– Ну, хорошо! – воскликнул Джинто, озаренный новой идеей, – Я скажу вам. Если честно, я просто очень тщеславен. Я наконец-то накопил немного денег на путешествие, но не нашел никого, кто бы захотел поехать со мной. А мне казалось, что я буду выглядеть внушительнее с красивой девчонкой на сиденье.

– О. Прости, что давил на тебя, – солдат, кажется, смутился, – Не беспокойся об этом, приятель. Ты еще так молод. У тебя впереди полно времени, чтобы подцепить себе кучу настоящих дамочек.

– Так вы меня понимаете? – Джинто усердно играл свою роль.

– Да, пожалуй, когда я был в твоем возрасте, я вытворял еще и не такие глупости, – со вздохом вспомнил солдат.

– Могу я уже ехать? – нетерпеливо спросил юноша.

– А ты позволишь мне ее потрогать? Она выглядит так похоже на настоящую девушку! – солдат потянулся к принцессе, по-прежнему сохранявшей полную неподвижность.

– Не трогайте ее! – воскликнул Джинто.

– Ее?

– Да, "ее". Она моя. Я не люблю, когда другие люди трогают ее.

Тряхнув головой, солдат вздохнул.

– Ты странный парень. Любишь кукол, да? Должен сказать, на моей планете подобные склонности считаются дурным признаком. По крайней мере, ты мог бы выбрать себе в подруги куколку с более приветливым личиком. Эта, конечно, прехорошенькая, но похожа на настоящую снежную королеву, знаешь ли.

Солдат постарше сказал что-то, заставив молодого повернуться. После короткого спора тот вновь вернулся к Джинто и махнул рукой.

– Проезжай… гражданин! Извини, что мы отняли у тебя столько времени.

Хотя сейчас он чувствовал себя так, словно готов был выскочить из машины, чтобы лично толкать ее вперед, Джинто просто сказал:

– Благодарю, – и уехал.

Даже после того, как они оставили солдат далеко позади, Лафиэль оставалась неподвижной, как кукла.

– Можешь уже прекратить, – сказал он, – Спасибо, что подыграла. Хорошо, что ты понимаешь достаточно, чтобы разобрать, о чем говорил этот солдат.

Лафиэль обрушила на него испепеляющие молнии из уголков своих огромных глаз.

– Мне удалось понять, что ты говорил. Как всегда, ты умудрился придумать самую идиотскую небылицу из всех возможных!

– Но ты же не злишься? – рискнул спросить Джинто.

– А как, по-твоему, я должна себя чувствовать? По твоей милости мне пришлось притворяться куклой! Это не только оскорбительно, но и утомительно! Этот солдат… кажется, он посмел сказать, что я холодна?

"Ох, и почему она понимает именно то, чего лучше бы не понимала?" – удрученно подумал Джинто.

– Ну, если бы он увидел нас с тобой сейчас, он бы понял, как ошибается, – проворчал юноша, – Сейчас тебя никто не назвал бы холодной. По-моему, если бы я коснулся тебя, то обжег бы руку, настолько ты разгорячилась. Кстати, еще он сказал, что ты очень хорошенькая.

– Я не "хорошенькая". Я – красивая! – возмутилась Лафиэль, – А он заявил, что я "прехорошенькая", как будто это лучшее, что можно сказать о моей внешности…

– Эй, зато мы прорвались. Разве это не главное? – напомнил он.

– О да, логическое полушарие моего мозга восхищено твоей изобретательностью. Зато эмоциональное едва противится искушению оторвать тебе руки и ими же проломить твою голову!

– Ого! Ну, тогда я рад, что ты не слишком эмоциональна! – сострил Джинто.

– Возможно, ты этого не знал, но мы, Аблиар, всегда славились своим неукротимым темпераментом.

– Да, у твоей семейки, наверное, самый прославленный темперамент в Галактике. Но, кстати говоря, нет ничего хорошего в том, чтобы умышленно подгонять свое поведение под стереотип.

– Тут нечего стыдиться! Я вполне устраиваю себя такой, какая есть!

– Самолюбование? – фыркнул он, – Должен сказать, на моей планете подобные склонности считаются дурным признаком.

– Берегись. Эмоциональное полушарие уже готово одержать верх над логическим!

Джинто понял, что лучше сменить тему, и побыстрее.

– Все равно, очень странно, что эти проверяющие были так небрежны. Они даже не стали утруждать себя досмотром.

– Просто они искали не нас, а кого-то из местного Территориального Представительства.

Он моргнул.

– Я постоянно забываю, что ты понимаешь их язык.

– Я слушала их. Они говорили, что должны перехватить какого-то важного чиновника из местного рабовладельческого правительства, и нечего с нами возиться, раз наши волосы не окрашены в синий цвет. Что-то о том, что и у бдительности должны быть разумные пределы, что им приказано без нужды не провоцировать местных, и вообще, нет смысла тратить время на всяких молокососов, когда есть более важные дела. Не могу сказать, что мне было приятно все это выслушивать.

– Рабовладельческого правительства? – повторил Джинто.

– Кажется, так они называют Территориальное Представительство Класбула, – Лафиэль возмущенно фыркнула, – По их мнению, планетарные граждане состоят в рабстве у Ав!

– Но ведь жители планет даже не подчиняются Империи напрямую.

– Я это знаю, и ты знаешь. Местные, вероятно, тоже понимают. Но враги – нет.

– Да уж, кажется, они довольно-таки странно смотрят на мир.

– По-моему, молодой подумал что-то подобное про тебя самого. Он решил, что у тебя серьезное расстройство психики. Кажется, он вообще готов был оставить свой пост, чтобы поговорить поподробнее о твоих личных проблемах, или даже проводить тебя до ближайшей клиники. Но старший ему не позволил.

Джинто вздрогнул.

– Звезды, вот мы могли бы вляпаться…

– А я бы не отказалась посмотреть, как ты будешь выкручиваться, – злорадно сказала Лафиэль, – Ради такого зрелища я даже согласилась бы притворяться куклой целый день.

"Н-да, кажется, я поторопился с выводами, когда решил, что она больше на меня не сердится" – заключил Джинто.

– Но ведь они – всего лишь солдаты, занятые в дорожной проверке, – сказал он вслух, – Какое им может быть дело до чужого душевного здоровья?

– А мне откуда знать? – сухо отозвалась принцесса, – Если это тебя так интересует, давай вернемся и спросим.

Джинто содрогнулся всем телом, представив себе эту картину.

Проехав через лес, машина оказалась на открытом пространстве.

– Это город? – заинтересовалась Лафиэль.

Слева от них тянулись широкие луга. Справа была длинная стена, ощетинившаяся десятками тонких башен.

– Нет, – Джинто указал вперед, на древообразные конструкции, схожие с теми, что он уже видел в Луне Вега, – Город там.

– Тогда что это? – девушка с любопытством смотрела на странные башни, – Явно какое-то искусственное сооружение, но для чего оно нужно?

– Может быть, какой-то памятник? – предположил Джинто.

Во всяком случае, на жилые дома эти башни не походили. Высокие, тонкие, они напоминали копья, нацеленные в небо. В башнях не было ни единого окна, и все они были раскрашены ярко и аляповато, вполне в класбульских представлениях о красоте.

– Памятник чему? – задумалась вслух Лафиэль, – Эти башни очень большие, а значит, должны были дорого обойтись при строительстве. Какое важное событие могло случиться на этой планете, чтобы в честь него поставили такой огромный и нелепый монумент?

– Побей меня, если хочешь, – Джинто не представлял, что могут почитать люди на этой безумной планете, – Но это, скорее всего, нас просто не касается.

– Тебе не интересно, – заключила Лафиэль.

– Ну, там, откуда я родом, говорят: "Любопытство убило кошку", – рассудительно заметил Джинто.

Миновав группу "монументов", они, наконец, достигли городских окраин. Хотя местное солнце все еще было высоко в небе, часы показывали, что приближается полночь. Людей повсюду было немного, и обнаружить солдат не составляло труда.

Джинто переключился на ручное управление и припарковал машину.

– Пока мы здесь, позволь мне вести все разговоры, – посоветовал он.

– Если хочешь, я снова могу притвориться куклой, – ядовито отозвалась Лафиэль, – Но тогда тебе придется нести меня на руках.