушка с белыми волосами. Он был поражен ее утонченной красотой, но не догадался, что она пленница.

Район становился все безлюднее и темнее. К своеобразному запаху, по которому они шли, начали примешиваться запахи рыбного рынка. Дождь струился из низко нависших туч. Над рекой клубился густой туман. Суда перекликались гудками.

Внезапно след исчез.

— Вот тебе и на! — разочарованно загудел Ренни.

Они стояли возле стены складского здания без окон и дверей. Запах больше не чувствовался.

Док, обоняние которого было острее, чем у его друзей еще несколько секунд шел по следу, низко наклонившись к не слишком чистому тротуару.

— Здесь они сели в машину или в машины.

Он внимательно осмотрел асфальт, но дождь смыл все отпечатки шин, во всяком случае, ничего определенного нельзя было различить.

Мрачной молчаливой группой они стояли у края тротуара. Из этого положения не видно было выхода.

Мимо проехал большой, очень старый туристский автомобиль. Кроме водителя, в машине никого не было. Он скользнул взглядом по Доку и его группе, потом застыл в изумлении, затормозил, сдал назад и выглянул из окна.