Создание единой международной сети спутников погоды позволит давать точный прогноз всех метеоявлений. Это сохранит множество людских жизней и сэкономит немалые средства. Особенно ценны их сообщения из тех мест, где почти нет наземных метеостанций, но где зачастую и «готовится» погода (океаны, полярные области, пустынные и горные районы).

Рождение первенца помнят все. Фотография новорожденного обошла газетные полосы пяти континентов мира. Его тоненький голосок «бип-бип» слушали радиостанции всей планеты. Дату запуска второго и третьего назовет теперь не каждый. Привычными стали торжественные позывные Московского радио и ликующий голос диктора, читающего сообщение ТАСС. Сейчас рождение их младших братьев, которым дают имена «Космос» номер такой-то, можно заметить только по коротким информациям в газетах и по радио. Они рядовые труженики космического фронта. Трехзначной цифрой выражается номер очередного посланца Земли.

Одни из них прожили яркую, но короткую жизнь, выполнив все, что им было поручено. Другие еще десятки лет будут навивать околоземные витки, добывая научную информацию. Когда появилась возможность побывать в Космосе, специалисты по физике, химии, астрономии, биологии, кибернетике обнаружили, что для земных нужд этих наук необходимы исследования в лаборатории с названием «Вселенная».

Но спутник не Ноев ковчег, его не сделаешь универсальным, чтобы поместить все приборы. Для одних исследований достаточно химического источника энергии, для других — более продолжительных, но требующих меньшей мощности, желательна установка солнечных батарей. Для решения некоторых задач нужна ориентация на Солнце или на Землю, то есть система ориентации Если необходимо сохранить научную аппаратуру, то не обойтись без тормозной двигательной установки и парашютной системы; «Космос-110» с животными — пример этому.

В общих чертах «Космосы» выглядят так. Их корпус похож на среднеазиатскую дыню, которая внутри разделена на три отсека. В них располагаются научные приборы, обслуживающая аппаратура и источники питания. Снаружи на корпус крепятся различные датчики. «Космосы» разведывают радиационную опасность, исследуют космическое излучение и радиационные пояса, изучают ионосферу. «Космос-5», например, зарегистрировал последствия американского высотного ядерного взрыва, в результате которого возник искусственный радиационный пояс.

Много нового узнали мы об атмосфере, о влиянии на нее солнечной активности. Интересно, что средняя плотность атмосферы с 1958 по 1964 год на высоте 300 километров уменьшилась в 3,5 раза. «Космосы» помогают предсказывать погоду, искать полезные ископаемые, позволяют уточнить форму Земли.

Если бы существовал музей метеорной опасности, наверное, главным экспонатом там была бы… Луна. Бесчисленные кратеры и цирки, оспинками изъевшие лик Луны, по мнению многих ученых, не что иное, как следы бомбардировки метеорами. А диаметр этих «оспинок» достигает сотен километров.

Гигантская природная праща — силы тяготения — раскручивает метеоры до громадных скоростей (10–70 километров в секунду). Именно эти скорости превращают их в грозные снаряды. Встреча космического лайнера с куском железа размером со спичечный коробок окончится катастрофой.

Основная доля «твердой составляющей» межпланетной среды — микрометеоры — мельчайшие частицы, образующиеся при распаде комет и столкновениях астероидов. В дальних космических рейсах — скажем, к Марсу, Венере — эти «аборигены» Космоса очень опасны. Придется с ними считаться и при создании долгоживущих научных станций — спутников. Расчеты показывают, что уже примерно в течение десяти дней в каждый квадратный метр поверхности спутника или корабля обязательно ударит частица весом в миллионную долю грамма. Такая пылинка способна пробить стенку корабля и вызвать разгерметизацию кабины.

Конструктор космических аппаратов обязан знать все последствия метеорной бомбардировки. Поэтому космические материалы и конструкции еще на Земле подвергают метеорной атаке.

Метеорные частицы состоят из обыкновенных земных материалов, и, для того чтобы их «смоделировать», достаточно взять, например, железную дробинку. Но истинным метеором она станет только в том случае, если ее разогнать до космической скорости. В лабораториях разгоняют пылинки и дробинки до 10–15 километров в секунду. Делать это можно разными способами: взрывать специальные «многоступенчатые» заряды; применять хитроумные «газовые пушки», выстреливающие «метеор» в вакуум. Вся мощь арсенала современной науки брошена на борьбу с метеорной опасностью.

Внизу, на Земле, была тропическая жара, а летчика пробирал адский холод. Толстая одежда полярника, обогрев кабины не помогали. Лишь ток, бегущий по вплетенным в костюм проволочкам, позволял размышлять и работать.

На высоте холодно…

Малькольм Скотт Карпентер понял, что система терморегулирования космического корабля несовершенна. На первом витке температура в скафандре повысилась почти до 30 градусов. Ее удалось снизить через полтора часа путем увеличения расхода воды в системе охлаждения. За время полета Карпентер потерял 3 килограмма веса.

На высоте страшная жара…

Герман Титов видел, что снаружи светится разноцветными огнями раскаленный воздух, обтекающий «Восток-2». В кабине же было как в комнате — плюс 22. «Знаю, ничего опасного не произойдет, — говорил космонавт. — Тепловая защита корабля надежна и неоднократно проверена в полетах».

На высоте нормально…

Тепловая защита. В жаркие дни жители Средней Азии неплохо себя чувствуют в шубах и папахах: тело защищено от вторжения свирепого Солнца — от 50, 60, 70 градусов. Шубу против тепла надевают и летательные аппараты. Сначала самолеты обшили себя покровом из титанового сплава — стал не страшен нагрев до 370 градусов (при скорости до 3600 километров в час!). Алюминиевая обшивка при такой температуре потеряла бы ⁴/ ₅прочности.

Но даже титановое или бериллиевое одеяние не задержит нагрев, возникающий при полете современных летательных аппаратов. На помощь спешат керметы, как называют новые материалы, рожденные союзом керамики и металла. Они не боятся нагрева.

Увы, космическим кораблям, особенно при возвращении их на Землю, и этого мало. Конструкторам приходится идти на новые ухищрения: защитную обмазку и потеющую обшивку.

Защитная обмазка — это шуба многослойная: керамическое покрытие, оплавляющееся и обгорающее при входе в плотные слои атмосферы.

Иначе выглядит другой вид термической брони — потеющая обшивка: металлокерамические пористые материалы: через поры выдавливается вода. Под действием высоких температур вода закипает, образовавшийся пар уносится прочь, отводя с собой значительную часть тепла. В общем почти то же, что происходит с нашей кожей в жаркий денек…

Вначале было дерево. И огонь первобытных костров. И неровный жар каминов. И слабое усилие парового котла.

А потом был уголь. И маленькие солнца вспыхивали под потолками. И стальная паутина железных дорог опутывала Землю.

И еще была нефть. С ней появились двигатель внутреннего сгорания и реактивный двигатель. И машины, пожирающие километры, и самолеты, сократившие расстояния.