— Спрячься здесь и ни звука, моя дражайшая невеста, — тихо велел и выдвинулся вперёд.

Я молча кивнула и скользнула в сторону, отползая назад — туда, где было чуть темнее, чуть плотнее земля и кусты. Вжалась в землю, не обращая внимания на грязь, царапины и липкие листья. В этот момент всё, что имело значение — не быть замеченной. Сердце било в виски, пальцы дрожали, но я стиснула зубы и замерла.

Вэлмир занял моё место, как тень, будто изначально был частью леса. Преследователи были в одном дыхании от нас. Один шаг — и он мог наступить мне прямо на руку. Но всё обошлось, пока я не заметила других подкравшихся к нам громил.

Они смотрели прямо в нашу сторону. И всё же создавалось впечатление, что не замечали. Я даже не сразу поняла, почему. То ли лес сгущал тень, то ли воздух искажал пространство, то ли что-то мешало им распознать нас. Словно мы были под невидимым покровом, но я не могла различать магию и её проявления, потому оставалось только гадать.

Они не успели развернуться, как из тьмы, будто из самой ночи, в наше укрытие шагнула высокая массивная фигура. Двигающаяся уверенно, без лишней спешки — как хищник, учуявший добычу. Я узнала его сразу. Один из тех троих из повозки, который всё время молчал, но следил за мной, не упуская ни одного движения. Широкоплечий, с тенью вечного безразличия в глазах — ему было всё равно, кого везти, лишь бы платили.

Он шагнул в просвет между деревьями, оглядываясь, и наткнулся на обманчиво расслабленного Вэлмира. Тот уже стоял в полный рост, спокойный и опасный, будто и должен был быть здесь с самого начала. Громила едва заметно вздрогнул, вздёрнул бровь, явно не ожидая никого другого здесь увидеть кроме притаившейся девчонки. Однако удивление быстро улетучилось, уступив холодной оценке.

— Кто ты? — глухо спросил он, голос хриплый, с угрозой, как скрежет железа по камню.

Я затаилась, вжимаясь в землю ещё сильнее. Воздух словно застыл, ночь замерла. Даже сердце моё, казалось, билось громче, чем стоило. Я не знала, что будет дальше. Не знала, на чьей стороне окажется удача. Но знала точно: одного неверного шага хватит, чтобы нас выдали и всё пошло прахом.

На его фоне Делавьер казался почти щуплым, слишком утончённым, чтобы всерьёз соперничать с таким человеком. И всё же он стоял прямо перед ним — не отступал, не прятался, не делал ни шага назад. Удивительно, что именно этот хищник, со стальным спокойствием в каждом движении, до сих пор живёт под маской благородного аристократа.

Как он вообще собирается победить того, кто всю жизнь провёл по ту сторону закона, кому привычны кровь и предательства, кто в одиночку проворачивал дела, за которые в королевстве вешают без суда? Его не схватили, не допросили, он не сидел в застенках. Значит, он умеет договариваться. Или запугивать. Или оба варианта сразу.

— Тебе лучше развернуться и сделать вид, что ты здесь никого не видел, — ровно сказал Делавьер, не повысив голоса ни на полтона.

В этой фразе не было ни угрозы, ни показной бравады — только безапелляционное спокойствие, за которым всегда прячется что-то страшное. Мужчина напротив напрягся, будто просчитывая, насколько высоки его шансы, если дело дойдёт до настоящей схватки. Но Вэлмир не сдвинулся с места. Не раскрыл плащ, не потянулся за оружием. Он просто смотрел, будто уже знал, как всё закончится — и ему оставалось только дождаться того, кто первый проиграет в этом безмолвном поединке взглядов.

— Я… ошибся направлением. Прошу прощения, — неожиданно сдался громила и растворился в кустах, когда я уже думала, что дело дойдёт до кровавых разборок.

Только тогда я рискнула вдохнуть в полную грудь, чувствуя, как кожа покрывается испариной. Вэлмир обернулся ко мне, глаза его были всё такими же тёмными, бездонными, в которых не отражалось ничего человеческого.

— Если бы ты дышала хоть чуть-чуть громче, мне бы пришлось его хоронить. И не факт, что мы ушли бы отсюда вдвоём.

Он не упрекал, просто озвучил очевидное. И оттого было только хуже, потому что был чертовски прав. Я не умею защищаться. Не владею боевыми техниками, не выдержу даже лёгкого спарринга. Не знаю, как грамотно держать кинжал, как парировать удар, как дышать в бою, чтобы не потерять силы. Моё тело не приспособлено к таким условиям. Как ни крути, я — слабое звено. Ненадёжная, уязвимая, бесполезная. Балласт, с которым он вынужден считаться, потому что так велит контракт, который мы даже не успели подписать.

Я едва заметно кивнула, признавая, что в чём-то он прав, пусть и не до конца. Не стоит же винить человека за то, что он вообще дышит. Поднялась на ноги, чувствуя, как вены пульсируют от боли. Всё тело ныло, ноги дрожали, и каждый шаг отдавался глухой пульсацией в висках. Но не подала виду и даже не поморщилась, когда щиколотку прострелило острой болью от неосторожного шага. Не собиралась показывать свою слабость — особенно ему.

Вэлмир не сказал ни слова. Просто пошёл вперёд. Ни взгляда, ни жеста, ни пояснений. Лишь привычная уверенность в каждом движении — будто знал дорогу, исход, и даже время, когда всё это закончится. Я бросила короткий взгляд в сторону, где исчезли мои похитители — те, кто решил, что я свалилась с обрыва и теперь кормлю корни деревьев. Только убедившись, что никто оттуда сейчас не выпрыгнет, двинулась следом за герцогом, стараясь идти в его темпе, наступая туда же, куда и он. Но даже так под ногами предательски хрустели ветки, царапали кожу кусты, а с каждой минутой тело будто становилось тяжелее.

— Сколько их ещё? — спросила я едва слышно, когда мы скрылись за поворотом тропы, утопающей в сером свете луны, что с трудом пробивалась сквозь полог ветвей.

— Двое. И ещё один был неподалёку — для прикрытия отступления. Они заранее предусмотрели твой побег и подготовились, — спокойно ответил он, даже не оборачиваясь.

Его голос звучал ровно, почти буднично, будто речь шла о погоде, а не о людях, пытавшихся меня утащить в неизвестном направлении. Я не стала спрашивать, как он их обезвредил. Не уточняла, когда успел выйти на след и как вообще нашёл меня, пока я в панике неслась сквозь лес, задыхаясь от ужаса и боли. Времени на подробности не было. Да и сил, если честно, тоже. Но один вопрос всё же вырвался сам собой.

— Ты следил за мной? — выпалила я, уставившись в его широкую спину.

— Скорее заметил, что вокруг что-то не так, — отозвался он спустя пару шагов. — Решил понаблюдать, чем закончится. Разве это не входит в обязанности жениха?

Я фыркнула. Даже сейчас, после всего, он говорит с тем же спокойствием, словно всё под контролем. Будто бы не было ни обрыва, ни погони, ни трясущихся от страха рук. Как он это делает? Неужели и правда считает себя всесильным? Или просто настолько привык, что мир вокруг прогибается под его шаги, что уже не замечает хаоса?

Мы двигались быстро, насколько позволяли темнота и разбитая лесная дорога. Где-то вдали то и дело вспыхивали и гасли огоньки — скорее всего, фонари поисковой группы разбойников, не желающих терять свою жертву. Лес будто затаился, выжидая дальнейшего развития событий. Каждый шорох казался слишком громким, каждый шаг — потенциальным сигналом. Но Вэлмир двигался уверенно и почти бесшумно, как будто знал, что делает.

Вдруг он остановился и поднял руку, велев замереть. Я тут же послушалась и по инерции шагнула чуть в сторону, инстинктивно стараясь не стоять у него за спиной — вдруг придётся уворачиваться. Герцог обернулся. Его взгляд скользнул по мне с головы до ног, и в нём было нечто… клиническое. Словно он прикидывал, сколько у меня ещё ресурса осталось и стоит ли на него полагаться.

— Дальше пойдём через ручей, — тихо сказал он. — Надо смыть следы. Справишься?

— Думаешь, я слабее, чем выгляжу? — язвительно отозвалась я, хоть голос звучал тише, чем хотелось бы.

— Думаю, ты уже показала, что способна действовать, когда счёт идёт на секунды, — буднично прокомментировал он. — А это куда важнее силы, хотя ловкости тебе тоже не занимать. Весьма удивлён, что столь разбалованная особа не стала истерить на месте, а принялась действовать себе во благо.