Литмир - Электронная Библиотека
Содержание  
A
A

— Между прочим Сучкарев, подколодный этот, рассказал интересные факты — очень, о родных братцах Собакера. Один живет на Украине, фамилия у него Цюцько. Еще один — в Белоруссии, у этого фамилия — Псяпан. Причем Цюцько, являясь яростным украинским националистом, поехал жить в Нью Голд Орду с целью стать там яростным ордынским националистом — ну и ну! Но там его до полусмерти избили негры по названию афроордынцы. Цюцько долго судился с полицией, поскольку полицейские из афроордынцев спокойно взирали над расправой — над ним, и даже никого не арестовали. Судился-рядился Цюцько с полицией, а потом сделал вывод: «Да новые золотоордынцы в сто раз хуже москалей!» и вернулся на Украину — вот как!

Но самое забавное: Псяпан жил в Казахстане и был там, естественно, казахским националистом. Попытал счастья в Германии, выдав себя за поволжского немца. Но был разоблачен как казахский националист, который притеснял не только русских, но и немцев. Тогда он приехал в Белоруссию, стал ходить в костел, выдавая себя за стойкого католика. Возглавил оппозицию в одном из местечек. Добивается статуса жертвы политических репрессий, мечтает стать политэмигрантом в Нью Голд Орде. Но братец Цюцько его под монастырь подводит со своими непрекращающимися тяжбами против ордынской полиции — так-то вот! Семейка еще — та. На большой!

И Декрет Висусальевич поднял руку с торчащим верх большим пальцем — официант, который наготове стоял в коридоре между столовой и кухней, чтобы не слышать, о чем говорят за столом, жест расценил как высочайшее одобрение обеда.

— Ты только к нашим тугрикам Собакера не допускай, — посоветовала Кристина Элитовна.

— На пушечный выстрел — не ближе, — уточнил верховный ошамхал

Глава двадцать девятая

— Сильный ход. Сильный, — сказал Чумейко-Чумайс рядовому генералиссимусу пера о предложении выкупать населению чумаучеры по четвертному за штуку. — А фонд оказания помощи приватизации — вообще пальчики оближем. Но выгоднее всего приватизировать госсобственность за счет госбюджета. Поздравляю, но поговорим детально на службе.

Они встретились на очередной тусовке лимитградского бомонда. По случаю презентации первого холдинга страховой медицины, созданного знаменитой передовичкой здравоохранения Мартой Макарьевной Коноваловой. Той самой, у которой был самый стремительный койкооборот на планете всей — больше трех дней ее терапии никто не выдерживал: больные или сбегали домой, или отправлялись прохлаждаться в морг. Той самой, с которой у Аэроплана Леонидовича вышла стычка, после чего он вышиб головой оцинкованную дверь приемного покоя. Разумеется, теперь госпожа Коновалова извинилась перед ним за негостеприимный прием, приглашала в любое время дня и ночи приезжать лечиться в ее центр «Гиппократ», где собраны со всей страны лучшие экстрасенсы, колдуны и ведьмы, где можно получить и, тут она кокетливо засмеялась, эротический массаж высшего класса. Он обещал наведаться как-нибудь и дверей больше не вышибать.

Презентация холдинга проходила в бывшей районной больнице, которую после евроремонта переоборудовали в офис холдинга. Больничный парк вырубили, на его месте сделали закрытый теннисный корт, бассейн с саунами. Спорткомплекс представляла небезызвестная Светлана из знаменитого 99 отдела — ее Аэроплан Леонидович сразу и не узнал, потому что она приготовила к торжественному случаю совершенно необычное и неузнаваемое лицо. Тут же была и Лана, которая сновала за бывшей спортсменкой, как нитка за иголкой. Они, главным образом Светлана, хотели организовать на Запад кровепровод «Братство по крови», но не смогли получить лицензию на столь оригинальный вид деятельности. Да и знающие люди подсказали им, что лучше экспортировать человеческие органы в живом комплекте и за деньги их владельцев — под видом туристов. Дела у Светланы, видимо, пошли неплохо — она профинансировала евроремонт и строительство спорткомплекса. По сути, была здесь полноправной хозяйкой. Но на нынешней тусовке отсутствовала — предпочитала лишний раз не светиться.

Об этом Аэроплану Леонидовичу поведал встретившийся тут Гриша Ямщиков, пользующийся информацией криминалитета и уголовного розыска. Впрочем, Гриша был тут и заслужил дружные аплодисменты присутствующих: какие-то люди, в основном старики и старухи, окружили «Гиппократ» и, потрясая плакатами с требованиями вернуть им больницу, слишком расшумелись. Гриша вызвал ОМОН, который, не снимая масок, так отделал демократизаторами несанкционированных демонстрантов, что многих из них отправили в ближайшие травмопункты.

— Нерентабельное население, — произнес загадочную фразу Чумейко-Чумайс и добавил: — И такого населения у нас больше половины.

— Что вы имеете в виду, Толик? — подскочила к нему Лана и повисла на его руке. Все знали, что она была безответно влюблена в Витька, который учил по капризу невесты девять иностранных языков одновременно, а теперь, когда Витек куда-то запропастился, Лана все свои симпатии сосредоточила на бывшем начальнике отдела.

— Не Толик, Ланочка, Анатолий Чукогекович — все-таки я вице-премьер правительства великого государства, — заметил Чумейко-Чумайс.

— Простите, пожалуйста, но это я из любви к вам, Анатолий Чукогекович! — объяснилась Лана и продолжала на руке виснуть.

— На первый раз замнем для ясности. А имел я в виду, что у нас школьники, студенты, разного рода учащиеся, военнослужащие, пенсионеры — все это нерентабельное население. У нас огромная система социальной защиты, которая паразитирует на рентабельной, деятельной части общества. Какие-то пионерлагеря, дома отдыха, профилактории, культурно-просветительные, спортивные учреждения, библиотеки, какие-то клубы по интересам, кружки самодеятельности — удорожают производство и услуги, делают их нерентабельными и неконкурентоспособными на мировом рынке.

— Значит, дети, по-вашему, нерентабельны?

— Да, нерентабельны.

— Значит, и любовь тоже нерентабельна?

— Совершенно верно. Вы делаете в монетаризме-либерализме огромные успехи.

— Но это же чудовищно! — воскликнула Лана.

— Куда менее чудовищно, чем тот бизнес, которым вы изволите заниматься, — отрезал Чумейко-Чумайс, и скулы у него окаменели, и волосы ярче порыжели.

Даже Аэроплан Леонидович был поражен не густопсовостью прически первого вице-премьера, пусть он раньше рыжим никогда и не был, а характером бизнеса дам из бывшего 99-го отдела: Лана, посылающая вместе со Светланой по туристическим путевкам или трудовым договорам соотечественников в бордели или на расчленение в подпольных клиниках, словно забыла о своем занятии и пыталась предстать, перед кем — самим Чумейко-Чумайсом! — наивненькой пай-девочкой. К ней абсолютно не приставало то, чем она занималась, или же гениально играла прежнюю Лану, которая отвечала в отделе-99 буквально за все и была всегда для начальства крайней? Или тихо спятила с ума?

После обхода владений Марта Макарьевна пригласила всех в банкетный зал. Столы ломились от яств и украшений, везде красовались и благоухали цветы. Но ярче цветов были юные девушки, порхающие в откровенных алых туниках по залу, разнося напитки и угощения гостям.

Госпожа Коновалова, церемонно приподняв длинный подол тяжелого вечернего платья взошла на огромную белоснежную таблетку с рельефной надписью «Аспирин-Упса». Трудно сказать, что это значило: примазывание к известной иностранной кампании, непорочную белизну помыслов учредителей, масштабность их замыслов… Передовичка здравоохранения звонким голосом, словно дело происходило на сборе пионерской дружины, стала вещать о том, что первый центр страховой медицины — ласточка, которая сделает в здравоохранении весну. Каждому присутствующему она пообещала подарить золотой страховой полис, позволяющий в их центре и во всех лечебных заведениях, с которыми они заключат договоры о сотрудничестве, лечиться бесплатно самим и членам их семьи пожизненно.

— Пусть попробует кто-нибудь не заключить с нею договор! — проворчал Гриша и наклонился к Аэроплану Леонидовичу. — Представляешь, по ее словам выходит, что советское бесплатное здравоохранение равносильно золотому страховому полису! Уровень разный, конечно, но принцип тот же. На самом же деле речь о том, чтобы бюджетные ассигнования на медицину прямиком шли Марте Макарьевне, а уж потом она станет их распределять между лечебными заведениями. Ничего общего со страховой медициной, как таковой, это не имеет. Госпожа Коновалова будет снимать сливки с бюджета — вот и все.

47
{"b":"135481","o":1}