Другой рукой я налила ему еще, изо всех сил стараясь сохранять терпение.

«Единственное, чего не было у синдикатов двадцатых и тридцатых годов, и, конечно, у нескольких других поколений, — это современные технологии, которые давали бы им дополнительные и гораздо более мощные возможности для стратегических ходов и обеспечивали бы различные методы ведение бизнеса, в том числе законного. Им не нужно было полагаться на бутлегерство и продажу грузовых судов, заполненных сигаретами и другой контрабандой, в другие города и страны. Рэкет и шантаж пошли на спад с изобретением компьютеров и электронной почты, различные мафиозные организации поняли, что большой бизнес предлагает им возможности, которых у них никогда не было раньше. По крайней мере, они были достаточно умны, чтобы ухватиться за технологию после некоторого сопротивления. Сегодня умные используют наемных хакеров, которых они держат у себя для защиты своего интернет-банкинга».

Мне показалось интересным, что он говорил о себе, как будто он не был важной персоной в самой могущественной Братве в мире. Я провела небольшое расследование, пока его не было. Я нашла компьютер, потрясенная тем, что смогла вычислить пароль. Огромная ошибка, день рождения его сына. Все, что мне нужно было сделать, это спросить Дэмиена, который знал и продолжал рассказывать, что он хотел на свой предстоящий день рождения.

Я нашла несколько статей о Братве. Не все плохие. Их считали героями в мире Брайтон-Бич, который я знала, но также и порядочными филантропами для некоторых представителей прессы. Может быть, им платили. Может быть, они думали, что смогут получить свои пятнадцать минут славы. Как бы то ни было, это обеспечило им приличную репутацию. Однако я также просмотрела несколько отвратительных статей о насилии и кровопролитии, трех членах высшего эшелона Братвы, предположительно ответственных за некоторые ужасные преступления. Однако, за исключением нескольких незначительных арестов, никто не был обвинен в некоторых из более ужасных преступлений.

«В любом случае, в наши дни преступные синдикаты в значительной степени легитимны, но вынуждены полагаться на старые методы насилия, когда дела идут... хреново. Это случается. Ты можешь хорошо относиться к своим сотрудникам, даже лучше, чем любая компания и люди из списка Fortune 500, особенно, кажется, мужчины могут быть жадными. Плюс, они поддаются угрозам, если у них есть семья. Уверяю тебя, жестокие придурки могут быть очень убедительны, когда им нужно, чтобы ты сменил лояльность. Если ты ослабляешь бдительность, вот тогда это и происходит. Мы стали самодовольными, убежденными, что мы в основном бизнесмены, а не гангстеры».

Он снова горько рассмеялся, глядя на Дэмиена, когда маленький мальчик прыгнул обратно в бассейн, снова полный энергии.

«Я все время забываю свои корни, как и Александр, и Вадим. Это обойдется нам дороже, чем уже обошлось. Я все время думаю, что я не более чем бизнесмен, человек, на которого можно равняться. Что за дерьмо».

«Это несправедливо. Ты и двое других финансировали программы чтения для неблагополучных детей в районах с низким доходом. Вы жертвовали деньги больницам, в том числе больницам для детей, больных раком. Вы даже жертвовали деньги различным организациям по спасению домашних животных. Ты хороший человек и влиятельный бизнесмен».

«Ты читала обо мне». Он притянул меня ближе, одновременно с этим сдвинув мой стул. На несколько секунд он словно забыл о том ужасном, что только что пережил.

«Тебе нужно сменить пароль на компьютере. Я сама довольно хороший хакер, и если я смогла взломать его меньше чем за минуту, ты знаешь, что другие могут взломать эту ограниченную систему безопасности без каких-либо затруднений». Я ухмыльнулась, и он покачал головой.

«Напомни мне потом отшлепать тебя за подглядывание. Плохая девочка».

«Может быть, я нужна тебе в штате?»

«Может быть, мне просто нужно, чтобы ты была в моей жизни, даже если это не очень хорошая идея. Я плохой человек. Во мне не осталось настоящей порядочности. Мое наследие убедило меня в этом. Да, мы втроем сели и много говорили о том, как улучшить нашу репутацию и улучшить наш итоговый счет. Половина наших клиентов упоминают все те невероятные вещи, которые мы делаем, когда подписываются в итоговой строке. Все это дым и зеркала. Не обманывай себя. Мы можем орудовать могучим пером в наших обычных повседневных деловых действиях, но в глубине души мы безжалостные убийцы и ничего более».

Я не была до конца уверена, почему он порочит репутацию своей организации, кроме того, что он ее оскорбляет.

Плохо.

«А как же Дэмиен? Ты принял его, не задавая вопросов. Ты честно понятия не имел, что он твой сын. Я знаю, что у него твои глаза, но это ничего не значит. Эта женщина лжет сквозь зубы об обстоятельствах как минимум. Я знаю это в глубине души».

Когда он обхватил мое лицо, проведя большим пальцем по моей нижней губе, как он делал это много раз прежде, я почувствовала, что часть его закрылась, может быть, навсегда. К сожалению, это была часть, которую я обожала. «Такая милая и невинная. Я понятия не имею, почему я тебе нравлюсь».

«Ты мне нравишься? Я люблю тебя».

Дерьмо, дерьмо, дерьмо.

Слова вырвались прежде, чем я успела что-либо понять. Я втянула воздух, думая, что он ответит плохо, но он только вздохнул. Что за херня происходит?

Он наконец отпустил меня, в том числе и свою руку, сжимающую мою. «Таннер предал меня. Он предал всех нас».

"Что это значит?"

«Это значит, что он работает на еще не полностью раскрытого врага. Я вытащу из него это, но его новая преданность сильна».

«Зачем он это сделал?» Я не была потрясена или удивлена, но у него явно была на то причина.

«В этом случае я искренне считаю, что его семья подвергается серьезному давлению».

«Ты знаешь, кто эти члены семьи?»

Он сделал еще один глоток своего напитка. «Я знаю все о своих мужчинах, включая даты рождения и номера социального страхования. Назови что угодно».

«Тогда ты знаешь, что он страдает. Разве он не был одним из твоих самых преданных людей?»

«Да, но что с того? Я уверен, что ему чертовски хорошо заплатили за его... нелояльность».

Я ненавидела его чертову ухмылку, как будто он знал каждую деталь. «Так он еще жив?»

"На данный момент."

«Ты собираешься его пытать?» Я знала, что мой голос повысился слишком сильно. Я бросила быстрый взгляд на Дэмиена, который слишком много плескался, чтобы что-то услышать.

«Что я тебе говорил о том, кем я был, Шантель?» Он посмотрел мне в глаза так, словно признавал, что только что совершил несколько убийств. Я не была уверена, что хочу услышать больше об этой ужасной истории. Но мне пришлось поднажать. Я чувствовала это нутром.

«Хорошо. Тебе нужно сделать что-то другое в вашем бизнесе, что не кажется нормальным внешнему миру. Но знаешь, что? Разве ты не думал, что некоторые из самых богатых корпоративных магнатов с безупречной репутацией заказывали убийства врагов? Разве ты не думаешь, что все эти улыбающиеся политики, которые ведут себя безупречно, не совершали актов насилия? А как насчет обычных простых парней в этой области, может быть, тех, у кого компания поменьше, и кто понимает, что шантаж поможет им быстрее продвинуться? Если ты так думаешь, то тебе нужно проверить голову».

На этот раз его глаза широко раскрылись. Думаю, я его шокировала. Шокирующе.

Николай расхохотался. «Ты чертовски права».

«В колледже я посещала несколько курсов по мировой экономике, включая творческий курс, посвященный истинной силе, стоящей за крупнейшими компаниями и богатыми предпринимателями мира. Единственное, что было постоянным, — они часто отступали от протокола. Они шли против собственных правил. Они поступали неожиданно. Хитро, да. Гениально? Еще бы. Это принесло им еще больший успех. Есть истории, от которых у тебя отвиснет челюсть».

«Интересно. Зачем ты мне это рассказываешь?»