Вот не зря в древности построили ту тюрьму! Все же среди моих собратьев были настоящие чудовища. Отморозки. Последние негодяи.

— Что скажешь? — прервал тишину Гардан. — Как еще мы могли встретить дракона, если единственный знакомый нам дракон чуть не убил нас всех?

— Скажу, что я прошу просить меня за некоторое возмущение, которое я высказал, встретив ваш «теплый» прием. Многие на вашем месте атаковали бы без предупреждения. А еще скажу, что я… пожалуй, знаю, откуда взялся этот мерзавец.

— И откуда же? — напряженно спросил Дарток. — И много у вас там таких?

— Надеюсь — больше таких нет, — ответил я. — А взялся… Полагаю, из той же тюрьмы, откуда сбежал я. Подождите! — я примирительным жестом поднял руки, когда они нахмурились, а Гардан даже потянулся за копьем, приставленным к стене. — Да, из тюрьмы для преступников-драконов, которая граничит с вашим миром. Только он действительно был преступником и провел в этой тюрьме несколько сотен лет. Как выживал — не знаю, но, видимо, ему пришлось несладко, потому он и был такой изможденный. Я же…

— Да, что в этой тюрьме делал ты? — продолжил хмуриться Гардан. — Хочешь сказать, ты-то не преступник? Может быть, ты там книжки читал?

— Нет. Я не преступник, — твердо ответил я. — Выслушайте мою историю. Я склонен рассказать вам все. И тогда подумаем, можем ли мы быть полезны друг другу. В любом случае, если вдруг этот негодяй вернется — я готов лететь ему навстречу вместо вашей бесполезной иллюзии… Это будет эффективнее.

***

Лена Петрова

В общем, я смотрела, как студенты создают перед собой шарики из воды, огня, земли и сгущенного воздуха, и просто не знала, что делать.

В смысле, я легко могла сделать это, коснувшись Общей Стихии. Вспомним наши упражнения с магистром Ануэем — у меня начало получаться даже в экстремальных условиях!

Но… магистр запретил это.

Сила рвалась изнутри — теперь я хорошо понимала, как это бывает. Это как будто у тебя «руки чешутся», прямо очень хочется сделать, и изнутри поднимается нечто, заполняющее все твое существо.

Я сдержалась. И тут заметила, что магистр ехидно смотрит на меня, сидящую без дела.

— Какие вопросы, студентка Елена? — сказал он, заметив, что я тоже на него смотрю.

Я на мгновение задумалась, а потом спросила:

— Я не понимаю, как без помощи моей стихии мне вызвать другую. Просто… хотя бы, потому что у нас в аудитории, по сути, только одна стихия — стихия воздуха. То есть, получается, чтобы «сделать» вод,у мне уже нужно — в самом начале — произвести преобразование стихий!

— А вот и не обязательно! Сразу видно, что вы не учились на первом курсе! — сказал магистр. А студенты вокруг захихикали, видимо, я спросила нечто совершенно очевидное для всех, кто на первом курсе Стихийного отучился. — Кто готов сейчас при всех объяснить студентке Елене, как призвать свою Стихию?

— Как призвать свою Стихию — я знаю, — не удержалась я. — Но вы ведь мне запретили.

— Тяжело на уроке — легко при подвохе, — ответил магистр, продолжая ехидно улыбаться. Видимо, это был аналог нашей поговорки «тяжело в учении — легко в бою». — Я прекрасно понимаю, что с помощью своей Стихии вы можете сделать все что угодно. Но мы тут другому учимся. Что же… Лес рук! Вот вы, студент Парай, объясните студентке Елене самые основы.

Поднялся стройный паренек, слегка растрепанный и вообще похожий на «ботаника».

— Во-первых, если это твоя Стихия, то ты автоматически призываешь ее в любой ситуации. В какой бы среде ты не находился бы. Это преобразование совершается автоматически, — с умным видом сообщил он. Вот ведь «капитан очевидность»! — А во-вторых, известно, что все Стихии присутствуют в атмосфере, которую мы привыкли обозначать как воздух. Например, в воздухе растворено множество частичек воды — и маг со сродством к водной стихии легко может собрать их в кучу…

— В кучу! — возмутился магистр. — Как вы выражаетесь, студент!

— Прошу прощения. Я позволил себе составить для студентки образ, понятный ее неискушенному в магии уму, — ответил парень, чем показал, что он не так прост. Правда, паразит поддел меня словами про неискушенный ум… Но, во-первых, это правда. А во-вторых, звучал он в общем-то беззлобно. А еще он реально мне помог этим объяснением! Теперь я знала, что делать. — Все, что содержится в воздухе, в какой-то степени нагрето, мы ведь не в вечных льдах живем. А значит, присутствует и стихия огня. Кроме того, в воздухе летает пыль — стихия земли. К стихии земли также можно отнести стоящие здесь деревянные предметы мебели.

— Довольно. Садитесь, студент. Студентка Елена, теперь вам понятно?

— Понятно. Благодарю, — я обернулась я улыбнулась парню, изложившему информацию. — Однако прошу заметить, что вы дали задание студентам призвать свою стихию и преобразовать в родственную. Я же из-за ваших ограничений призвать свою Стихию не могу. Мое задание сложнее.

— А у вас индивидуальная программа обучения, значит, и задания могут быть индивидуальные. Работайте, — усмехнулся суровый препод.

— Хорошо. Благодарю, — холодно ответила я.

Ну обидно ведь, что мое задание сложнее, чем у всех!

А паразит так и продолжал смотреть на меня. Но, к счастью, я и верно уже знала, что делать.

Закрыла глаза. Настроилась на стихию воды, присутствующую как взвесь мельчайших капелек в воздухе. И попросила ее помочь мне — собраться у меня на ладони в шарик.

Удивительно, но за пару минут я буквально вспотела от напряжения! Это было невообразимо сложнее, чем работа с Общей стихией. Казалось, ничего не получается!

Но открыв глаза, обнаружила у себя на руке крошечный, совсем крошечный водный шарик.

— Очень хорошо, — неожиданно похвалил меня магистр. — По правде, я не ожидал, что вы справитесь с первого раза. Теперь преобразование — мы все вас ждем. Все остальные уже выполнили. Причем, обратите внимание, размер шарика показывает, что Елене удалось призвать действительно  не свою  стихию. Она не водница, но у нее получилось. О том, как призывать не свою стихию, кстати, скоро поговорим, хоть вы и должны знать это с первого курса…

В общем, да, магистр бросил меня в воду, чтобы поплыла. И я поплыла, как смогла! Теперь главное не пойти на дно с преобразованием воды в воздух!

Я сосредоточилась на задаче, ведь все действительно смотрели на меня и ждали.

Но в этот момент…

***

— Поразительно — и это сделал твой родной брат? — возмутился Гардан, когда я закончил свою историю.

Амира с каждым моим словом мрачнела, ведь я постарался максимально понятно описать, что значит для дракона истинная пара. Может, поймет и совсем отстанет? Но к концу истории она повеселела, как будто нашла для себя что-то утешительное.

— Более того — близнец, — усмехнулся я. — Впрочем, я здесь не для того, чтобы пожаловаться на него. Я прилетел к вам в надежде, что у вас есть сведения о порталах, что ведут из вашего мира в другие. В идеале мне нужен другой портал в мой мир.

Гардан с Дартоком нахмурились, переглянулись.

— Мы были бы рады помочь тебе… — произнес Гардан. — И поможем. Только будет ли толк? К утру я распоряжусь, чтоб систематизировали все, что мы знаем о порталах. Но сведений немного. И они говорят, что с соседними мирами наш мир соединяет лишь несколько — по одному на каждый соседний мир. То есть… получается, что единственный портал в твой мир — тот, через который ты уже прошел. А он для тебя тупиковый, правильно я понимаю?

— Да, — сосредоточенно кивнул я. — На другом конце прохода лишь камера, в которой я сидел. А разрушить ее, пробить путь наружу — я не могу, потому что стоит дракону пройти через портал в ту сторону — и он теряет способность оборачиваться и свою магию. Без магии мы весьма сильные и выносливые «люди», но не более того. Пробить ход в многометровом слое камня не можем.

— Да уж, выносливые, — усмехнулся Дарток. — Если представить себе, что «наш» дракон несколько сотен лет выживал в глухой камере.