Мечта Калашникова в том, чтобы русские стали в этом деле первыми.

Нужно поднимать новую индустрию, пробивать транспортные коридоры, переосваивать Россию, и особенно Дальний Восток. Применять суровые меры по обеспечению развития, по переходу на новые технологии. Разбирать старые железобетонные дома и строить новые: малоэтажные, экономичные, энергосберегающие, доступные по цене и быстровозводимые. (То есть проводить новую урбанизацию.)

Надо вернуть к производительному труду миллионы людей, обучить и подготовить новые кадры, как когда-то Сталин подготовил миллионы квалифицированных рабочих, инженеров, врачей, трактористов, летчиков и т. д. А для этого необходимо восстановить ценность честного, производительного труда, радикально поднять зарплаты, задействовать механизмы участия работников в делах и прибылях предприятий.

А как реабилитировать этику труда и накопления? Для этого необходимо отобрать у олигархов собственность, полученную ими без труда, по праву «захватчиков трофеев». Конфисковать у них миллиарды долларов. Осудить их хотя бы условно. Устроить показательные процессы над уже мертвым Ельциным, его ныне живущей Семьей и главными «героями» развала 90-х. Только тогда можно снять довлеющее над страной «психопроклятие». И вернуть народ к честному труду. Остановив моральное разложение русских.

И снова мы приходим к необходимости Диктатуры развития, разрази меня гром! Без нее – никуда.

– Вы зовете нас ко временам первых пятилеток? – спросит нас часть читателей. – Это что, снова к ужасам сталинской эпохи? Чтобы всех загнать на великие стройки? Заставить терпеть нищету и жить впроголодь до построения «светлого будущего»?

Ну что ж, для такой части читателей мы покуда воздержимся от сравнений с временем Сталина. Давайте обратим взор на исторический опыт страны, что почитается многими как светоч демократии и эталон рыночной экономики – на опыт Соединенных Штатов. Ведь и Америке в свое время пришлось столкнуться с перспективой развала страны и распада общества. С осязаемой угрозой полного краха и новой гражданской войны в Америке.

Это было, по меркам истории, почти вчера – в начале 1930-х годов. И именно тогда американцы смогли избежать катастрофы, принявшись за политику Нового курса.

Сравнение правления Владимира Путина с Новым курсом (New Deal) в США тридцатых годов звучит в Росфедерации все чаще. Но можно ли найти аналогии между New Deal и политикой сегодняшнего Кремля? Ах, если бы!

При всей несхожести причин кризиса, постигшего нашу страну в 90-е годы, и истоков Великой депрессии, поразившей Соединенные Штаты в 1929 г., многие методы Нового курса вполне могли бы пригодиться нам в нынешние дни. Стоит сразу отметить: New Deal крайне антилиберален. В нем очень много сходства с политиками Сталина, Гитлера и Муссолини тех же лет. Не зря правление Франклина Делано Рузвельта (почти четыре срока в 1932–1945 гг.) называют «имперским президентством». Но здесь же явственно проступают черты проектности, плановости и диктатуры развития.

В New Deal вы можете найти плановую экономику, элементы социализма, всевластие спецслужб, загадочные убийства политических противников Рузвельта, национальные мегапроекты и многое другое…

Надо заметить, что Новый курс – явление неоднородное. Есть существенная разница между тем, что администрация Рузвельта делала в 1933-м, и тем, что проводилось в жизнь в 1938-м, а уж тем паче, в 1941–1945 годах. И тем не менее некие общие черты вычленить можно.

Сразу отметим: New Deal есть прежде всего экономический курс, обуздание рыночной стихийности ради планового начала. Его американцам пришлось проводить перед лицом полного краха общества США, в преддверии то ли социалистической революции, то ли ожесточенной гражданской войны. Рузвельту хотя и с превеликим трудом, но все же удалось убедить богатых: лучше поделиться изрядной частью своих прибылей ради того, чтобы не лишиться всего богатства. До Ф. Рузвельта в Америке не существовало пенсионной системы, социального страхования и пособий по безработице. В итоге Нового курса в Соединенных Штатах возникло «полусоциалистическое» государство всеобщего социального обеспечения, начавшее разрушаться лишь в 1980-е годы. В те годы, собственно говоря, и возникли те США, которые мы знаем: с мощной государственной бюрократией, огромными и сильными спецслужбами, влиятельной военной машиной и крайне богатым военно-промышленным комплексом.

Когда США постиг тяжелый кризис, предшественник Рузвельта, президент Гувер, призвал на помощь либеральных монетаристов. Они испробовали для борьбы с депрессией хорошо знакомый нам по собственной истории 90-х и начала 2000-х годов «джентльменский набор»: сокращение государственных расходов, жесткое балансирование бюджета, сжатие денежной массы и прочие антиинфляционные меры. Словом, все то, что делал финансово-экономический блок Правительства РФ с 1992 года и вплоть до нынешнего Минфина Кудрина. Только это привело Америку на грань полного хаоса. До 17 миллионов голодных и безработных. До реальной перспективы откола некоторых штатов от США.

Выходить из этого суперкризиса пришлось весьма жесткими мерами отнюдь не рыночного толка. Попробуем обрисовать некоторые черты Нового курса. Начнем мы с экономики. Ибо она в решающей степени определяет и политику.

«Народ просил меня ввести дисциплину и указать путь под моим руководством. Народ сделал меня инструментом своей воли. В духе дара я принимаю его…»

Это не отрывок речи Гитлера из фильма Лени Рифеншталь «Триумф воли». Не кусок речи Сталина. Не выдержка из выступлений Франко, Муссолини, Салазара или Пиночета. Хотя эти слова можно приписать каждому из них. Нет, читатель, сие есть часть выступления Франклина Делано Рузвельта во время инаугурации 4 марта 1933 года.

Рузвельт исповедовал одну главную идею: если хочешь погубить капитализм – дай полную власть капиталистам. Они сами все загубят. А потому смело пошел на внедрение элементов плановой экономики и социализма. Директивно был установлен минимум заработной платы, введена система социального страхования. Профсоюзы получили закрепленное законом право на коллективные договоры с работодателями. Рузвельт смело пускал в ход печатный станок, не смущаясь использовать эмиссию как инструмент оживления экономики. Он давал деньги потребителям (рабочим и фермерам) – и они могли покупать произведенные индустрией США товары, спасая страну от кризиса перепроизводства. Он вкачивал деньги во впечатляющие программы вооружений. При нем США обзаводятся мощными авианосцами, например. Он тратил деньги на общественные работы, занимая безработных в специальных трудовых лагерях. При этом Ф.Д.Р. нимало не смущался тем, что его Закон о восстановлении национальной промышленности (NIRA) необычайно похож на экономическую схему фашистско-корпоративной Италии при дуче Муссолини тех же лет. Вплоть до того, что государство определяло для частного бизнеса объемы производства.

Рузвельт ставил на мегапроекты. Как и Сталин, как и Гитлер. Сталин, к примеру, гордился Магниткой и Днепрогэсом. Гордостью Рузвельта был проект TVA – Администрация долины реки Теннесси. Настоящий национальный проект, предусматривавший строительство каскада гидроэлектростанций. Сами американцы говорили, что без этого «энергетического сердца» был бы невозможен и атомный проект США. TVA пропагандировалась с помощью фильмов, которые сегодня в Соединенных Штатах называют «псевдосталинскими».

На первых порах воплощением закона NIRA занялся генерал Джонсон. Он летал из города в город на военном самолете (как Гитлер по Германии), произносил зажигательные речи, запугивал и призывал. В поддержку программы организовались митинги и парады. Фирмы-участники программы NIRA должны были ставить на свои товары эмблему синего орла: дабы потребители знали, что оные компании участвуют в осуществлении планов спасения Америки, и не покупали бы товаров, где такого орла нет.