Неужели она действительно так думала? Очевидно, да. «Нет, я не женат и никогда не был. Ты можешь себе представить, как тяжело любой женщине терпеть меня». Я пытался сделать это непринужденно, но она только наклонила голову, бросив на меня взгляд, который недвусмысленно говорил, что я не смешон. «Я не женат, Шантель. Однажды ночью посреди шторма его мать, женщина, с которой я спалс, может быть, дважды появлялась, высаживая Дэмиена с плюшевым животным и чемоданом. Было письмо, в котором объяснялось, что Дэмиену слишком опасно находиться рядом с ней. Прежде чем мои люди смогли поймать ее, она исчезла, запрыгнув на пассажирское сиденье автомобиля. До этого я не знала о его существовании. Она никогда мне не говорила. Мы не разговаривали с последней ночи, которую провели вместе.

«Она просто высадила его и ушла».

«Именно так. С несколькими вещами, игрушками и письмом».

«Какая сука», — пробормотала она себе под нос, чтобы Дэмиен ее не услышал. Но я услышал. «Как, черт возьми, мать, любая мать могла так поступить?» Кофе заварился, она вытащила кружку и плеснула внутрь пополам, повернувшись ко мне лицом.

«Ну, в письме говорилось, что она в опасности, а это значит, что Дэмиен в опасности. Она уезжала из страны и чувствовала, что лучше всего, чтобы этот маленький человек был со мной».

«Вы сказали, что это опасно».

«Да», — сказал он сквозь стиснутые зубы. «Но Джинджер Ли всегда была диким ребенком».

Шантель могла бросить на нее самый суровый взгляд, который позволял точно узнать, о чем она думает. «П-правильно. Ты пытался ее найти?»

"Ты шутишь, что ли?"

Она фыркнула и взглянула на Дэмиена. «Не знаю, как он так хорошо приспособился. Но он такой умный и милый». Она сделала глоток, держа горячую кружку обеими руками. Как это сделал бы ребенок.

«Он аутист».

«Нет, не он». Ее настойчивость была первым случаем, когда кто-то противоречил и письму, написанному Джинджер, и результатам осмотра у чертового врача.

Не то чтобы я доверял врачам.

«Почему ты так говоришь?» — спросил я, заполонивший ее пространство. Было очевидно, что она приняла душ, гель для душа или шампунь, который она использовала, источал аромат свежих, спелых персиков, одного из моих любимых фруктов в мире. Мой член тут же дернулся, что было нехорошо. По крайней мере, не в этот раз.

«Ну, я бы легко сказал, что он очень застенчив, у него не хватает социальных навыков. Я также считаю, что он пережил травму, из-за которой у него возникают мысли, которые он не может полностью осмыслить. Но аутист? Ни за что. И нет, я не врач, но это сразу видно. Он жаждет нормальной жизни и семьи. Черт, да он мог говорить только о своем искусстве, своих книгах и о том, что хочет собаку».

«Собака?» — спросил я. «Впервые он что-то сказал».

«У него наверху шесть чучел собак, все с пушистым подобием черного лабрадора. Ты правда думаешь, что он не хочет настоящую версию?» Она сделала еще глоток, ухмыльнувшись ему, когда он взглянул в нашу сторону. «Трикс хорош?»

«Да!» — взвизгнул Дэмиен. «Папа разрешает мне есть сахар».

«Угу», — сказала она. «Может, позже яблоко?»

«Он этого не будет есть», — пробормотала я себе под нос.

Его лицо снова сморщилось. «Гвин?»

«Гвин один», — повторила она.

Что, черт возьми, здесь происходит?

«Ух ты. Ты понял моего сына лучше, чем кто-либо другой. Когда-либо».

«Несложно, если вы любите детей и готовы их слушать. Я имею в виду, действительно слушать. Даже на своем ограниченном языке в этом возрасте они рассказывают вам истории и желания».

«Ты любишь детей?» — спросил я, немного шокированный.

«Я люблю детей. Они тянулись ко мне, если я когда-либо был рядом с ними. К большому огорчению моего отца. Я чувствовал себя свободным рядом с ними, зная, что их маленькие души и сердца еще не пресыщены злом этого мира».

Для почти двадцатипятилетней она была мудра не по годам. Отлично. Теперь я думал о себе как о старике, а о ней как о молодой девушке. Это не очень хорошо сочеталось с моими продолжающимися мрачными мыслями.

Блин.

«Послушай, мне не хочется просить тебя об одолжении после всего, но я буквально застряла между молотом и наковальней. За шесть месяцев у него сменилось шесть нянь. Шесть».

«Ух ты. Что он о них сказал?» Ее глаза загорелись, как петарды.

Честно говоря, мне пришлось задуматься над ее вопросом. Мне также нужно было понизить голос. «С одной он сказал, что она хочет моих денег».

Она чуть не выплюнула кофе, слегка поперхнувшись.

«Я знаю прием де Хаймдика, Шантель, если тебе нужна моя помощь». Его голос был громким и ясным.

Я понятия не имел, как мой четырехлетний сын только что вырос на четыре или пять лет, но перемена была поразительной. Я толькомолился, чтобы это не было плато, которое рухнет на землю.

«Спасибо большое, Дэмиен. Думаю, со мной все будет хорошо. Ты очень милый», — сказала она ему.

Мальчик покраснел.

«Он был прав?» — спросила она.

Мне тоже пришлось об этом подумать. «Если подумать, то он был. После того, как она ушла, я понял, что она рылась в моих вещах».

«Что еще?» Она ухмылялась так же, как Дэмиен.

«Этот зацепил часы на моем комоде».

Шантель наклонила голову.

«Ладно. Он был прав, а я был глуп, что не уделил ему столько внимания».

«Ты не совсем готов стать отцом в одночасье. Не пренебрегай».

Я рассмеялся. «Ты совершенно прав. Я был в шоке целый месяц».

«Ты хочешь, чтобы я остался с ним, пока ты занимаешься делами. Так?»

«Это будет слишком хлопотно? Он немного требователен. Его няня, у которой осталась еще неделя, заполняет документы в доме своего нового работодателя».

«Я могу справиться с требовательными мужчинами», — сказала она слишком соблазнительно. «Может быть, позже мы сможем отвести его куда-нибудь на ужин или сделать это здесь».

«Признаюсь, я бы предпочел приготовить что-нибудь здесь, но не уверен, что вы захотите есть мою стряпню».

«Думаю, я выживу», — промурлыкала она. Она чертовски промурлыкала. «Иди на свою встречу. С нами все будет в порядке. Я полагаю, что не смогу выйти из дома, чтобы поиграть. Я не могу никуда его брать, очевидно. Что-нибудь еще?»

"Нет."

«Ну, в какой-то момент вам придется осознать, что ваш сын — маленький мальчик, и обучение его игре в софтбол или баскетбол может пойти ему на пользу. Просто побыть на улице».

«Принято к сведению», — сказал я, отдавая ей честь. Мой член все еще был твердым. «Я вернусь через три часа».

"Не торопись."

«Сделай мне одолжение в этот момент. Не звони никому, кроме родителей. И уж точно не звони Соне. Хорошо?»

Ее вздох был прерывистым. «Ладно. Я буду очень хорошей девочкой».

«Солдаты были отправлены, чтобы обеспечить безопасность дома. У вас есть телефон?»

«Конечно», — она вытащила его из заднего кармана, хотя это было нелегко, учитывая, насколько узкими были ее джинсы.

«В конце концов я куплю тебе одноразовый телефон, но пока им можно безопасно пользоваться».

«Это не круто, Николай ».

Наступил еще один момент неловкого напряжения. «Послушай. Это не обязательно должно быть сложным».

«Нет? Ты в этом уверена?» В ее глазах было больше вызова.

"Да, я."

И мой измученный разум не мог перестать думать о том, как сексуально она стянула остальные джинсы со своих пышных бедер, обнажив самую красивую розовую киску, которую я видел за долгое время.

«Я собираюсь запрограммировать свой номер, а также номера Дэнни и Максима, двух мужчин, которые спасли тебя от тебя самой прошлой ночью».

«Ты никогда не дашь мне этого забыть. Правда?»

«Сомнительно».

«Ты очень подлый человек».

Я не ожидал, что буду вести себя так, как вел себя с ней, потеряв немного своего обычного сильного контроля. Но мне нужно было прикоснуться к ней, чтобы убедиться, что она в безопасности, защищена и действительно здесь. Я согнул руку и коснулся ее кончиками пальцев, не делая ничего, кроме как лаская ее щеку.