Мы оба встали, сложив руки на груди, и задумчиво глядели в струи водопада.

— Знаешь, — сказал он. — Я ведь понимаю, что ты делаешь это из чувства долга. Мы все понимаем. А еще мы понимаем, что вероятнее всего этот дракон уже ушел из нашего мира и не представляет для нас опасности. По крайней мере в ближайшее время. Думаю, пора перейти к нашему второму плану. Не будем больше кружить — полетим туда, где ты выбрался из-под земли. И приступим к обследованию этого места. Ты помог нам, чем мог. Теперь наш черед…

Амира, у которой были ушки на макушке, вмешалась издалека:

— Ты не подумай, нам очень нравится летать у тебя на спине! — рассмеялась она. — Но на тебе лица нет! Так что пора лезть под землю!

— Я еще летаю плохо, а они под землю… — проворчал Пай и ловким драконьим «клювиком» стащил с импровизированной скатерти (сделанной из дорожной накидки Гардана) кусок колбасы.

— Я тебе! — шутливо замахнулась на него воительница.

— Можешь потренироваться перед едой — если больше не будешь воровать, — разрешил я малышу. По сути — хотел отвлечь его как раз от появляющихся на «столе» яств.

Невольно улыбнулся.

Все же хорошо, что я тут не один. Маги оказались замечательными друзьями, а Пай своими шутливыми перепалками с Амирой прекрасно разряжал ситуацию.

Дракончик сделал неуклюжий круг над скатертью. Явно хотел спикировать и прямо в полете схватить еще кусок. Но глянул на меня — и решил не рисковать. Вместо этого поднялся повыше и приземлился на ветку ближайшего дерева.

Этот маневр у него пока получался не слишком хорошо — в момент, когда нужно было схватиться лапами за ветку, он чуть не сыграл вниз. Я даже кинул в его сторону защиту…

Но Пай удержался, восстановил равновесие и замер гордый на своем насесте.

— Горный орел, — усмехнулся Дарток. — Теперь слезай, есть пора!

— Ура! Обед! — воскликнул Пай.

Разжал лапы и кубарем полетел вниз.

Спасла его даже не брошенная мной защита, а заботливые руки Амиры.

— Ай-я-яй! — сказала она ему.

— Больше так не делай, — пожурил я Пая и принял слегка ошалевшего от происшествия дракончика на руки. — Кто хочет владеть небом, должен владеть своими страстями — так говорил еще мой дедушка. В том числе — не слишком поддаваться чревоугодию.

— Зануда, — ответил мне Пай. — И чего в тебе Ленка нашла?

«Ленка во мне ничего пока не нашла, — с тоской подумал я. — Мы с ней почти незнакомы. Это мне она истинная. А как она сама на меня отреагирует — еще вопрос».

Впрочем, главное добраться до нее! Главное, чтоб с ней все было в порядке.

Чтоб Анадор не успел задурить ей голову и использовать ее…

— Да, после обеда выдвигаемся в «подземное царство»! — сказал я. — Если, конечно, вы не передумали помогать мне. Дело ведь может оказаться противным и опасным.

— А то мы передумали! Ты тут по нашим делам носишься по всему миру, а мы сейчас передумаем и бросим вас с Паем на произвол судьбы! — усмехнулся Гардан. — Даже не надейся. Я ведь только что сам озвучил — нам нужно поступить именно так.

Спустя два часа мы были там, где я не так давно вылез из-под земли, и…

***

Анадор ин дер Варт

Наверное, Елена думала, что я отменил занятие, потому что испугался короля и решил оставить ее в покое. «Обрадовалась, должно быть», — с грустью подумал я.

Обрадовалась, да. И от этого было очень больно.

Ведь могло быть и по-другому. Я мог с самого начала повести себя с ней мягче. Не настаивать на эксперименте, не угрожать домашним арестом и принудительным деторождением — и она относилась бы ко мне по-другому. Да, не стала бы моей, просто потому что голубоглазая, похоже, изначально предопределила визит Агрита в Академию. И при прочих равных — они встретились бы прямо у меня в кабинете. Ей не пришлось бы бежать от меня через окно — и через час она неизбежно столкнулась бы с Агритом.

Елена не была бы моей… Но она была бы благодарна, что я призвал ее, как оказалось для своего брата. Она стала бы мне сестрой, подругой, близким человеком…

И Агрит был бы благодарен мне, что я «привел» его истинную.

Все могло быть так…

В этом было бы мало для меня. Но я получил бы исполнение эксперимента пусть не своими руками (ну, не руками, конечно…), но своего родного брата. Наша семья все же стала бы теми, кто нашел выход для расы драконов. И у меня были бы хорошие отношения с братом и его женой.

Мы были бы семьей.

Так мало.

Так глупо.

И так много…

Что-то непривычное, теплое ворочалось в груди, когда я думал об этом. Что-то, чего я почти никогда не чувствовал с тех пор, как бабушка шлепала нас с Агром пониже спины, выговаривала обоим. А мы с ним заступались друг за друга, каждый брал вину на себя. И я ощущал, словно вокруг нас с братом находится такое светлое пушистое облако — оно объединяет нас и дарит нам бесконечную доброту друг к другу и преданность.

Я все сломал.

Мало кто поймет мои мотивы. Я и сам сейчас уже не до конца их понимал.

Во словно что-то переключилось. И теперь я готов был разрушить свою жизнь ради того, чтобы восстановить жизни других.

Поэтому нет, я не испугался короля. Я просто решил оставить Елену в покое, чтобы… чтобы ей было легче.

И чтобы привести в порядок свои дела по Академии.

Ведь я не отступился от решения выпустить брата. После этого все тайное станет явным, они встретятся, будут вместе… А я — по правде, даже сложно представить, что будет со мной.

После того, как я выкинул Агрита в тюрьму, не знал, чего от него ожидать. Не знал, чем закончится наша встреча.

Знал точно одно — я не буду с ним как-то серьезно драться и убивать его.

А вот он…

И ведь его будет легко понять.

Я надеялся решить малой кровью, но — просто на всякий случай — решил привести дела в порядок.

Ведь не исключено, что дальше Агрит снова будет выдавать себя за меня и управлять Академией.

Академия. Вот что я любил всегда. Даже голубоглазая сказала, что я хороший ректор. Что готов отдать жизнь за тех, кто преподает или учится в Академии. Так и есть. Сейчас я как никогда ощущал, что, возможно, мое «служение» Академии было самым лучшим, что я делал в жизни. Потому что оно было… не ради себя. В смысле, не только ради себя.

В общем, остаток дня я занимался тем, что хорошо умел. Умел лучше всего! Приводил в порядок бумаги и отдавал указания по незакрытым вопросам.

Блондинистая помощница, которую я после «катастрофы» разместил в другом кабинете, подальше от себя, сбилась с ног бегать туда-сюда. Мой второй секретарь — тоже. Впрочем, ему как раз было не привыкать.

Курьерская служба Академии тоже стояла на ушах.

Впрочем, у меня хватало ума не поднимать слишком уж большой шум. Иначе у некоторых проректоров возникнут вопросы, что это вдруг случилось.

За Агритом я пошел сразу после полуночи.

Разумеется, сделал все, чтобы не привлекать внимание обитателей Академии, в том числе — небольших групп студентов, которые в нарушение режима гуляли в садах и на полигонах для практической магии.

Парочка парней с боевого факультета перекидывалась фаерболами на одном из полигонов. Я усмехнулся… Когда мы учились, делали так же. Сбегали по ночам и соревновались, кто лучше освоил приемы, что нам преподавали.

Поэтому я не тронул парней. Они явно друзья и не причинят вреда друг другу.

Много что крутилось в голове, потому что я понимал, что, возможно, иду на смерть. Или позор — ведь в глазах брата я уже никогда не буду достойным драконом. Еще вопрос, что хуже…

Прежде я приказал опечатать аудиторию, где приключилась «катастрофа». Планировал пустить ее под реконструкцию. Все же не дело, когда аудитория располагается прямо над подземными ходами. Это слишком рискованно. Особенно теперь, когда о существовании этих ходов знают любопытные студенты. И знают, что от интересных подземных ходов их отделяет лишь тонкий слой не слишком укрепленного пола…

Войдя, я закрыл изнутри. Покрутил рукой наощупь — и присобачил на место даже доску, которой была заколочена дверь — в качестве намека, что сюда точно не стоит соваться.