Да, что и говорить, сцена с детьми получилась из ряда вон. Они вели себя ужасно, — с этим согласился бы всякий, кто любил детей куда больше, чем она. И лица-то у них совсем не ангельские. Прямо монстры какие-то. Джейн почему-то думала, что у Сандры, знавшей, что такое счастливое детство, дети будут идеальными.

И почему Сандра так похудела? И нервозность в ней какая-то… Куда делась та беззаботность, которой прежде отличалась подруга? Да, очень и очень странно. И ей это вовсе не кажется, так оно и есть на самом деле! За время, проведенное в больнице, она почувствовала в себе некую способность быстро и безошибочно схватывать настроения людей, царящую вокруг атмосферу. Правда, не ясно, появилась ли эта способность в результате ее заболевания, как проявление этого самого заболевания, или же выработалась для того, чтобы оградить ее от других, находившихся в еще более опасном психическом состоянии. В этом доме ощущалась нездоровая атмосфера нервного напряжения, граничащая с агрессивностью.

Джейн огляделась по сторонам. Ужасно обставленная комната была начисто лишена индивидуальности. Она почувствовала легкий приступ клаустрофобии. Особенно из-за этого дурацкого бутафорского камина, который занимал половину комнаты, делая ее еще более дурацкой.

Она резко выпрямила спину. Да что это с ней?.. Как-то незаметно для самой себя она привыкла к стандартам уровня жизни Алистера и его семейства. Эти стандарты теперь она воспринимала как норму, как ординар. Оказавшись без удобных и привычных вещей, она испытывала дискомфорт, а сейчас в доме подруги она вдруг поняла, что подобное нищенское существование ее больше не устраивает. А ведь еще в школьные годы собственный дом ей представлялся пределом мечтаний. И вот теперь, пятнадцать лет спустя, подобное вызывает у нее лишь презрительную усмешку.

Да какое право она имеет насмехаться над всем?! А если у подруги напряженно с финансами? Сама-то она незаметно для себя, оказывается, превратилась в сноба-приобретателя. Печально…

Джейн почему-то задумалась о будущем. Ну хорошо, съездит она к Онор, отдохнет там сколько-то времени — а потом что? Одно дело, произнести в офисе адвоката, что от Алистера ей ровным счетом ничего не нужно, и совсем другое — получить работу. В противном случае денег у нее практически не будет, во всяком случае, будет куда меньше, чем у Джастина. И если Сандре с семейством недостает денег, то как же, в таком случае, Джейн намерена платить за электричество, за коммунальные услуги? Пока на ее руках был Джеймс, она еще могла рассчитывать на какие-то необходимые денежные суммы, а теперь что прикажете делать?! Она же не знала, что заболеет, потеряет сына. Последствия заболевания еще долго будут сказываться. Но уже сейчас было ясно: никогда больше она не позволит распоряжаться своей жизнью кому бы то ни было. В будущем (маловероятно, но вдруг она встретит того, кто будет ей небезразличен) надо сразу же зарезервировать для себя так называемый запасной парашют. Нет, она больше не станет открывать душу всем и каждому, тем более что и заболела-то лишь потому, что слишком сильно любила Алистера.

Странно думать сейчас обо всех этих вещах!.. Казалось, что с глаз Джейн спала некая пелена — и впервые за долгое время она оказалась один на один с жестокой действительностью. Да, перспективы, прямо скажем, жутковатые, однако с некоторым удовлетворением Джейн отметила, что смотрит в будущее без страха и воспринимает реальность вполне адекватно.

Она взглянула на телефонный аппарат, стоявший на столике неподалеку. Если бы она чувствовала себя посвободнее, то непременно позвонила бы Алистеру, переговорила бы с ним. Сможет ли она когда-нибудь обратиться к нему за помощью? А вдруг настанет день, когда придется отринуть свою глупую гордость? Сейчас ей просто хотелось вновь услышать его голос, сказать, что чувствует она себя хорошо, скучает по нему, сожалеет о содеянном, и любит, если уж на то пошло, любит его. Наверное, она всегда будет его любить. Как ни грустно, но так оно и было. Разве не сама она говорила как-то Сандре, что в ее жизни будет лишь один любимый? Эти романтические слова отражали реальность. Может, стоило все-таки закрыть глаза на шашни Алистера? Сам-то он никогда бы с ней не развелся. И возможная боль от его измен сейчас казалась почти что пустяком по сравнению с тем, через что в последнее время Джейн вынуждена была пройти. Хватит ли у нее мужества когда-нибудь рассказать об этом? Что, если в ответ Алистер всего лишь холодно и безучастно усмехнется? Ох, сколько же всяких нюансов… Прошел ведь уже целый год. Может, Алистер кого-нибудь себе нашел и живет-поживает да радуется.

Джейн погладила телефонный аппарат, осушила бокал, выключила свет и отправилась спать. Улегшись на узкую детскую кроватку, она долго ворочалась, — все думала и думала о том, что ждет ее впереди…

Джейн проспала все на свете. Сандра уже возилась на кухне: истово драила кухонный стол.

— Тебе чай или кофе? — спросила Джейн. — Я все сама приготовлю, скажи только, где что стоит. — Джейн открыла шкаф, на который указала Сандра. — О Господи, как же ты переменилась! Такой идеальный порядок! А я прекрасно помню твой шкаф в нашем общежитии: вечно у тебя был такой жуткий бардак!..

— Ну не такой уж и жуткий…

— Ладно, ты, наверное, и не помнишь! Ты была страшенной неряхой. Не мне бы, конечно, говорить, но ты была еще хуже, — подколола Джейн.

— Что-то не припоминаю…

Джейн уселась за стол, выудила из кармана сигареты и закурила.

— Пепельница у тебя отыщется?

— Я была бы очень признательна, если бы ты не курила, Джейн.

— Что?!

— Отвратительная привычка, от нее одна только грязь да вонь.

— Да, ты права, извини. — Джейн торопливо затушила сигарету. — Ты что же, бросила?

— Тыщу лет назад. Джастину очень не нравилось.

— Понятно. Стало быть, если я правильно поняла, в твоем доме мне лучше не курить?

— Нет, отчего же. Только не кури в детской и на кухне.

— Скажи, а нет ли у тебя под рукой пляжного зонтика? — Джейн решила пошутить, однако Сандра шутки не приняла и с непроницаемым лицом продолжала драить кухню. — Ты всегда так усердствуешь? Мне казалось, достаточно лишь протереть… Я смотрю, ты даже специальное моющее средство применяешь.

— Да. Не люблю, когда на посуде остается жир. — Она выпрямилась и критически осмотрела сверкающие дверцы шкафа, затем наполнила водой ведро, взяла тряпку и принялась мыть пол.

— Ты что же, и чаю не хочешь?

— Выпью, но только после того, как закончу.

— Слушай, с чего это ты себя так загоняешь?

— Я? Загоняю?! Странные вещи ты подчас говоришь, Джейн. Речь идет лишь о том, что я не откладываю дело в долгий ящик. Мы не в состоянии держать прислугу, — грубовато заметила подруга.

— Извини, — сказала Джейн, взяла кружку с чаем и на цыпочках прошла в гостиную. Закурив, она сделала несколько затяжек, следя за тем, как под потолок идеально чистой комнаты поднимается табачный дым. Затем она поднялась наверх, заглянула в ванную, подумывая о том, чтобы понежиться в горячей воде. В спальне, где провела ночь Джейн, Сандра уже застлала постель.

— Боже, Сандра, что это ты делаешь?! — в шоке спросила гостья.

— Я терпеть не могу, если где-нибудь в доме есть незаправленная постель. — Она торопливо расправила покрывало.

— Сандра, миленькая, я ведь и сама могла бы сделать это. Мне даже неловко как-то…

— Ничего страшного. Тем более что я привыкла все делать в темпе. Слушай, это что, в ванной вода идет?

— Да.

— Ты бы хоть спросила, Джейн. У нас горячей воды только на стирку. Я как раз хотела сегодня приступить.

Джейн даже покраснела от смущения.

— О черт, извини, пожалуйста. Я даже как-то и не подумала. Сейчас выключу.

— Да чего уж там, иди мойся, а то вода пропадет. А на будущее я определю тебе день. Понимаешь, у нас поставлен иммерсионный нагреватель — это для экономии. Вода греется не круглые сутки, а лишь в строго определенное время в течение дня. — В последний раз оглядев постель, Сандра самодовольно улыбнулась. — Сегодня утром я буду пить кофе, так что если есть желание — присоединяйся. — Она подмигнула и вышла, оставив Джейн одну.