Драка завязалась. Ломались копья, мелькали тафгурские и арадийские мечи, по полю разносился звон оружия, крики и стоны умирающих людей. Тафгуры падали наземь, но и арадийцев становилось меньше.

Арадийцы-лучники выбрали момент и уложили ещё четверых в чёрных плащах. Акима ранили в плечо, он пропустил удар, и теперь сражался одной рукой.

Черноплащники не выдержали натиска и упорства арадийских воинов, один воин Кседора развернул коня и бросился спасаться бегством. Остатки тафгурского отряда без долгого раздумья пустили своих коней за ним. Впрочем, убегать особо было некому…

— Ты вовремя! — Баяр, тяжело дыша, обнял Добромира.

Раненых перевязывали, почти всем понадобилась помощь. В живых осталось только пятнадцать воинов.

— Хорошо, что мы услышали звук рожка, если бы не он, прошли бы мимо, — Добромир посмотрел на бездыханных коней разведчиков. — Что с ними случилось?

Баяр вкратце рассказал о походе. Когда он закончил говорить, Добромир стоял ни живой, ни мёртвый.

— Триста тысяч тафгуров! Феррита! Мёртвая река! Что происходит на земле?!

Оба молчали.

— А где Архегор? — спросил Добромир. — Он ведь за вами пошёл.

— Он же на заставу вернулся, разве я не говорил?

Бровь Добромира удивлённо приподнялась, он хотел что-то добавить, но к ним подошёл Аким с перевязанным плечом.

— Нужно возвращаться на заставу, а то, не ровен час, опять тафгуры появятся.

Арадийцы отправились в обратный путь. Их лица были суровы. Воины возвращались в Арадию. Павших товарищей забрали с собой, в чужой земле никого не оставили.

На рассвете дозорный с вышки заметил отряд. Воины перешли вброд речку и стали подниматься по склону.

— Наши идут! — крикнул часовой.

Кони, отбивая печальную дробь копытами, один за другим входили через широко распахнутые ворота. Всадники проследовали до самой колокольни и спешились. Воины заставы под руки увели тех раненых, которые сами уже не могли идти, погибших сняли с коней и положили на землю. Трофин подошёл к своему брату.

— Как ты, Аким? — спросил он, глядя на его перевязанное плечо и руку.

— Бывало и похуже. Ничего, заживёт. Это всё пустяки по сравнению с тем, что довелось узнать… Мы принесли плохие вести. Очень плохие.

— Трофин, идём с нами, — Прокор, проходя мимо, положил руку ему на плечо.

Добромир, Баяр, Трофин и Прокор вошли в ту избу, откуда начинался поход к Змеиным горам. Воины расселись на лавках.

— Аким говорит, что всё очень серьёзно, — взгляд Трофина принял вопросительное выражение.

— Да, хуже просто некуда, — ответил Баяр. — За горой расположилось трёхсоттысячное войско. Но это ещё не всё. Кседор создал чудовище… Пока не увидишь своими глазами, — не поверишь: змея тридцатиметровая, вся в железе!

Трофин смотрел на Баяра расширенными глазами.

— И ещё… Там, возле этой Ферриты, я видел арадийские шлемы и мечи. Много…

— Наши пропавшие отряды…

Входная дверь отворилась и вошёл Аким, уже без доспехов. В длинной рубахе, перехваченной поясом, он походил на обычного трудягу-парня, и лишь твёрдый взгляд выдавал в нём опытного воина.

— Идём, друзья, банька уже растоплена, смоем Кседорскую грязь. Это наша традиция, не будем её нарушать.

Когда они вошли в жарко натопленную баню, там уже собрались все ходившие в Тугурию, даже те, кто сейчас передвигался с трудом. Воины старались поскорее отмыться, очиститься в живительной воде. В клубах пара они хлестали себя дубовыми и берёзовыми вениками. Жизнь возвращалась. С каждым вылитым ушатом воды всё дальше уходила усталость, всё больше забывались беды. В бодром настроении, напаренные и довольные, они вышли из бани. Но суровая действительность дала о себе знать. Улыбки сами собой исчезли с их лиц…

Воины заставы собрались возле колокольни. На земле, на расстеленных красных плащах лежали погибшие. Арадийцы взялись за края плащей и понесли павших товарищей через ворота. Там, за частоколом, уже возвышались холмики, теперь к ним прибавятся ещё…

Воины остановились перед свежевырытыми могилами и положили в ряд павших в бою.

— Друзья… — голос Акима дрогнул. — Мы потеряли двенадцать наших товарищей. Никогда больше они не будут стоять с нами в строю… Каждый из них был отважен и честен, каждый защищал в бою своих товарищей не жалея себя, и никого нельзя было назвать позорным словом — трус… Теперь их нет среди живых… Но они останутся жить в нашей памяти и наших сердцах навсегда! — Аким посмотрел на павших. — Мы не забудем вас, друзья…

Погибших опустили в могилы и накрыли сверху красными плащами. На воинском кладбище выросли ещё двенадцать холмиков. Арадийцы стояли перед ними, держа шлемы в руках. Ударил колокол. Медленно и протяжно двенадцать ударов разлились по округе. Колокол звенел, очищая души воинов, и его звон наполнял сердца людей светлой надеждой и верой — верой в будущее воинов, в будущее Арадии.

Звук растаял, наступила тишина.

— Они были отважными воинами, — раздался тихий голос за спинами Баяра и Добромира. Они обернулись, перед ними стоял старец.

— Архегор? Мы уже не знали, что и подумать. Где ты был? — спросил Добромир.

— Не время об этом рассуждать, нужно ехать в Тарак. — уклончиво ответил старец.

Арадийцы вернулись на заставу. Архегор тут же засобирался в дорогу, но Аким уговорил его остаться ненадолго, чтобы пообедать.

За время обеда Баяр рассказал всё, что ему стало известно. Архегор слушал молча, но если бы воины внимательнее посмотрели старцу в глаза, то смогли бы понять, что ему уже многое известно.

Добромир, Баяр и Архегор сидели верхом на лошадях. Ворота заставы открылись.

— До встречи, парни, — попрощался Добромир. — Может, еще увидимся.

— Прощайте, — Аким ладонью хлопнул по холке коня. — Будьте внимательнее на дороге, кто знает, вдруг ещё тафгуры зашли в наши земли?

— Баяр! — обратился Прокор. — Мы и сами неплохо оружием владеем, но ещё ни разу я не встречал такого умелого воина, как ты.

— Вы все отличные воины, — похвалил Баяр. — Желаю вам удачи!

— Вперед, друзья, — Архегор тронул своего коня.

Два воина в красных плащах и старец в белом одеянии выехали за ворота, их кони пустились в галоп.

На закате солнца все трое въехали в Тарак и остановились у дома Альтарха, через минуту они уже здоровались за руку с хозяином дома. В комнату вошла Арина.

— Где же вы были так долго? — взгляд девочки горел нетерпением, она ожидала их раньше.

— Мы были заняты, Арина, — мягко ответил старец. — Очень важным делом.

Все расселись за столом. По напряжённым лицам воинов Альтарх догадался, что дело это произошло нешуточное.

— Неужели всё так серьёзно? — тревожно спросил он.

— Баяр, расскажи всё Альтарху, — попросил Архегор.

Баяр взглянул на хозяина дома.

— Когда мы поднялись на Змеиную гору…

Он рассказал про бесчисленные костры в долине, про пленного тафгура, про ужасную Ферриту и о том, как едва от неё спаслись, как пали лошади после переправы через «мёртвую реку».

Альтарх слушал внимательно, не перебивая, только взгляд его становился всё мрачнее и мрачнее. Когда Баяр закончил рассказывать, он сидел совсем уже хмурый.

— Что же делать, Архегор? — в голосе наместника царило отчаянье. — В Тараке нет столько сил, чтобы остановить такую армию!

— Думаю, Кседор не двинет своё войско, пока воюют Дония и Урания. За это время мы соберём нашу дружину, и сами выступим на Тугурию.

— Да, Арадия большая. Но, если смотреть правде в глаза, мы сможем набрать только половину того, что уже есть у Кседора. Наших воинов будет недостаточно для нападения. Собрать бы силы для обороны! Да ещё этот «Вудлак» Кседорский…

— Соберём сколько можем, а там видно будет, — Архегор поднялся со скамейки. — Драться всё равно придётся.

Старец посмотрел на девочку.

— Завтра утром Добромир, Баяр и Арина должны отправиться в Уранию. Там сейчас «Вудлак», и его нужно остановить в первую очередь. Думаю, тот пленный тафгур не преувеличил возможности чёрного талисмана, и если удастся его уничтожить, то мы обретём надежду на победу.