Тем временем, уже обнаружившая исчезновение подруги Инна подняла Антона, а они вместе — подняли тревогу. Пока Вепрь разбирался со своими богатствами, при свете костра выбирая, что отдать благородному папаше, а что оставить на хозяйство себе и молодой супруге, коварная невеста выпуталась из брачных оков, и увидав в неверном свете костра своего похитителя, для начала отвесила ему хорошего пинка. Когда тот было, повернулся к ней с намерением поучить «соблюдать отношения первобытно-общинныя», несостоявшаяся молодая засветив ему в глаз ногой, с визгом кинулась наутек, к нашему костру, у которого уже в пожарном порядке прокачивались планы ее спасения.

Вытащив потрепанного Ромео и дождавшись Мудрого Кремня, мы с ним приступили к судилищу. Кремень откровенно не понимал, что не так. Свин (ребята, узнавшие имя Лохматого Вепря, моментально перекрестили его на свой лад) — хороший охотник, девушка дар приняла, что еще надо? Пришлось изворачиваться, говоря, что в нашем племени это не так, и вообще девушка даров не принимала, а положила их себе, извините, под задницу, что у нас в племени, означает, де, отвергание оных даров….

— И вообще, кто он, и кто я, — вступила разгневанная Ленка.

— А ну, развяжите этого борова, я ему быстро клыки повырываю, доделаю то, что отец с братом не доделали, бесновалась эта амазонка, и так не отличающаяся мирным характером, а тут окрыленная поддержкой ребят, обиженная до глубины души «свинским сватовством».

— Да один мой нож, — она выдрала из ножен, и сунула под нос Вепрю свой клинок, — стоит в сто раз больше, чем он со всеми своими шкурами! Я… Я… Я….

— Ну, хватит, угомонись, Лена, видишь — он уже глазенки закатил, и просит прощения, попытался угомонить разбушевавшуюся фурию я.

— Вы скажите еще, что он все осознал и перевоспитался, счас пойдет и повесится в углу пещеры… — заявила девчонка.

— Нет, не скажу. Знаешь, Кремень, как-то забыл тебе сказать — извини, что если в моем племени кто-то обижает сестру, то ее братья имеют право отомстить! Ты объясни это молодому человеку, будь добр! А братьев у нее много. Поэтому пусть он лучше идет себе на охоту и не показывается, пока мы не уйдем, хорошо? А я попрошу моих детей простить его, так и быть…

Кремень объяснил. Парень, отлично запомнивший как Антон, в два удара повергнувший на землю самого сильного из Племени Мамонта, представил, что тот теперь займется им. Да не один, а в сопровождении оставшихся братьев… Охотнику резко поплохело, и он заорав, что де не хотел ничего плохого, ужом, не развязываясь, метнулся к своему углу, куда так недавно уволок строптивую невесту, оказавшуюся не невестой, а самой большой ошибкой в его жизни, и по пути избавившись от пут — мы его не сильно вязали, приволок к ногам моим и вождя весь свой запас мехов, что копил на женитьбу. «Раздевать» парня не стали, но пяток понравившихся шкур довольная Ленка утянула в качестве компенсации. Остаток вернули удрученному парню, заверив, что извинения приняты.

— А все-таки надо было Вепрю в пятак еще раз другой съездить…. Раздумчиво произнес Антон.

— Ладно, и так неплохо получилось — бока намяли прилично…. Осадил его брат.

— Сам Вепрь, и свинское отношение к женщине, — горда вздернув нос, заявила Ленка.

— Кто тут женщина? — встрял Антон, вечно находящийся в вечных контрах с Ленкой.

— Сама ему небось глазки строила, вот он и повелся! Не фиг было из его рук всякую дрянь хватать…

— Я не думала…

— Оно и видно, что тебе голова для прически и макияжа, а по другому ты ее не используешь, — доставал «невесту» Антон.

— А ты и не причесываешься, вообще только ешь туда, и все — Тарзан недоделанный, — не оставалась в долгу Ленка.

— В следующий раз, надо думать, вступил в перепалку я, остужая пикирующихся, — у людей энеолита каждое движение могло иметь ритуальный характер или особое значение — как, Лена, в твоем случае. Обратите внимание, ребята, они в основном общаются жестами, язык еще не развит до нашей степени… поэтому жесты в общении значат очень много.

— Откуда мы знать могли? В нашем времени этого нет….

— Почему же? У многих народов юга имеется очень хорошо развитый язык жестов, и они им активно пользуются, итальянцы, например. Если в повседневном общении человек не прибегает к этому общепринятому языку, отмечая им акценты речи и смысл слов, его могут и не понять, и даже заподозрить в неискренности. Вот так-то. А теперь давайте готовиться к отъезду, пока Елена с Инной не выскочили тут замуж, а вы, молодые люди, не приобрели по паре жен, в комплекте с родней — всем племенем Кремня.

В конце концов, нам кое-как удалось удрать из гостеприимного племени в сопровождении детей, назначенных в обучение, в том числе — сына вождя. С нами шли мамаши — что бы своими глазами убедиться в отсутствии опасности для чад, сопровождающие воины — охотники и вождь, увязавшийся, по понятной причине — все развлечение, да и от благоверной подалее, как-никак.

Перед уходом мы опять поразили племя своими охотничьими подвигами, завалив из засады несколько быков — бизонов из арбалета. Стрелы-болты убивали животных за полтораста метров уверенно, трое молодых бычков расстались с жизнью мгновенно, а сородичи не могли понять, откуда прилетела смерть — ведь выстрела было не слышно. Стадо недоуменно постояло, потом снялось с опасного места и двинулось, ускоряясь вглубь лесостепи. На месте падения туш сразу оказалась стая шакалов, рассчитывая на поживу, с высоты пикировали падальщики. Наша команда охотников халяву обломала. Степин, недолго думая расстрелял пятерых четвероногих тварей, и подарил стрелу в брюхо особо противному стервятнику, пояснив, увязавшемуся с нами Зоркому Оленю, что раз стервятник — то пусть стервами и питается, а к его добыче не суется. Кто такие стервы, правда, объяснять любознательному не стал, так как сам еще до конца в этом вопросе не разобрался. Стервятника конфисковал Мудрый — здесь тоже существовал обычай украшения орлиным пером, пусть не личной макушки, но племенного тотема, одежды — всенепременно.

Добычу закоптили, показав еще раз племени, как готовить коптильни, уже стационарного типа. Мясо поделили, немного взяв на первый этап пути, и двинулись в дорогу. Племя поделилось с нами зерном ячменя и полудикой ржи. Выдали целых два здоровенных мешка, которые даже пришлось поделить между всеми участниками отряда понемногу.

Традиционно — оказалось подобный обычай есть и у людей Кремня, и у всех соседних племен о которых было известно племени, посидели на дорогу и тронулись в путь. Про «этот самый путь домой» хорошо пели «Земляне»: «Хорошо, что есть на свете, это счастье — путь домой…» ожидание близкого возвращения к ставшим родными берегам озера переполняло нашу команду нетерпением, хотелось сорваться и бежать.

Убраться из гостеприимных объятий людей Кремня оказалось нелегко, но — вот мы в дороге и кругом бушует нетронутая почти человеком природа. Мы идем по целине, придерживаясь поймы Миаса, притока Ишима. До «рыночной» площадки добегаем на одном дыхании, короткий отдых — и снова в путь, в путь. Как там без нас справляются в лагере и чем живут? Не дают покоя найденные на Золотом пляже следы людей. Что там? Еще одно племя? Насколько дружелюбны? Или попытаются «попробовать на прочность»? За исход проб я не боялся, но все же лучше мирные соседи, чем усмиренные, — мир через силу никогда долгим не бывал, вся история человечества — сплошное подтверждение, и все стороны друг друга обвиняют… правильно говорят — что путь домой короче, мы втянулись в полу-бег, полу-шаг, даже немалая ноша на плечах почти не тянет, да и уменьшилась она изрядно — почти все роздано, за установление добрососедских отношений, и между прочим — ничуть не жаль. Главное — с нами рядом бегут наши будущие ученики и ученицы, которым жить с нами на этой земле, и улучшать ее по мере сил. Хочу — приложу все силы, что бы они и их потомки, потомки моих детей, заброшенных сюда, никогда не знали слов «Война», «Эпидемия», «Экологическая катастрофа», что бы мудро и бережно распоряжались тем богатством, что досталось им…