Жители Новой Гардарики свободолюбивы, хорошо тренированны. В каждом доме есть оружие – нарезные карабины, традиционные охотничьи ружья или арбалеты. Сверхновые русские слывут отличными воинами. Они не только хорошие стрелки и разведчики, но и операторы высокотехнологических видов оружия. Привыкшие отвечать за себя в системе самоуправления, работающие в сферах высоких технологий, они сообразительны, инициативны, изобретательны, технически грамотны. Они – именно воины, а не солдаты. Не живые машины для выполнения приказов, а те, кто, по крылатому изречению Суворова, «знают свой маневр». Они и войну в случае чего поведут как предпринимательскую операцию – с неожиданными для врага ходами. В Гардарике вообще любят брать качеством, а не количеством.

Экономя те ресурсы, что сегодня бездарно проедаются несовершенным многоэтажным жильем, устаревшими системами ЖКХ и энергетики, чудовищно затратным строительством и прочим, мы создадим инновационные Вооруженные силы. Надежно обеспечим безопасность страны. И нечего будет бояться американского космического вызова.

Мы уйдем из старых городов. Ибо в них для нашего народа нет будущего. Они – наши могилы. Я смотрю на современную мне Москву. Рядом с моим домом асфальт кладет бригада армян. В детской общедоступной поликлинике, куда мы зашли, выяснилось: наш участковый педиатр теперь – индуска, практически не знающая русского языка. Рядом находится магазин Панина – его превозносят как истинно русского купца и патриота. Вот только в том магазине работают в основном таджики, а менеджерами здесь – кавказцы. Таджики строят поповский дом у близлежащего православного храма с надменными и толстыми попами. А где же русские-то? Они теперь – в основном нищие и старики. Они теперь – не домовладельцы, а разобщенные и анемичные обитатели квартир-клетушек в железобетонных коробках. Здесь невозможно рожать и растить детей. Здесь наш народ чахнет.

Нет! Мы должны создать новые русские города – города свободных домовладельцев. Города крепких семей со многими детьми. Города на технологиях завтрашнего дня. Города, где нет чиновников, а есть избранные нами делократы. И где немыслимо нашествие чужаков.

Высвобожденные ресурсы Новая Россия направит в грандиозные программы здраворазвития, строительства транспортных коридоров развития, в научные исследования и космические миссии. Каждое из этих направлений породит мощный поток новых научных открытий и неслыханных прежде технологий. Оттого мощь, богатство и развитость России станут нарастать от пятилетки к пятилетке. И так – вплоть до невиданных прорывов, что дадут нам сверхмогущество: до овладения энергией термояда, использования магнитного поля Земли, создания «человека сверхразумного» и мыслящих людских сообществ, до постройки установок для производства готовых вещей за счет перекомбинации атомов. И так – до освоения Луны, Марса, спутников Юпитера, глубин океана.

Такова миссия Диктатуры развития, о которой мы мечтаем. Она должна начать новый Манхэттенский проект – но не для создания очередной сверхбомбы, а в области усадебной урбанизации.

И многие слагаемые такой Новой Реальности существуют уже сегодня, в самой РФ. Благодаря людям-титанам вроде Попова. Они живут и борются рядом с нами. Их все еще много. И они, и мы – люди Новой Реальности.

– В картине, что ты, Максим, рисуешь, действительно нет ничего фантастического и несбыточного, – сказал мне Юрий Крупнов, когда я показал ему наметки главы. – Движение и партия развития в программах своих говорят о превращении РФ в Гардарику. О строительстве тысячи новых городов, что состоят из множества семейных усадеб.

За те полтора десятка лет, что минули после распада СССР, власть почти ничего не изменила в методе решения жилищной проблемы. Только она стала куда острее и опаснее для страны, чем раньше. К тому же серьезно провалилась экономика, произошло небывалое расслоение народа на бедных и богатых. Теперь опять приходит время самоопределения для страны и для ее руководства. Какую политику выберет оно? И дальше оставить население один на один с «проклятым квартирным вопросом»? Или инициировать и возглавить столь необходимую стране градостроительную революцию?

Мы не настолько богаты, чтобы строить жутко дорогое в эксплуатации и неполезное жилье. Следует принципиально по-новому посмотреть на проблему жилища: не как на головную боль для каждой семьи (как сегодня) или для государства (как вчера), а как на цивилизационный вызов. Как на уникальный способ одновременного решения социальных, экономических и других привычных нам вопросов – через переход на принципиально новое усадебное расселение. Через переход к новым, экономичным и здоровым формам городской жизни. Для этого и требуется творческая мощь государства. Организация градостроительной революции тождественна процессам создания атомной бомбы или первых космических кораблей. Поэтому и нужен здесь «манхэттенский» или атомный проект.

Вы правы – технологии нового домостроения уже имеются. Причем наши, отечественные. В РФ и Белоруссии. Кое-что и на Украине есть.

Что же для этого нужно? Мы бы приняли под эгидой Президента Российской Федерации национальную программу с условным названием «Дом в России» со сроком действия в 7—10 лет. Назначили бы лично ответственного за ее реализацию человека – Генерального конструктора. По такой программе в России необходимо построить не менее 1000 новых малоэтажных городов размером от пяти тысяч усадеб и более.

– И еще создать при главе государства особый проектный орган, что отвечал бы за скорейшее осуществление такого мегапроекта! На принципе: чем скорее и лучше будет выполнена поставленная перед ним задача – тем щедрее наградят людей этой команды…

– Конечно! Нужно организовать министерство градостроительного развития на те же семь – десять лет. Причем в статусе силового министерства, министерства «со звездочкой», напрямую подчиняющегося президенту. В фонд национальной программы из федерального бюджета должно ежегодно передаваться около 50 миллиардов рублей и столько же и больше из бюджетов иных уровней. Не менее важно, что в этот фонд должны быть переданы прямые права на землю под новые малоэтажные города. Эта земля должна будет предоставляться бесплатно в собственность или длительную аренду для владельцев усадеб.

А если обеспечить участие в качестве головного по данной программе Министерства обороны? Оно же реализует существенную часть программы в виде домов для действующего офицерского состава и тех, кто выходит в запас. Не следует забывать, что малоэтажная Америка начала интенсивно создаваться именно после войны, когда вернувшаяся из-за океанов американская армия выступила как потребителем, так и исполнителем малоэтажной застройки недеревенского типа. Именно инженерные войска США стали трансформировать свои проекты возведения «быстрого» жилья в гражданское домостроение. «Мотором» всего дела стал Уильям Левитт (William Levitt), который в годы Второй мировой войны разрабатывал технологии быстрого строительства казарм, а после войны поставил на поток производство типовых домов в штате Нью-Йорк. Левитт разбил процесс постройки дома на 27 этапов, каждый из которых выполняла одна бригада. Планировка дома была проста, а метраж жилья незначителен. Однако использование рациональной технологии позволило строительной компании сдавать «под ключ» 36 домов вдень! Первоначально они предназначались для демобилизовавшихся военных, однако скоро стали доступны и для всех остальных граждан страны.

После этого «левиттауны» – пригородные поселки, образованные коттеджами и таунхаузами – стали возводиться повсеместно. Более того, в 1956 году федеральное правительство США приняло национальный закон об оборонных шоссе (хайвеях), который предусматривал строительство более 64 тысяч километров скоростных шоссе стратегического значения. Активное строительство автотрасс вместе с низкими ценами на бензин благоприятствовало активному пригородному строительству вдоль новых шоссе. Стандартный дом для американца середины XX века из «нижнего среднего класса» – 74 квадратных метра, четыре яблони, холодильник и телевизор – стоил 8 тысяч долларов. Это, конечно, в ценах середины XX века. Нынче это – примерно 80 тысяч «зеленых». Левиттовские дома продавались американцам с рассрочкой платежа (ипотекой) на 20–30 лет под десять процентов годовых. Сейчас этим домам уже полвека. С 1947 по 1951 год под Нью-Йорком поднялся Левиттаун – городок в 17,5 тысячи домов.