Их господство истощило США и Запад. Завело его в пучину глубочайшего кризиса. Оказалось, что теория коммунистов о глубоком кризисе капитализма – отнюдь не бред, а суровая реальность, ставшая очевидной после падения Советского Союза. И что потребительское общество в финале, вполне возможно, ведет к самой жестокой диктатуре.
Приведем всего лишь один пример. В 1990 году маститый западный футуролог Элвин Тоффлер выпустил книгу «Метаморфозы власти». В ней он, хлопая в ладоши по поводу краха русского коммунизма, пророчил: производство не уйдет из стран Запада в страны Азии и Латинской Америки. По утверждению Тоффлера, в США и Западной Европе возникнут гибкие, роботизированные и компьютеризованные фабрики-автоматы. Они заменят старые дымные громады заводов и комбинатов индустриальной эры, став небольшими и экономичными. Действующими с наименьшими затратами сырья и энергии, почти без рабочего класса. Развитие компьютерных сетей и информационных технологий позволит производить ровно столько товаров и такого качества, сколько нужно потребителям. Словом, возникнет нечто, до боли напоминающее материально-техническую базу коммунизма. Но на капиталистической основе.
Реалии финансово-спекулятивного капитализма безжалостно опрокинули розовые мечты футуролога. В жизни производство оказалось выведенным в страны Азии и Латинской Америки. Место роботов заняли низкооплачиваемые рабочие Азиатско-Тихоокеанской зоны, Турции, Мексики, Восточной Европы и отчасти РФ. Технологический прогресс на многих направлениях просто остановился. Почему? Потому что это оказалось выгодным господствующей касте финансовых спекулянтов, жаждущих лишь быстрых прибылей.
А Запад стал деградировать. Его деиндустриализация привело к появлению в США и Европе огромных армий совершенно деклассированных, деквалифицированных людей со скверным образованием. Внутри США и Европы стали образовываться острова нищего «третьего мира». Безудержное поклонение потребительству и быстрой прибыли привели сразу к многим бедам. К катастрофическому падению рождаемости белой расы и ее старению. К постоянному падению качества среднего и высшего образования в США и ЕС. Сокращение государственных расходов на масштабные научно-технические программы развития и на фундаментальные исследования вызвало торможение развития, застой в технике. Погоня за рентабельностью и скорым возвратом инвестиций повлекли за собой сворачивание стратегически важных, долгосрочных исследований и научно-технических разработок. Никто теперь не хочет дожидаться прибылей через десятилетия. Невероятные хамство и надменность финансовой элиты, ее кричащая роскошь и презрение ко всем, кто беднее, привело к войне Запада с бедными народами Азии, Африки и Латинской Америки.
США, равно как и весь Запад, могли бы спасти себя, вложи они в 1990-е годы гигантские средства в создание истинных технологий новой эры: нанотеха, принципиально новой энергетики, революционных методов лечения, систем с искусственным интеллектом и т. д. Нужны были принципиально новые виды транспорта, строительства, обработки металлов и многое-многое другое. Но… мир продолжает ехать на открытиях и разработках, сделанных до конца 1960-х годов. Ракеты, спутники и многоразовые космокорабли, реактивная авиация, компьютеры, телевидение, роботы, ядерная энергия, лазеры, Интернет, мобильная телефония, биотех, кремниевая электроника, оптоволокно, антибиотики – все это детища и идеи нелиберальной, полусоциалистической, технократически-кейнсианской эры. Все это было создано и придумано до конца 60-х, дальше подвергаясь лишь миниатюризации и частным усовершенствованиям. А дальше – застой. Оказалось, что финансовый капитализм может лишь бесконечно тасовать старые разработки, ничего качественно нового не создавая.
Но теперь США и Западу, чтобы выжить и справиться с вызовами времени, необходимы именно качественные скачки и эпохальные прорывы, сравнимые с ракетным, компьютерным и ядерным скачками 1940—1960-х годов. Но их не видно пока даже на горизонте. При всей своей перспективности нанотехнологии требуют еще многих лет работы и астрономических вложений. Овладеть нанотехом оказалось на порядок более трудной задачей, чем освоить ядерную энергию.
В условиях потребительского антихристианского общества и финансового капитализма (с настроениями «после нас хоть потоп», «о потомках пусть заботятся сами потомки» и «прибыль как можно скорее») совершить скачок в нанотехнологическую эру невозможно.
А проблемы выживания подступают к Америке и ЕС уже сегодня.
Если отвлечься от пропагандистского потока о невероятной мощи и процветании США, то увидишь, что единственная супердержава год от года все глубже вязнет в тяжелых проблемах.
Катастрофа 2005 года (прорыв дамбы во время урагана) в Новом Орлеане показала, что общество США чересчур расслоилось и раскололось по имущественному принципу. Что в стране возник целый внутренний «третий мир» нищеты и озлобленности. И что инфраструктура США износилась. Годы господства ультралиберализма, мании «сокращенного государства» и погони за скорыми прибылями дали о себе знать. Инфраструктурный кризис наметился и в Штатах.
Таковы плоды господства финансовой, «постиндустриальной» элиты. Таковы последствия чрезмерного увлечения информационными технологиями в ущерб технологиям чисто физическим. Таков развал, что шел под разглагольствования американских интеллектуалов об «отмирании государства в новой эпохе», о «необходимости снижения вложений государства в экономику».
Америку терзают проблемы, которым в рамках либерально-ультрарыночной, финансовой модели нет решения. Одна из них – возможный крах пенсионно-страховой системы. Ведь стариков все больше, молодежи – все меньше.
Да, не забудем и об опасном разрыве в настроениях правящего в США истеблишмента и собственно американского народа. Такой видный социолог, как Самюэль Хантингтон, в недавней книге «Кто мы?» указывает на еще одну «мину» под Соединенными Штатами. Так, правящая клика финансистов, юристов и хозяев СМИ выступает за политкорректность, за углубление глобализации, за снятие всяческих барьеров на пути движения людей, товаров и капиталов. А основная масса граждан Штатов – категорически против всего этого! Они – за укрепление государства, патриотизм и протекционизм, против разрушительного роста влияния всяческих меньшинств и против наплыва иммигрантов.
Правление Буша-младшего 2000–2008 годов стало компромиссом. Попыткой угодить всем. С одной стороны, приверженцам политкорректности и мультикультурализма. С другой – американским патриотам. Ничего хорошего из этого не вышло. И с самого начала администрации Буша пришлось бороться с нешуточными экономическими проблемами. Крах рынка интернет-экономики, падение фондовых индексов потребовали «отвлекающего маневра» 11 сентября 2001 года. А затем начала двух войн. Но… не помогло. Доллар пусть контролируемо, но неуклонно заскользил вниз, теряя статус ведущей мировой валюты.
Тогда политика Буша-младшего стала напоминать пародию на курс Рейгана. Как и в 80-е годы, власти США стали одновременно снижать налоги и увеличивать затраты на государственные программы новейших вооружений. Вот только при Рейгане это делалось за счет раздувания государственного долга (ему было куда расти), а при Буше оный долг уже разросся до таких пределов, что угрожает существованию основы основ американской экономики – Доллару.
Проблемы, складываясь и усиливая друг друга, грозят самому существованию США. И потому вполне вероятно, что американцы не станут безвольно смотреть на это, а попробуют применить жесткую военно-технократическую диктатуру в попытке разрешить опасные противоречия и вывести страну на курс ускоренного научно-технологического развития. Силой отстранив от власти дискредитировавшую себя финансовую элиту.
Как это может произойти? Тут возможны разные варианты. Исторический опыт говорит о том, что Америка, попав в тяжелый кризис, имеет тенденцию искать выход в диктатуре. Например, в тридцатые годы американцы выбирали между авторитаризмом Нового курса по-рузвельтовски и фашистской диктатурой модели Хью Лонга. В 1936 году Лонг был убит, и США пошли по рузвельтовскому пути.
