Воздух наполнился флюидами сверхъестественной силы, а это означало, что через мгновение Рис исчезнет из ее поля зрения.

— Прощай, Меган.

— Нет! — Она схватила его за руку, понимая, что не сможет жить без него. — Не уходи!

На лице Риса мелькнула улыбка, и Меган нахмурилась.

— Это несправедливо!

— Что?

— О, ненавижу тебя! Ты снова копаешься у меня в голове, не так ли? Ты знал, что я не дам тебе уйти!

Улыбнувшись, Рис обнял ее, но Меган его оттолкнула.

— Нет! До тех пор пока ты не пообещаешь, что перестанешь читать мои мысли.

— Я сделаю лучше, — сказал он, все еще ухмыляясь. — Я научу тебя блокировать мои посягательства.

— А это можно сделать? — воскликнула она. — Почему же ты не сказал мне об этом раньше?

Он пожал плечами:

— Потому что мне нравится читать твои мысли, — объяснил он. — Мне нравится знать, что ты думаешь обо мне.

— Ты со всеми можешь это проделать?

— Со многими. Вначале даже требуется немалая концентрация, чтобы отгородиться от потока чужих мыслей.

— Все вампиры могут это делать?

— Насколько я знаю, да.

— Так как мне заблокировать тебя?

— Надо возвести воображаемый барьер вокруг своего сознания. Представь его в виде кирпичной стены, или насыпи, или другой непрозрачной преграды.

— И это сработает? — скептически спросила Меган.

— Потребуется немало практики, но это единственный известный мне способ. — Рис взял ее за руки и слегка встряхнул. — Тебе обязательно надо прямо сейчас попробовать?

— Думаю, нет.

— Что скажешь, если мы поедем к тебе? Я буду ползать на коленях, пока ты не простишь меня, а затем, в награду за страдания, мы сможем немножко побаловать себя горячим сексом.

Меган засмеялась.

— Ты неисправим.

— Знаю. — Рис приобнял ее. — Оставь машину здесь. — Мне еще долго ползать на коленях, а я хотел бы приступить к поцелуям и объятиям до рассвета.

Еще до того как она успела сказать «да» или «нет», они оказались в ее спальне. Рис сидел в изголовье кровати, а Меган — у него на коленях.

— Вампиры, — прошептала она.

Рис лег на матрас и увлек Меган с собой. Они лежали лицом к лицу.

— Скажи честно, ты бы стала со мной встречаться, будь я другим?

— Нет. — Может, ей и хотелось бы, чтобы он был человеком, но тогда он не был бы тем Рисом, которого она полюбила.

— Ты обещала выйти за меня, помнишь? — Его рука медленно скользила вверх-вниз по ее спине, нежно лаская.

— Хмм, я не уверена, что то обещание все еще действительно, раз уж ты ушел и бросил меня.

— Нет?

— Нет.

Он притянул ее к себе ближе.

— Хочу тебя.

Она явственно почувствовала твердое доказательство его желания.

— А ты хочешь меня, — тихо промурлыкал он ей на ухо.

— Снова копаешься в моих мыслях?

— Нет. Просто ты пахнешь желанием, и я это чувствую.

— Не может этого быть.

— Это сладкий мускусный запах, который гарантированно сведет с ума любого мужчину.

Меган улыбнулась:

— И тебя?

— Детка, лучше просто поверь на слово. — Он обнажил свои клыки. — Хочешь, чтобы я доказал тебе?

— О, бабушка, какие у тебя большие зубы!

Он искоса посмотрел на нее.

— И не только зубы.

— Покажешь, что еще?

— Будь уверена.

— Мне понравится?

— Никто еще не жаловался.

Меган неожиданно притихла. Черт. Тут и мысли читать не надо, чтобы понять, что она пытается предположить, сколько у него было женщин, скольких из них он любил. Рис надеялся, что Меган не спросит, но поскольку она женщина, это оказалось неизбежным.

— Рис?

Он вздохнул: начинается.

— Могу я задать тебе вопрос? Можешь не отвечать, если не хочешь.

— Спрашивай о чем угодно. — Просто удивительно, что она не спросила об этом раньше!

— У тебя было много?.. Нет, не обращай внимания. Не думаю, что хочу это знать.

— Была всего лишь одна женщина, которая что-то для меня значила.

— Ты сильно ее любил?

— Мне казалось, что сильно. Я был тогда молодым парнем, новообращенным вампиром. Не могу сказать точно, насколько те чувства, что я к ней испытывал, можно назвать любовью, а насколько это было вожделение, но они и в сравнение не идут с тем, что я испытываю к тебе. Ну так ты все еще хочешь стать моей женой, моя прекрасная Меган?

Взяв его лицо в свои ладони, она закрыла глаза и прошептала:

— Прочти мои мысли.

Меган медленно повернулась перед зеркалом. В длинном платье цвета белой ночи, с обтягивающими рукавами и квадратным вырезом, обшитым по краю кружевом, она чувствовала себя сказочной принцессой. Интересно, что скажет на это Рис?

Они еще не обсуждали, где и когда поженятся. Не решили, сбежать ли в Вегас или остаться в городе и зарегистрировать свои отношения с помощью судьи. В любом случае на ней будет очень красивое платье. А она всегда мечтала о таком.

Было чуть больше четырех, когда Меган покинула магазин для невест. Положив пакет с платьем на заднее сиденье автомобиля, она перешла дорогу и направилась к ларьку с мороженым, чтобы купить огромную порцию «Флэворс» с горячей сливочной помадкой, взбитыми сливками и вишенкой. Сегодня вечером им с Рисом будет о чем поговорить. Когда и где пожениться, кого пригласить на церемонию — если вообще приглашать. Где жить. Она старалась не думать о том, что будет делать, когда разницу в возрасте уже будет невозможно игнорировать. Она любит Риса, он любит ее, и только это и имеет значение.

Расплатившись с продавцом мороженого, Меган улыбнулась и, тихонько напевая, приготовилась переходить улицу. Она сошла с тротуара и…

Громкий визг тормозов — последнее, что услышала Меган, прежде чем тело взорвалось болью и она потеряла сознание.

Рис сложился пополам, услышав пронзительный крик Меган. Попытавшись наладить с ней связь, он наткнулся на пустоту.

Эвелин Делейси с каменным лицом стояла у кровати дочери и крепко держала ее за руку. С другой стороны стоял Джордж. По его щекам потоком лились слезы. Эвелин старалась не смотреть на мужа, чтобы держать эмоции под контролем. Если дать волю чувствам, она расклеится, разобьется вдребезги.

Пьяный шестнадцатилетний парень, угнавший машину, сбил Меган, когда она переходила дорогу. Она была на операционном столе семь часов. Доктора сказали Эвелин и Джорджу, что, если Меган проживет еще сутки, есть шанс, что она поправится, хотя маловероятно, что когда-нибудь снова сможет ходить и пользоваться левой рукой.

Эвелин это не волновало. Все, чего она хотела, это чтобы Меган проснулась. Невыплаканные слезы жгли глаза, когда она смотрела на разбитое лицо дочери, гипс на ногах и руке, бинты, покрывающие многочисленные раны, трубки и проводки, соединяющие ее с гудящими аппаратами.

Убрав волосы со лба Меган, Эвелин безмолвно вознесла молитву небесам, прося о чуде, и в этот момент на пороге палаты, словно из ниоткуда возник высокий кареглазый мужчина. Что-то в его взгляде заставило Эвелин сделать несколько шагов вперед и встать между ним и кроватью дочери.

— Я могу вам чем-то помочь? — спросила она.

Рис замер в дверях, когда понял, что Меган не одна. Он был так поглощен мыслью наконец добраться до нее, что даже не позаботился о том, чтобы проверить, есть ли в палате кто-то еще. Вне всяких сомнений, незнакомка — мать Меган, приятная женщина с рыжевато-каштановыми волосами и голубыми глазами. Рядом с ней находился высокий мужчина. Его каштановые волосы серебрились сединой на висках, а карие глаза были того же оттенка, что и у Меган.

Рис слегка повернул голову в сторону женщины и, наскоро заглянув в ее мысли, узнал, что ее зовут Эвелин. Всхлипывающий мужчина рядом с ней оказался отцом Меган.

Рис сделал шаг вперед.

— Я хотел повидать Меган.

— Вы ее друг? — спросила Эвелин.

— Можно так сказать.

Джордж Делейси вытер глаза и пытливым взглядом окинул Риса с ног до головы.