Нет, ну я понимаю, у Маши её состояние на голову сильно влияет, но Ульяна-то! Не инфекционное же, право слово, воздействие, а гормональное, оно по воздуху не передаётся!
«Знаешь, у женщин, что долго вместе живут, даже циклы со временем синхронизируются, не говоря уж о микрофлоре и прочем. Видимо, и заскоки синхронизируются тоже».
«Не тоже, а в первую очередь, похоже».
На этом воспитательная работа и сошла, по сути, на нет, если не считать такого же покаянного визита Мурки через два дня. Точнее, через две ночи.
А ещё буквально на следующий день приехала тёща, Екатерина Сергеевна — посмотреть на новую пару внуков, помочь дочке и просто понянчиться с близняшками.
Ну и, разумеется, вновь закрутился вихрь психоза по поводу имён. Да, заранее продумывали варианты и для девочки, и для мальчика, но, как мне было заявлено в три голоса сразу: «двойняшки — это другое». Особый, мол, случай, потому и имена должны быть не лишь бы какие, а «сочетающиеся». На просьбу дать критерии этой самой сочетаемости только рукой махнули. Точнее — руками. И понеслась…
Хорошо, что от идеи «парных» имён с трудом, но удалось отговорить. Это где оба Саши, например, только один — Александр, а другая — Александра.
— Маш, ну ты подумай. Звать всё равно будешь «Саша», причём обоих. И на твой зов в лучшем случае прибегут оба, а скорее всего — никто, каждый решит, что зовут другого. И люди скажут, что совсем у нас фантазия кончилась, два имени придумать не смогли.
Вот аргумент насчёт «люди скажут», который мне казался вообще ерундой какой-то, и который я использовал только по дедову настоянию, сработал лучше всех остальных. На третий день дед предложил, наконец, свой вариант. Нет, он и до этого «предлагал», но исключительно в жанре «я тут угораю», я их даже вслух не произносил. Например, Филимон и Евламния. Или Панас и Параша. Или Евдоким и Евдокия — это ещё из более-менее приличного, хоть и кондово-простонародного. А вот сейчас, внезапно, предложил довольно интересный вариант:
«А назовите их Александр и Софья».
«И что здесь с чем сочетается?»
«Не тупи! Соня и Саня же! Сладкая парочка!»
То ли домашние уже слишком устали к этому моменту от перебора вариантов, то ли не восприняли всерьёз, но самое главное — никаких внятных возражений я не услышал, а потому предпочёл воспринять это как согласие. И наутро, быстренько, пока никто в моём присутствии не поднял вновь эту тему, собрался и полетел в Минск, выписывать документы на новорождённых. Полетел, увы, в переносном смысле — висящие на высоте от силы в сотню метров, а скорее и ниже того, сплошные, серые, толстые и непробиваемые с виду тучи исключали возможность полёта физического напрочь. Во всяком случае — на имеющейся технике и с имеющимися, с позволения сказать, приборами. Так что — только «Жабыч», только хардкор. Хотя, по сравнению с пролёткой — барство и сибаритство, особенно по характерной для второй декады ноября погоде. Разве что ехать пришлось в направлении на Червень, поскольку на Смолевичском тракте после осенних дождей уже раскинула свои гостеприимные объятия ловчая лужа, та, что между Заказинцем и Черницей. Нет, возможно, через неё уже можно было попробовать продраться, в расчёте на то, что подморозило и подсушило, но мои грузовики пока поодиночке там ездить не рисковали, только с имеющим лебёдку напарником, во избежание. Видят боги, рано или поздно я всё-таки приведу этот несчастный километр дороги в приличное состояние, и пусть меня потом штрафуют за самовольное строительство, бесконечные объезды и поломки всё равно обходятся дороже!
Вернувшись из Минска, я застал семейство в полном душевном согласии, сошедшимися на варианте Леонид и Леонтия, Лёня и Тия в качестве детских имён. И тут я, с документами. На Соню и Саню. Короче говоря, на меня все поголовно обиделись, кое-кто даже изволил выразить сомнения в том, люблю ли я эту самую «кое-кту», и в итоге подвергли обструкции. Ну, обструкция так обструкция, дня три подуются и успокоятся, проходили уже это. А вот если начать пытаться как-то «помириться» или «договориться» — то всё затянется как минимум на неделю и потребует несоизмеримо больше сил и нервов. Так что пусть оно само отбурлит и отстоится, а я пока своими делами займусь.
Кстати, о делах. Ягодный сезон на Изнанке сошёл на нет, мясную ягоду ещё можно было найти, но позднюю, в тех местах, где она зреет попозже. То есть, надо день колесить по Изнанке, чтобы набрать в итоге ведро ягод, если повезёт — два. Так что я официально сезон завершил и перестал нанимать сборщиков, не отказываясь при этом выкупать урожай у продолжающих охоту за ягодой сборщиков. Причём вблизи от Форта всё уже было выбрано чуть ли не «под пылесос», так что те немногие, кто всё ещё надеялся заработать на мясной ягоде совершали свои набеги из Панцирного или уходили с ночёвкой на юг, ближе к слиянию Умбры и Щучьей. Там, на юге, этой ягоды было больше, но добираться очень уж неудобно, хоть ты ставь ещё один опорный острог, но на одних ягодах он окупаться будет долго, а больше там ничего нет. Может, конечно, просто не найдено, но вряд ли — и так очень уж много чего нашлось на моей Изнанке. Урожай в целом в этом году получился хороший, даже не знаю, за счёт чего в первую очередь, за счёт хорошей урожайности или за счёт организации процесса и количества сборщиков.
Ну, и плантации себя показали, правда, расходы по их обустройству отобьются хорошо, если в следующем году. Тем не менее, как только сбор ягод закончился — тут же начались работы по пересадке. Не знаю, можно ли так делать вообще, но у нас тут маг природы, так что приживётся всё то, что должно, и только оно.
Ну, и вновь нашлись те, кто проявили активность, причём порадовали результатом. Артель собралась не совсем обычная: в кои-то веки несколько мелких шляхтичей, по большей части младших сыновей в семьях и разбавивших их молодых однодворцев, смогли спокойно договориться о старшинстве и не разругаться в первые же три дня. Их неоспоримым преимуществом было то, что все имели родовые перстни, значительно повышавшие автономность всей артели: защита от излучения Изнанки на неделю минимум без дополнительных амулетов и расходов, уже дорогого стоит, а в этой артели не было никого, кто не смог бы пробыть вне куполов меньше десяти дней.
И парни решили этим своим преимуществом воспользоваться. Они провели изучение истории и сделали вполне очевидный вывод: лучше всех зарабатывают те, кто первыми освоили те или иные территории. Даже если это были болотины посреди истоптанного луга. Ну, а дальше взяли карту Изнанки, вылезли на крышу Форта и сделали простой вывод: в относительной близости от входа на Изнанку осталось две не исследованных территории: лес и заливные луга за Умброй. При этом лес выглядит гораздо привлекательнее: и добраться проще, особенно если выбрать базой Панцирный, и самих их всех вполне можно считать лесными жителями.
Артельщики не собирались конкурировать со сборщиками грибов, именуемых в просторечии «шишками жизни», о чём тех сразу же предупредили, просто чтобы не конфликтовать раньше времени. Они решили идти вглубь леса «змейкой», оставляя зарубки, чтобы не заблудиться и собирать по дороге всё, что покажется интересным — то есть, всё, что ещё не было проверено и сочтено малоценным или бесполезным. А главной целью поставили себе найти места, где растёт так называемая «можжевеловая ёлка» — заведомо ценное сырьё, да ещё для дорогих изделий, которое, к тому же, в явном дефиците. Даже если просто продавать брёвна местным столярам, уже можно заработать неплохо. Если же продавать экзотическую изнаночную древесину дальше, да ещё в хоть сколько-то обработанном виде — то ещё больше.
И, надо сказать, у них это удалось! Причём нашли по запаху, но не сразу. Как объясняли со смехом сами артельщики: привыкли, что дерево это диаметром ствола сантиметров пятнадцать и высотой чуть выше стрехи двускатной крыши одноэтажного дома.
— Чуем, — говорит, — пахнет, пахнет этой самой ёлкой! Сильно пахнет, едрит её. А ёлок вокруг нет! И только потом дошло, что эти вот стволы в полтора обхвата — это и есть та самая ёлка! Ещё ножом поковыряли, чтобы убедиться — она, зараза! Только через кору проковырялись — чуть запахом с ног не снесло!
