Еще одна тенденция РФ – катастрофическое тугодумие власти. Возьмите планы Путина 2007 года. Господи, да все это мы, оппозиционные аналитики, экономисты, технократы и публицисты, предлагали делать еще в начале или середине 90-х годов! Власть доперла до того же с запозданием минимум в десятилетие. Неужели с таким «задним умом» удастся выжить в непредсказуемом и нестабильном мире 2010-х? Власть не знает собственной страны, не видит тех возможностей, что еще есть в распоряжении РФ в виде прорывных разработок ученых, смелых предпринимательских проектов. А если ты не знаешь сам себя – это путь к верному поражению.

Дело в том, что россиянское «высшее общество» примитивнее американского и глобального истеблишмента. Основной движущий мотив россиянца из высших сфер – набить личный карман любой ценой. Любой ценой захватить и удержать власть. Он примитивен, а потому предсказуем для американца. Тот же в своих поступках движим далеко не одним интересом обогащения или властолюбием. У него есть идеальные цели, осознание неких великих миссий, пусть они для нас неприятны и страшны. Он ищет власти не ради власти, а во имя некоей высшей цели. Потому американцы и глобалы ведут свои игры с азартом и огнем, с воодушевлением и куражом, оставаясь непонятными для РФ-«элиты». Тогда как она, более примитивная, для противника понятна и «просчитываема». Ибо закон жизни жесток: сложный и умный помыкает тем, кто более туп и прост.

Если говорить просто, то российский квазифеодальный истеблишмент по своему уровню развития – примитивный червь. Он, конечно, господствует над «россиянским обществом», похожим на слизистую, простейшую амебу. Общество в стране подверглось сильным разрушению и деградации с конца 1980-х. Червь сложнее и организованней амебы, а потому ею и помыкает как хочет. Но в мире есть более высокоразвитые элиты. Например, глобальная и американская. Они – как воробей, существо еще более сложное, чем червяк. Ну, насосется последний соков из подвластной ему амебы. А затем прилетит американский воробей – и склюет червя![6]

Нет, генерация идей, экспертиза, создание образов будущего – вещи при всей их «бесплотности» стратегически важные.

Институт прикладной математики Российской академии наук был создан более полувека назад выдающимся советским ученым, трижды Героем Социалистического Труда, академиком Мстиславом Всеволодовичем Келдышем, для решения стратегических проблем, – говорит заместитель директора ИПМ Георгий Малинецкий, – В первые годы существования ИПМ это были задачи совершенствования ядерного вооружения и водородной бомбы, управление баллистическими ракетами и космические полеты, а также компьютеризированные системы управления. И они были успешно решены.

В XX веке атрибутами сверхдержавы служили ядерное оружие, космические системы и надежные шифры. Все это у Советского Союза имелось. У нашей страны была вторая экономика мира и очень высокий уровень социальных гарантий, прекрасная армия. Но все это не предотвратило распада государства. Распада, который Президент РФ В.В. Путин назвал самой большой геополитической катастрофой XX века.

Удар был нанесен в другой сфере.

Чего же не хватало? Научно обоснованной модели человека и общества. Методов анализа угроз и рисков, неразрывно связанных с ними научных методов прогноза.

Умение предвидеть будущее и там, где возможно, направлять события в желаемом направлении станет в XXI веке ключевой технологией всех развитых стран…

В сороковые годы XX столетия американцы сделали великое организационное открытие: изобрели «мыслительные танки». Первым из них стала знаменитая «РЭНД-корпорация».

Янки смекнули: государственный аппарат зачастую беспомощен перед сложнейшими задачами, что встают перед страной. Потому, например, что чиновная машина делится на разные ведомства: военное, полицейское, промышленные министерства, Минфин и т. д. Каждое тянет бюджетное одеяло на себя, норовит не пустить чужаков в свою епархию, «секретить» информацию, а иногда и перевалить ответственность на другого.

Но реальные проблемы никакого разделения не признают – они комплексны и чаще всего возникают на стыках разных ведомств. Скажем, ту же наркоманию нельзя считать ни чисто полицейской, ни чисто медицинской, ни политической проблемой. Равно как и экологические проблемы, задачи глобального противостояния со странами-конкурентами, определение облика боевых действий грядущего, формирование образа будущего и т. д.

Государственный аппарат, будучи разделенным, справиться с ними в одиночку не может. Ведь приходится комбинировать войну и бизнес, культуру и политику, спецоперации и социальные меры. На все это накладывается вторая слабость государства: в нем подчиненные слишком сильно зависят от вышестоящих начальников. А решение проблем и формирование будущего требуют творчества, нескованности мышления и зачастую смелости суждений. Чиновник же всего этого боится: начальник может его наказать, «задвинуть» или вообще выгнать со службы. Если, скажем, ему придется не по нраву то, что придумал подчиненный.

Поэтому американцы создали «мозговые тресты», состоящие не из чиновников, а из экспертов. Способные рассматривать проблемы и задачи со всех сторон, в комплексе, без ведомственной ограниченности – да еще и привлекать к работе лучших специалистов из науки, университетов, корпораций, госструктур. Получаются некие «коллективные разумы», способные объять гораздо больше, чем несовершенный ум отдельного человека (министра, президента, маршала и т. д.). Способные вырабатывать «безумные идеи», что на поверку оказываются гениальными и ведущими к успеху. В этих неприбыльных организациях смешаны черты НИИ и университета, аналитической разведки и современной корпорации, действующей в условиях неопределенности. Обладая большими средствами, они субсидируют исследования практически в любой области.

В 1948 г. возникла «РЭНД-корпорейшн». Она объединила лучшие умы американской науки для противостояния СССР. А нынче «РЭНД» занята междисциплинарными исследованиями на ниве национальной безопасности: от собственно военных вопросов до проблем медицинских. Нынешняя RAND, выполняющая правительственные заказы, объединяет 5000 высококвалифицированных экспертов. Многие из них являются ведущими специалистами в своих областях. Результаты экспертизы этой корпорации могут адресоваться не только лицам, принимающим решения, но и экспертному, деловому, научному, образовательному сообществу.

Следом за «РЭНД» стали возникать и другие «мыслительные танки» – второго, третьего, четвертого и пятого поколений. (У всех на слуху Институт будущего, «Карнеги-корпорация», фонд «Наследие», Американский институт предпринимательства и т. д.) Пятое поколение «фабрик мысли» – уже сетевые организации с защищенными интернет-серверами, с налаженной системой конференций. Более того, многие черты «мозговых трестов» стали перенимать и государственные структуры США – Агентство перспективных исследований Пентагона (DARPA), Совет национальной безопасности (NSPG при Рейгане), аэрокосмическое агентство НАСА. Более того, с «мыслительными танками» стала тесно сотрудничать американская разведка. «Фабрики мысли» стали появляться и усиливаться в иных странах НАТО. Например, Центр развития, концепций и доктрин министерства обороны Великобритании, что недавно выдал картину тенденций в мире до 2030 года. В поле зрения военных футурологов-англичан попало все: микрочипы, имплантированные в мозг, и электроимпульсное оружие. Революционизация среднего класса, берущего на себя роль пролетариата в работах Маркса, и рост населения стран Ближнего Востока на 132 %. Сокращение населения в Европе и флэш-мобы – группы, быстро мобилизируемые преступниками и террористическими организациями.

– Я обращу ваше внимание на Японию, – говорит Г. Малинецкий. – Внимания заслуживает недавняя национальная экспертная оценка перспектив технологического развития этой страны. В документе представлены около ста технологий, которые через 15–25 лет позволят, по мнению японских аналитиков, уйти в технологический отрыв от остального мира. По каждой технологии указаны конкретные товары и услуги, которые должны стать результатом ее развития, оценены возможности, которые это дает отдельному человеку и обществу в целом, степень проработанности проблемы, основные трудности, которые предстоит преодолеть. Прогнозируются синергетические эффекты, связанные с взаимодействием технологий, которые будут созданы. Намечаются коллективы и фирмы, которые, скорее всего, станут исполнителями конкретных проектов. В этой ипостаси экспертиза выступает как основа для долгосрочного и среднесрочного планирования развития экономики и других сфер жизнедеятельности.