— Чтобы понять ум, не должны ли вы осознавать его деятельность? Ум — это всего лишь опыт, не только непосредственный, но и накопленный. Ум — это прошлое, которое реагирует на настоящее и которое становится будущим. Весь процесс ума должен быть понят.

«С чего же мне начать?»

— С самого начала — с взаимоотношений. Взаимоотношения — это жизнь; быть — означает находиться во взаимоотношениях. Лишь в зеркале взаимоотношений возможно понять ум, и вы должны начать с того, чтобы увидеть себя в этом зеркале.

«Вы имеете в виду мои взаимоотношения с женой, соседями и т.д.? Но не является ли это чем-то весьма ограниченным?»

— То, что может казаться малым, ограниченным, раскрывает бездонное, если к нему подойти правильно. Это вроде воронки, у которой узкий конец переходит в широкий. Если наблюдать с пассивной бдительностью, тогда то, что ограничено, раскрывает безграничное. Мы ведь знаем, что в своих истоках река мала и ее едва можно заметить.

«Следовательно, я должен начать с самого себя и с моих непосредственных взаимоотношений?»

— Несомненно. Взаимоотношения никогда не бывают узкими или малыми. Взаимоотношения с одним или со многими — это сложный процесс, и вы можете подойти к нему поверхностно или, наоборот, свободно и открыто. Подход зависит от состояния ума. Если вы не начнете с себя самого, откуда еще вы сможете начать. Ведь даже если вы начнете с какой-нибудь внешней деятельности, вы окажетесь во взаимоотношениях с ней, а ваш ум будет в центре. Начнете ли вы вблизи или издалека — всюду остаетесь вы сами. Но без понимания себя все, что вы будете делать, неизбежно приведет к смятению и скорби. Начало — это и завершение.

«Я странствовал повсюду, много видел и много сделал; я страдал и радовался, подобно другим, и тем не менее мне пришлось вернуться к самому себе. Я вроде того саньяси, который пустился в поиски истины. Он потратил много лет, переходил от учителя к учителю, причем каждый из них указывал ему иной путь. Наконец усталый, он возвратился домой, — и в его собственном доме лежала жемчужина! Я вижу, насколько мы неразумны, если ищем по всей земле блаженство, которое можно найти лишь в собственном сердце когда ум очищен от своих проявлений. Вы совершенно правы. Я начну сначала. Я начну с того, что я есть».

Ураган уничтожил посевы, а море залило землю. Поезд медленно тащился вперед, и по обеим сторонам пути виднелись поваленные деревья, дома без крыш и совершенно опустошенные поля. Буря наделала много бедствий на несколько миль вокруг; все живое было уничтожено, и бесплодная земля лежала под небом.

Мы никогда не остаемся в уединении; нас постоянно окружают люди и собственные мысли. Даже находясь вдали от людей, мы смотрим на мир сквозь экран своих мыслей. Не бывает такого момента — или он случается крайне редко, — когда наш ум свободен от мыслей. Мы не знаем, что это такое — быть в уединении, освободиться от всех ассоциаций, от всякой непрерывности, от всех слов и образов. Мы одиноки, но мы не знаем, что такое быть в уединении. Боль одиночества наполняет наше сердце, а ум охватывает его страхом. Одиночество, глубокая изолированность ложится темной тенью на нашу жизнь. Мы делаем все, что только можем, чтобы убежать от него, сворачивая на любую известную нам тропу, чтобы спастись от него бегством, но одиночество неотступно следует за нами, никогда не оставляя в покое. Изолированность — это путь нашей жизни; мы редко бываем едины с другим, потому что внутри мы сломлены, истерзаны, неизлечимо больны. Нет в нас цельности, полноты, а без этого невозможно слиться с другим, так как для такого слияния необходима внутренняя целостность. Мы боимся одиночества, потому что оно открывает дверь, и мы оказываемся перед собственной ущербностью и скудостью нашего существования. Лишь уединенность способна исцелить усиливающуюся муку одиночества. Идти одному, без помехи мысли, не волоча за собой шлейф наших желаний — значит быть недосягаемым для ума. Ум — это тот, кто изолирует, отделяет и отсекает возможность общения. Ум не может быть сделан целостным, он не может приобрести качество полноты, так как само это усилие — процесс изоляции, часть того одиночества, которое ничто не может прикрыть. Ум — продукт многих составляющих, а то, что составлено, никогда не может быть уединенным. Уединенность — не результат мысли. Лишь когда мысль совершенно затихает, происходит взлет от одиночества к тому состоянию, которое мы называем уединенностью.

Дом находился вдали от дороги, а сад был полон цветов. Стояло прохладное утро, и небо было очень голубым; утреннее солнце рождало радость, и в тенистом саду, расположенном в низине, шум транспорта, выкрики продавцов и топот лошадей были едва слышны. В сад забрела коза; помахивая своим коротеньким хвостиком, она ощипывала верхушки цветов, пока, наконец, не пришел садовник и не прогнал ее.

Она говорила, что чувствует себя в большом смятении, но не хочет находиться в таком состоянии. Ей хотелось бы избежать мучительной неуверенности. Почему она так боится смятения?

— Что вы понимаете под смятением? И почему его надо бояться?

«Я не хочу быть в тревоге, я хочу, чтобы меня оставили одну. Даже с вами я чувствую это смятение. Хотя я видела вас всего два или три раза, страх того, что вы внесете еще большее смятение, тяжелым бременем висит на мне. Я хотела бы выяснить, откуда у меня этот страх лишиться внутренней уверенности. Я хочу быть спокойной и в мире с собой, но я постоянно выхожу из равновесия по тому или иному поводу. Совсем недавно мне удалось более или менее установить мир внутри себя; но после того, как мой друг привел меня на одну из ваших бесед, я, непонятным для меня образом, опять оказалась в смятении. Я думала, что вы укрепите мой внутренний покой, но вместо этого, вы его почти разрушили. Мне не хотелось идти сюда, так как я знала, что покажу себя в невыгодном свете, тем не менее, я пришла».

— Почему вы так настоятельно желаете пребывать в покое? Почему вы делаете из этого проблему? Разве само ваше требование покоя не создает конфликта? Разрешите тогда спросить, чего же вы хотите? Если хотите, чтобы вас оставили одну, если вы хотите пребывать в тишине, без внутреннего смятения, то почему вы допускаете, чтобы что-то выводило вас из равновесия? Мы легко можем закрыть все двери и окна нашего бытия, изолировать себя от других и жить в затворе. Это то, чего хочет большинство людей. Некоторые сознательно культивируют изолированность от других, а иные приходят к этой изолированности благодаря своим желаниям и проявлениям, скрытым и явным. Искренние люди становятся уверенными в правоте своих идей и добродетелей, но для них это только защитное средство; тех же, кто задумываться неспособен, подводят к изолированности экономическое давление и влияния общества. Большинство из нас стремится построить вокруг себя стены, чтобы стать неуязвимыми, но, к сожалению, всегда остаются щели, через которые просачивается жизнь.

«Мне, в общем, удалось устранить большую часть душевных волнений, но за последние одну-две недели, в связи с вашими беседами, я нахожусь в еще большем смятении, чем когда-либо раньше. Скажите, пожалуйста, почему я в таком смятении? В чем его причина?»

— Почему вы хотите узнать причину? Вы, очевидно, надеетесь, что, узнав причину, вы устраните следствие. Но ведь на самом деле вы совсем не хотите знать, почему именно вы находитесь в смятении, не так ли? Вы лишь стремитесь избавиться от смятения.

«Мне хотелось бы только остаться одной, в тишине и без тревог. Но почему я постоянно выхожу из равновесия?»

— В течение всей вашей жизни вы защищаете себя, не правда ли? То, что вас в действительности интересует, — это выяснить, каким образом можно закрыть все щели, а совсем не то, как жить без страха, свободной и независимой. Из того, что вы сказали и о чем умолчали, с очевидностью следует, что вы стремились обезопасить вашу жизнь от какой бы то ни было формы внутреннего смятения; вы удалились от всех взаимоотношений, которые могли бы причинить вам страдания. Вы постарались оградить себя от любых ударов и жить за закрытыми дверьми и окнами. Некоторые люди с успехом проделывают это, а если пойти в таком направлении достаточно далеко, то можно попасть в дом для умалишенных; другим не удается изолировать себя, и они становятся циниками и ожесточаются; а еще другие приобретают имущество или знания, которые и становятся их убежищем. Большинство людей, включая и последователей религии, хотят пребывать в мире, жить в таком состоянии, при котором больше нет конфликтов. Наконец, есть и такие люди, которые превозносят конфликт как единственно реальное проявление жизни; для них конфликт — это защита от жизни.