— Ладно, парни, я понял вас, — сконфузился Тефан.

Ему, конечно, не понравилось, что его отчитывают как мальчишку, но он понимал, что Добромир не зря говорил, всё — от первого до последнего слова — не зря.

— Тогда вперёд?

— Тогда, вперёд! — с улыбкой ответил Тефан и припустил коня.

Всадники в прежнем порядке продолжили путь. Через некоторое время Тефан на скаку махнул рукой в правую сторону, затем в левую.

«Вот, это по-нашему», — Добромир остался доволен тем, что дониец не заупрямился. С обеих сторон отряда, двигаясь вереницей, бежали волки. Звери, видимо, поняли, что их обнаружили, и теперь не скрывались. Они хоть и находились далеко от всадников, но стало заметно, что с каждой стороны отряд сопровождали по десятку серых хищников.

«Интересно, почему они бегут за нами? — подумала девочка. — Им, что, бежать больше негде? Вон степь какая широкая — беги куда хочешь. А с другой стороны, если подумать, пусть — всё веселее будет».

С того времени как отряд покинул хутор, прошло уже несколько часов. Всадники по-прежнему продвигались галопом, и лишь иногда переводили животных на шаг. Вот и сейчас Тефан придержал коня, отряд продвигался медленно. Уставшие животные тяжело дышали и кивали головами, но всё же любой воин смог бы определить, что лошади не загнаны и после короткой передышки смогут продолжить бег.

Волки тоже перешли на шаг и так же неторопливо двигались по обе стороны отряда. «А интересно, кто сильнее, волки или обскуры? — размышляла Арина. — Всё-таки обскуры сильнее, волки перед ними — просто котята. Хотя нет, тот белый волк вообще один был, и то его обскуры испугались, так что неизвестно ещё, кто сильнее».

Добромир повернул коня и направил его к Актане. Теперь они ехали рядом и о чём-то увлечённо беседовали, постепенно чуть отставая от остальных. Наверное, Добромир рассказывал что-то весёлое, потому что Актана время от времени звонко смеялась.

Арина обернулась из любопытства и посмотрела на девушку. Актана, увлечённая рассказами Добромира, даже не заметила пристального внимания.

— Я вижу, дела у тебя идут на поправку, уже в седле вертишься. Спина не болит?

Баяр ехал рядом с девочкой и слегка подтрунивал над ней.

— А что? Я только оглянулась. Просто так!

— Да я ничего и не говорю! — в его голосе послышалась едва заметная ирония.

Арина ещё раз повернулась в седле вправо-влево и, к своему удивлению, обнаружила, что боль почти прекратилась.

— А, правда, у Актаны смех приятный? И голос у неё такой мягкий. Совсем не подумаешь, что она может владеть копьём и мечом.

— Да, — согласился арадиец. — Актана красивая девушка.

Тефан придержал коня и поравнялся с Баяром.

— Впереди уже скоро озеро. Там коней напоим и привал сделаем. Оттуда до Кинёва — рукой подать, к вечеру прибудем в город. Если препятствий не будет… Волки, что справа от нас были, куда-то ушли, ты заметил?

— Да, Тефан, заметил. И это меня настораживает.

— Нужно быстрее двигаться. Добромир, Актана! — крикнул Тефан. — Поспешим!

Дониец пустил коня рысью. Актана и Добромир заняли свои места по бокам от Арины. Баяр снова замыкал отряд. Коней снова пустили в галоп.

Бротник сидел на крыльце и точил на камне нож. Он точил его, наверное, уже полчаса подряд, и железо давно стало острое как бритва, но Бротник упорно продолжал своё дело. Ему нравился звук, когда железо, сбрасывая на твёрдом камне мелкие частицы, издаёт звонкий скрежет, в этом он находил какой-то знак. Камень, который можно расколоть на части одним ударом молотка, — этот камень постепенно съедает крепкое железо. Сколько усилий нужно приложить, чтобы добыть этот металл, придать ему нужную форму, закалить на огне, и вот уже он становится крепким и нерушимым. Но всё равно камень его съедает, пусть медленно, но съедает творение человеческих рук.

От занятия его отвлекли два петуха, которые вальяжно расхаживали по двору, но в какой-то момент оказались рядом и снова передрались между собой. Старый и молодой петухи молотили один другого крыльями и острыми шпорами, долбили острыми клювами так, что перья летели. «Старый опять победит», — решил Бротник. Он не ошибся: молодой петух не выдержал напора и, ковыляя шпористыми ногами, убежал. Старый драчун гордо вытянул шею и победно прокукарекал.

Бротнику было около пятидесяти лет. Довольно высокий, худощавый и седой со слегка крючковатым носом. Он выглядел человеком уравновешенным, вот только блуждающий взгляд выдавал в нём постоянную настороженность.

Раньше он жил вблизи границы Донии и Тугурии, но по какой-то причине пару лет назад перебрался поближе к Кинёву. Отсюда до столицы вёрст пятьдесят и до ближайшего хутора не меньше десяти, так что дом его стоял на отшибе. Однако это нисколько не огорчало переселенца, скорее даже радовало. Ему нравилось одиночество, ни жены, ни детей у него никогда не было, он привык жить один и повидать людей не спешил. Бротник поселился в этом давно заброшенном доме, перекрыл соломой крышу, поправил дверь и окна, вот только белить своё жилище ни внутри, ни снаружи он не стал, и поэтому изба его, довольно большая, ничем по виду не отличалась от хлева или курятника.

Со временем он обзавёлся хозяйством. Корова паслась недалеко от дома. Поросёнок валялся в луже и с довольным видом похрюкивал, переворачиваясь, то на один бок, то на другой. Пара десятков кур бродили вокруг лужи с поросёнком и, разгребая лапами землю, что-то там выискивали, десяток гусей плавали в речке. Речка — не широкая, не глубокая, но рыба в ней водилась, и Бротник иногда ставил сети. В общем, жил он неплохо, но довольным жизнью не оставался.

Тефан натянул поводья и перевёл коня на шаг. Отряд снова продвигался медленно. Дониец подал знак рукой, и всадники выстроились в одну линию. Перед ними у подножия холма синела гладь озера. Время приближалось к полудню, и солнце купалось в воде, отражаясь серебряными лучами.

— Сейчас напоим лошадей и сделаем привал на часок, согласны? — обратился Тефан к арадийцам.

— Да, Тефан, верно говоришь, пора уже и привал сделать, — ответил Добромир.

Лошади почуяли прохладу и бодро шагали к водопою. Всадники спешились у кромки воды, животные принялись жадно пить — полудневная скачка давала о себе знать. Тефан отвязал от седла сумку с провизией. Актана достала большой платок, вышитый разноцветными узорами, и разложила на нём продукты.

— Прошу всех обедать! — голосом радушной хозяйки сказала она, жестом приглашая спутников размещаться вокруг «Стола».

Добромир скинул с плеч свой плащ и расстелил его на траве перед девушкой.

— Это чтобы твой плащ не испачкался, — пояснил он.

На губах Баяра и Тефана появились едва заметные улыбки. Впрочем, никто, кроме Арины этого не увидел.

Все расположились возле «Скатерти-самобранки» и принялись за еду. Во время трапезы Арина обратила внимание на то, что девушка, как бы случайно, подкладывает поближе к Добромиру кусочки покрупнее. Добромир, в свою очередь, как бы невзначай, придвигал к девушке что повкуснее. Тефан и Баяр с серьёзным видом взирали по сторонам, делая вид, что ничего не замечают.

Всё происходящее показалось Арине настолько забавным, что она невольно заулыбалась.

— Чему, Арина, улыбаешься? — спросил Баяр как бы между прочим.

— Да так, ничему. Просто вспомнила весёлую историю.

— Что это за история весёлая такая, расскажешь?

— А, потом, как-нибудь, — отмахнулась девочка.

Баяр не стал настаивать и с прежним усердием продолжил разглядывать стороны света.

Обед закончился. Всё что было разложено, доели, Актана убрала платок-скатерть, теперь все просто сидели на берегу и смотрели на озеро.

— Эх, поспать бы сейчас немного, — Тефан потянулся.

— Да и я бы тоже не прочь глаза прикрыть, — зевнул Баяр.

— Ну и поспите, а я на стороже постою, — предложил Добромир.

— И я тоже, — поспешила добавить Актана. — Я вовсе не устала. Мы с Добромиром посторожим. Вон с того пригорка всё вокруг видно!