«Известно, что человек одновременно в двух различных местах может быть; в одном месте в течение нескольких часов и в другом — в течение нескольких минут в рамках того же самого периода времени».

— В то время, как мыслящий остается на одном месте, мысль может уноситься и действительно уносится весьма далеко.

«Я говорю не об этом явлении. Было установлено, что человек, как физическое существо, одновременно находился в двух местах, значительно удаленных одно от другого. Но оставим это; наша проблема — время».

— Вчерашний день, который использует сегодняшний для перехода в завтрашний, прошлое, которое через настоящее течет в будущее, — все это есть единое движение времени, а не три различных движения. Мы знаем время как хронологическое и психологическое, как рост и становление. Существует рост семени, развивающегося в дерево, существует также процесс психологического становления. Рост достаточно ясен, поэтому мы пока не будем его разбирать. Психологическое становление предполагает время. Я есть это, а в будущем стану тем, используя время как путь, как средство; то, что было, становится тем, что будет. Мы хорошо знакомы с этим процессом. Итак, мысль есть время; мысль, которая прошла, и мысль, которая появится; то, что есть, и идеал. Мысль есть продукт времени; без процесса мышления времени не существует. Ум — это создатель времени, он сам — время.

«Да, это, очевидно, так. Ум — это тот, кто создает время и пользуется им. Без мыслительного процесса времени не существует. Но возможно ли выйти за пределы ума? Существует ли состояние, которое не связано с мыслью?»

— Постараемся вместе раскрыть, существует такое состояние или нет. Есть ли мысль, когда проявляется любовь? Мы можем думать о ком-нибудь, кого мы любим; когда наш друг отсутствует, мы думаем о нем, мы смотрим на его фотографию или портрет. Разлука с близким заставляет нас думать.

«Вы хотите сказать, что в состоянии единства прекращается мысль и существует только любовь?»

— Единство подразумевает двойственность, но наш вопрос не в этом. Является ли любовь процессом мысли? Мысль — от времени, а разве любовь связана со временем? Мысль связана со временем; а вы спрашиваете, возможно ли освободиться от связывающего аспекта времени.

«Но ведь должно быть так, иначе было бы невозможно творчество. Творчество возможно, когда прекратился процесс непрерывности. Творчество — это новое. Это новые видения, новые изобретения, новые открытия, новые формулировки, это не непрерывное продолжение старого».

— Непрерывность — это смерть для творчества.

«Но каким образом можно покончить с непрерывностью?»

— Что мы понимаем под непрерывностью? Что создает непрывность? Что соединяет один момент с другим, подобно тому, как нить соединяет отдельные бусины в ожерелье? Миг — это новое, но это новое поглощается старым, и благодаря этому создает цепь непрерывности. Всегда ли имеется новое, или существует лишь опознание нового старым? Если старое опознает новое, разве тогда остается новое? Старое может опознать лишь свою собственную проекцию; оно может назвать ее новым, но это не новое. Новое нельзя опознавать; это состояние, в котором отсутствует опознавание, ассоциации. Старое создает для себя непрерывное благодаря собственным проекциям; оно никогда не в состоянии познать нового. Новое можно перевести на язык старого, но новое никогда не может сосуществовать со старым. Переживание нового есть отсутствие старого. Опыт и его выражение — это мысль, идея; мысль переводит новое в термины старого. Именно старое и создает непрерывность; старое — это память, слово, которое есть время.

«Как же возможно покончить с памятью?»

— Возможно ли это? Сущность, которая желает покончить с памятью, сама — кузнец памяти; она неотделима от памяти. Ведь это так, не правда ли?

«Да, создающий усилие рожден памятью, мыслью. Мысль есть результат прошлого, сознательного или подсознательного. Но что же надо делать?»

— Прошу вас, послушайте, и тогда вы естественно, не прилагая усилий, сделаете то, что необходимо. Желание — это мысль; желание кует цепь памяти. Желание есть усилие воли, ее действие. Накопление — путь желания; накапливать — значит создавать непрерывность. Собирание опыта, знаний, власти, вещей образует непрерывность; а если вы отказываетесь от всего этого, вы тоже создаете непрерывность, но только негативным образом. Оба вида непрерывности — позитивная и негативная — подобны. Центр, который накапливает, — это желание, желание иметь больше или меньше. Этот центр есть «я», которое стоит на разных уровнях в зависимости от степени личной обусловленности. Любое проявление активности со стороны этого центра ведет лишь к дальнейшему продлению его существования. Всякое движение ума — это создание оков времени; оно стоит на пути творчества как препятствие. Вневременное не пребывает там, где проявляется память с ее оковами времени. Безграничное нельзя измерить с помощью памяти, опыта. То, что не имеет имени, существует только тогда, когда опыт, знание полностью прекратились. Только истина освобождает ум от его собственной зависимости.

Как уродливо — быть удовлетворенным! Одно дело — довольство, и совсем другое — удовлетворение. Удовлетворение делает ум тупым и утомляет сердце. Оно ведет к суеверию и безразличию, утрачивается острота восприятия. Именно те люди, которые ищут удовлетворения, и те, которые его получают, приносят смятение и страдание; это они порождают зловонные деревни и шумные города. Они возводят храмы вокруг высеченных из камня изображений и совершают обряды, дающие удовлетворение. Они поощряют классовые различия и войну; они всегда ищут способы умножить получаемое удовлетворение. Деньги, политика, власть, религиозные организации — это их средства. Своей респектабельностью и своими жалобами они обременяют землю.

Но довольство — это совсем другое. Трудно быть довольным. Довольство не может быть найдено в каких-то тайниках; за ним нельзя гнаться, как за удовольствием, его невозможно приобрести; оно не может быть куплено ценой отречения; нет ему цены; никакими средствами невозможно его достичь; оно не может быть предметом медитации и накопления. Искать довольство — значит искать лишь большего удовлетворения. Довольство — это полное понимание того, что есть от момента к моменту; это высочайшая форма негативного понимания. Удовлетворение знает неудачу и успех, довольство же не знает никаких противоположностей, с их бессмысленным конфликтом. Довольство выше и вне противоположностей; оно не является предметом синтеза, так что никакого отношения к конфликту не имеет. Конфликт может лишь вызывать еще больший конфликт, он влечет к дальнейшим иллюзиям и бедам. Вместе с довольством приходит действие, которое не содержит в себе противоречия. Довольство сердца освобождает ум от его деятельности, полной смятения и раздражения. Довольство — это движение вне времени.

Она рассказала, что получила первую университетскую степень с отличием в области математических наук, была преподавательницей и принимала участие в общественной работе. За короткое время после окончания высшей школы успела поездить по стране, выполняя различные дела: преподавала математику в одном месте, занималась общественной работой в другом, помогала своей матери и вела организационную работу общества, к которому принадлежала. Она не была политиком, так как считала, что политика — это путь достижения личного честолюбия и неразумная трата времени. Все это она понимала ясно. А сейчас собирается выйти замуж.

— Вы сами решили, за кого выйти замуж, или брак устроили ваши родители?

«Пожалуй, родители. Вероятно, так будет лучше».

— Позвольте, спросить, почему?

«В других странах юноши и девушки влюбляются друг в друга, вначале, возможно, все идет хорошо, но вскоре начинаются раздоры и страдания, ссоры, и примирения, пресыщение удовольствиями и рутина жизни. И тем же кончается заранее подготовленный 6pак в нашей стране — радость улетает. Поэтому не приходится особенно выбирать между первым и вторым. Оба внушают страх; но что же остается делать? В конце концов, выйти замуж надо, нельзя оставаться одной всю жизнь. Все это очень грустно, но муж по крайней мере создаст какую-то опору в жизни, а дети дадут радость; нельзя иметь одно без другого».