— За мной, воины! — закричал Алетар и бросился на выручку.

Бой закипел ещё яростнее. Тафгуры ни за что не хотели выпускать окружённых. Копья ломались, звенели мечи, звенели секиры.

— Вперёд, арадийцы! — подбадривал Алетар.

Черноплащники не выдержали натиска и расступились.

Арадийцы воссоединились. Пусть не все воины из окружения остались в живых, пусть только половина, но их не бросили, не оставили на растерзание тафгурам.

— Вперёд, донийцы! Навались! — кричал Токтан.

Крепкая фаланга сминала черноплащников. Такого ошеломляющего напора тафгуры не ожидали. Они попытались пробиться между остроконечным частоколом, но, поражённые копьями, падали наземь. Воины фаланги уже шагали по мёртвым телам воинов Кседора и продолжали двигаться и двигаться вперёд.

Черноплащники после первого напора пришли в себя, и теперь в донийцев полетели стрелы. Передние ряды фаланги начали таять, но воины следующих рядов подхватывали копья. Строй не разрушался, и фаланга продолжала опрокидывать тафгуров.

Лучники-донийцы, следовавшие позади отряда, быстро определили, откуда стреляют черноплащники, и своими стрелами подавили большинство тафгурских стрелков.

— Что, не нравится?! — крикнул Токтан. — Не нра…

Голос его оборвался на полуслове. Чёрная стрела исполнила своё предназначение.

Добромир раз за разом отбивал удары тафгура и только успевал уворачиваться. Этот черноплащник оказался очень умелым воином — арадиец едва успел пригнуться, как меч просвистел прямо над его головой. Таким ударом Добромир и сам не раз поражал врагов. Этот приём был не прост, но очень эффективен.

Фагорт направил своих лучших воинов на всадников Добромира. Он рассчитал верно: разбив центральный арадийский отряд, сразу обе фаланги станут доступными для чёрной конницы, и тогда их можно будет разбивать по частям.

Добромир ещё раз отбил, затем сам нанёс удар. Тафгур снова увернулся, теперь он действовал осторожнее. Видя, что перед ним серьёзный противник, он перестал спешить. Тафгур хорошо знал, к чему приводит излишняя поспешность: к потере головы, причём собственной. Теперь он старался действовать наверняка.

«Как же тебя достать? — раздумывал Добромир. — Не простой ты воин, не простой».

Действительно, перед ним размахивал мечом тафгурский командир-тысячник, прошедший больше сотни сражений. Он был не молод, опытен и сам учил воинов обращению с оружием.

Уворачиваясь от очередного замысловатого удара тафгура, Добромиру пришлось пригнуться к самому боку коня. На какое-то мгновенье он увидел лицо убитого воина, лежащего на земле. Это был арадийский воин. Его застывшие глаза смотрели в небеса. В груди его торчало копьё. Добромир вырвал его и, обернувшись, почти не целясь, бросил. Он знал, что не промахнулся ещё до того, как копьё пробило доспехи чёрного командира. Меч выпал из занесённой для удара руки тафгура.

— Спасибо тебе, друг, — чуть слышно сказал Добромир, глядя на погибшего арадийца. — Ты оказал свою последнюю услугу.

Всадники Антрия и Тефана отбивали всё новые и новые атаки черноплащников. Конники тафгуров как сумасшедшие рвались к флангам дружины. Разбить уранийцев, разбить донийцев и всё — фланги защитников станут открытыми, а это значит, что победа близка.

И Антрий, и Тефан прекрасно это понимали. Счёт убитым черноплащникам потерялся, потерялся и счёт времени. О том, сколько длится бой, уже никто не задумывался, он длился долго — солнце перекатило за полдень. Воины Урании и Донии теряли своих товарищей, но, не переставая, продолжали бить и рубить тафгуров.

Алетар, весь в крови — своей и чужой — потерял уже большую часть своего отряда, но не пропускал чёрных всадников в тыл фалангам. Арадийцы выполнили свою часть задачи: разбили почти всю конницу тафгуров, зашедшую в тыл дружины. На смену всадникам пришли пешие черноплащники.

Теперь арадийцы заполнили пространство между сотнями «черепах» и отбивали атаки в одном строю с воинами Урании.

— Давай, парни, не ленись! — кричал громовым голосом Лексий. — Руби тафгуров, не жалей силёнушку!

«Черепахи» таяли, черноплащников повалилось немало. Но тафгуры, хоть и умерили свой пыл, всё продолжали напирать.

Лексий видел, что царь Арадии теряет силы, но помочь ему нечем — из боя не выйдешь, дружина окружена.

— Алетар! — крикнул он. — Ты только не падай, держись на ногах, держись!

Обе фаланги, пестревшие тремя цветами плащей воинов, уже несколько раз отступали назад. Это было опасное маневрирование, но отступать приходилось для того, чтобы не удалиться от ворот Трон-града, да и лес впереди не даст возможности действовать длинными копьями. Во время таких отходов отбиваться было сложно, но тут выручали лучники. Стрелами они прикрывали дружину, пока фаланга снова не начинала двигаться вперёд.

Пока фаланга двигалась назад, «черепахи» наступали, и мощь их ударов воины Кседора испытали на себе сполна.

Архегор, Арина, Атон и три девушки в доспехах наблюдали через бойницу за ходом сражения. Они видели, как дружина «утюжит» тафгуров по полю, как покрывается оно чёрными плащами. Черноплащников заметно поубавилось, и появилась маленькая искорка надежды на победу. Да, у дружины осталось мало воинов, но они бились и били тафгуров.

— Пожалуй, я ошибался, — Архегор посмотрел на Арину. — Надежда всегда есть, в неё нужно просто поверить.

Она ничего не ответила и снова посмотрела в поле.

— Архегор, посмотри в окно, — Атон указал рукой в сторону леса.

Оттуда, пока ещё вдалеке, выходил отряд. Чёрные плащи развивались на их плечах. Около пяти тысяч всадников надвигались на тот фланг, где бились донийцы, и даже девочке стало понятно, что белых воинов сомнут.

— Тефан, — прошептала Лита, и бросилась бежать вниз по лестнице.

Актана и Лира без раздумий последовали за ней.

Архегор молчал. Он не произнёс ни слова и не стал останавливать девушек.

— Откройте ворота! — долетел до бойницы голос Литы. — Открывайте же скорее!

Через минуту Лита с копьём в руке, Актана с мечом и Лира с луком за спиной — мчались во весь опор на фланг донийцев. Лошади несли всадниц по краю поля битвы. Всюду лежали убитые — сначала арадийские воины, потом воины в синих и белых окровавленных плащах. Но больше всего было тафгуров, лежавших один на другом.

Девушки направили коней прямо на прибывающий отряд черноплащников.

— Стой! — послышались голоса позади них. — Стой! — кричали вдогонку донийцы, но воительницы их не слушали.

Лира на ходу вложила стрелу на тетиву и выстрелила. Один черноплащник, всплеснув руками, вывалился из седла. Лита приметила вырвавшегося далеко вперёд тафгура и, поравнявшись с ним, проткнула его копьём.

— За мной! — крикнула Актана и повернула коня в сторону.

Обе девушки помчались следом за ней.

Актана подгоняла коня в сторону леса, подальше от поля битвы. Она вспомнила, как Тефан и Баяр, ещё в Донии, увели за собой черноплащников, и сейчас она надеялась, что тафгуры погонятся за ними. Расчёт оправдался: несколько черноплащников, завидев девушек, повернули за ними. Почти половина отряда, не разобравшись, что происходит, последовала за первыми рядами.

Один самый ретивый тафгур догнал Актану и уже тянул свою руку, что бы схватить её. Девушка хлёстко ударила мечом — и ещё одним черноплащником стало меньше.

— Уводим их в лес! — крикнула Актана.

Воительницы уже приближались к деревьям, когда из леса, прямо на них выскочили ещё всадники…

Воины в белых плащах промчались мимо девушек и врезались в ряды тафгуров. Впереди всех, размахивая мечом, скакал воин в красном плаще.

— Баяр! — одновременно закричали Лира и Лита.

— Наши! — вторила им Актана.

Всё больше и больше донийских всадников выскакивало из леса.

Баяр срубил одного тафгура, затем другого, третьего: он выкладывал всё своё умение в мастерском владении оружием.

— Смотрите, смотрите! — радостно завопила Арина, указывая рукой через бойницу.

Но Архегор и Атон сами видели, как неожиданно появившиеся донийские воины, разгромив черноплащников, мчатся на помощь Тефану.