Я отстранился, чтобы посмотреть на нее.

— Пристегнись, королева. Я только начинаю.

Сев на пятки, я стянул с нее юбку, проводя пальцами по тонкому кружеву, скрывающему ее восхитительную киску. Легонько провел по краю, а потом стянул трусики вниз по ее ногам, впитывая каждый сантиметр этого вида.

Моя рука скользнула между ее бедер, и я сразу почувствовал, насколько она влажная. Я снова накрыл ее грудь губами, язык заигрывал с напряженным соском, а палец погрузился внутрь, чувствуя, как ее стенки сжимаются вокруг меня.

Мой большой палец нащупал ее клитор, и она резко дернулась, когда я начал двигать пальцем внутри нее, а затем добавил второй.

Мои губы жадно ласкали ее грудь, пока она не начала содрогаться подо мной.

— Боже мой… — прошептала она.

Она извивалась подо мной, пальцы вцепились в мои волосы, дергая с такой силой, что я слышал, как она вновь и вновь судорожно выдыхает.

Я не останавливался, позволяя ей прожить до конца каждую секунду удовольствия.

Обожая те тихие звуки, что вырывались из ее сладкого рта.

Я поднял голову — мне нужно было увидеть ее. Ее глаза были прикрыты, губы приоткрыты в попытке отдышаться. Волосы растрепались, а кожа покрылась легкой испариной.

Я никогда не видел ничего прекраснее.

То, как Руби Роуз разрывалась от удовольствия подо мной, было, черт побери, лучше всего, что я когда-либо переживал.

Когда ее дыхание стало ровнее, я медленно убрал руку и откинул с ее лица прядь волос.

— У тебя идеальная грудь.

— У тебя идеальные пальцы. И идеальные губы.

Я усмехнулся, подался вперед и лег рядом с ней. Она устроилась головой у меня на груди, а я обнял ее, вдыхая ее запах.

— Подожди, пока не увидишь, на что способен мой член.

Она засмеялась, плечи затряслись от смеха.

— Уверена, он такой же впечатляющий, как и все остальное в тебе.

— Думаю, он вообще мое главное достоинство.

Она приподнялась на локте и посмотрела на меня:

— Спасибо, что помогаешь моему брату. Извини, что вела себя как стерва. Я просто не привыкла, что кто-то мне помогает. И… уже давно к этому привыкла, понимаешь? Так что я просто не знала, как с этим справиться.

— Значит, вот как из тебя можно выбить извинения? Просто заставить тебя кончать снова и снова и ты станешь мягкой, как воск? — поддел я.

— Сложно злиться, когда все тело дрожит от удовольствия, — прошептала она, и ее рука скользнула между нами, проведя по моему члену сквозь джинсы.

Я зашипел, когда она расстегнула пуговицу, потянула за молнию и тут же просунула руку в мои трусы, будто не могла ждать ни секунды.

Я сдернул джинсы и белье, позволив своему члену вырваться наружу, пока ее рука продолжала двигаться вверх-вниз по стволу. Мои губы снова нашли ее — мы жадно поцеловались, языки сплелись в дикой, ненасытной жажде.

— Руби, — выдохнул я, отстраняясь. — Мне нужно быть в тебе. Прямо. Сейчас.

Она кивнула, дыхание снова стало прерывистым и тяжелым. Я вскочил на ноги, спустил джинсы и трусы до щиколоток и скинул их в сторону.

Руби приподнялась на локтях и смотрела на меня. Ее язык скользнул по нижней губе, и мне стало еще труднее — в прямом и переносном смысле. Я резко открыл ящик прикроватной тумбочки, вытащил презерватив, разорвал упаковку и натянул его как можно быстрее, стараясь не повредить.

— Ты даже лучше, чем я помнила. Увидеть тебя полностью голым, с татуировками на руках... черт, ты просто идеален, — прошептала она.

Я вернулся на кровать, нависая над ней, не отводя взгляда от ее глаз.

— А ты — чертовски красива. Я хочу, чтобы ты села сверху. Задала темп. Делай так, как тебе приятно.

— А что приятно тебе? — спросила она, и мне чертовски нравилось видеть в ней эту сторону. Под жесткой броней, под всем этим острым характером — она была нежной. Настоящей.

Уязвимой. Живой.

— Все, что мне нужно, — это чувствовать, как твоя киска сжимает меня. Я хочу, чтобы ты взяла контроль на себя.

— С удовольствием, — ответила она, ее голос был сплошным соблазном.

Я перекатился на спину, утягивая ее за собой. Теперь я лежал под ней, а она устроилась сверху, расставив ноги по обе стороны от меня.

Черт возьми, идеально.

Круглая грудь, длинные волосы, падающие на плечи и спину… Мои пальцы скользнули вниз между ее грудей, по плоскому животу, прежде чем крепко обхватить ее бедра, когда она начала двигаться, прижимаясь ко мне, дразня и сводя с ума.

Я застонал от напряжения.

Она обхватила мой член и провела им по входу, прежде чем медленно опуститься на него, впуская меня внутрь.

Ее взгляд не отрывался от моего. Лунный свет давал достаточно, чтобы я мог видеть в ее глазах все. Абсолютно все.

Темный сапфир, изумруд, вспышки золота.

Она принимала меня — сантиметр за сантиметром божественного удовольствия.

Я не мог отвести глаз. Я был, черт возьми, заворожен ею.

Она замерла, выдох сорвался с ее идеальных губ. Привыкала к моему размеру. И это было до неприличия возбуждающе.

— Дыши, — прошептал я, и она посмотрела мне прямо в глаза. — Ты справишься, королева. Вся до последнего.

Мои руки скользнули вверх, обхватили ее грудь, пальцы заиграли с сосками — я знал, что ей нужно. Ее голова откинулась назад, и она медленно опустилась до самого основания, принимая меня целиком.

Из моей груди вырвался хриплый, почти звериный стон, когда я почувствовал, как она сжимает меня.

Эта женщина будто была создана для меня.

Она начала двигаться, находя свой ритм.

Я поднялся, сел, опираясь спиной на изголовье кровати, обхватил ее за талию, проводя руками вверх-вниз по спине, пока мои губы вновь не нашли ее грудь.

Мне было мало. Безумно мало.

Она двигалась медленно, сначала размеренно.

Мы нашли общий ритм, и ничего в жизни не ощущалось так правильно.

Она встречала мои толчки своими, и мы ускорялись.

Становились резче.

Жаднее.

Я поднял руку, запустил пальцы в ее волосы и притянул ее губы к своим. Мне нужно было почувствовать, как она выкрикнет мое имя прямо в мой рот, когда кончит.

Она продолжала ездить на мне, унося нас обоих в небытие.

Я почувствовал, как она начала сжиматься вокруг меня, и наш поцелуй превратился в смесь стонов, тяжелого дыхания и отчаянной жажды. Но я держал ее крепко.

Мне нужно было все.

И она простонала мое имя, прижавшись к моим губам, прежде чем ее голова откинулась назад, и она разлетелась на кусочки — в самом чертовски красивом оргазме, который я когда-либо видел.

Ее грудь подскакивала, волосы скользили по моим бедрам, и я вцепился ей в бедра, вогнавшись в нее еще трижды, прежде чем рухнуть вместе с ней в бездну.

— Черт… — прошипел я, пока мы продолжали выжимать из этого каждую последнюю каплю удовольствия.

Это было чистое, безумное блаженство.

Я бы даже сказал, что в тот момент это ощущалось… как нечто, способное изменить всю жизнь.

А я ведь не из тех мужчин, которые становятся сентиментальными из-за секса. Но это…

Это было нечто иное. Сильное. Красивое. Ни на что не похожее.

Я понятия не имел, что с этим делать.

Она рухнула вперед, уткнувшись в меня всем телом, и единственным звуком в комнате осталось наше тяжелое, синхронное дыхание.

Я перекатил ее на бок и откинул все эти шелковые темные волосы с ее лица. Ее губы были приоткрыты, а глаза сияли золотом, когда она посмотрела на меня — и мы просто лежали так, глядя друг на друга несколько долгих секунд.

— Это было... впечатляюще, — произнесла она, голос бархатный, хриплый, до безумия сексуальный.

Я медленно вышел из нее, чувствуя, как тут же скучаю по ее теплу. Черт, это было ненормально — я обычно уже в этот момент продумывал, как бы поскорее свалить.

Но сейчас я хотел только одного — чтобы она осталась.

Чтобы снова и снова быть внутри нее.

— По-моему, слово «впечатляюще» совсем не передает того, что между нами только что произошло, — сказал я, стараясь, чтобы голос звучал легко. Мы ведь договорились: одна ночь — и все.