— Да нет, — махнула я рукой. — Это просто ругательство с моей родины. Означает тупого и плохо себя ведущего человека.

— Понятно, — вздохнул Боран. — Да ладно, я не БАран… Я Боран. Но буду следить, чтоб этот правильный Гендвалин тебя не обидел. — Все, пошли, если ты хочешь прогулять только одну лекцию, то нужно поспешить к аспиранту. А то твой новоявленный куратор, должно быть, не сказал, что еще нужно взять учебники в библиотеке. А они тяжелые… придется заходить в общежитие. И еще… тебе нужно будет куда-то переселиться. Ведь Манькина соседка вернется максимум через десять дней. А ты как официальная студентка имеешь право на место в общежитии. Этого тебе твой супер-куратор не сказал? Да? Эх, кого только не набирают в кураторы, молодо-зелено…

Правда, подозреваю, они с Гендом были совершенно одного возраста.

Мы отправились к «надежному человеку» с фамильярского факультета, чтобы показать Пая. Сам Пай, наевшись, заснул и вяло болтался у меня на плече. Как настоящая сумка, ничего особенного.

Манечка пошла с нами — у нее лекции начинались только с половины дня, а до этого она должна была собирать дополнительный материал для диплома. Какие-то камешки с магическими свойствами, которые потом планировала дополнительно заряжать на предмет целительного излучения.

— В общем, скукотища. Не знаю, зачем я в свой диплом этот раздел добавила, — сказала она. — С вами куда интереснее.

Пока мы шли по почти пустынным закоулками Академии — большая часть студентов разбежалась на занятия — я думала про Гендвалина. Как он и когда я его увижу. Не на шутку волновалась за парня. Но помалкивала, чтобы торжествующий (в силу отсутствия Генда) Боран не ревновал.

И про предстоящую лекцию ректора думала. Почему-то мне — одновременно с понятными опасениями — хотелось его снова увидеть.

Наверное, потому что все происходящее было очень интересно. И этот странный ректор — самое интересное. Главное держаться от него подальше и разгадать его игру прежде, чем предсказание гоблинихи попробует начать сбываться…

***

Ректор Анадор ин дер Варт

В свой кабинет я влетел злой, как целое стадо болотных копызырей. На ходу скинул искусно наведенный морок, и рявкнул на Агрита прямо от входа:

— Я что, назначил тебя ректором, чтобы ты меня на ковер вызывал⁈

— Ну я даже не знаю… — ехидно протянул брат. — Ты, студент, не тушуйся, присаживайся. Где какое кресло — должно быть, знаешь…

— Чего вызывал-то? Интересно стало, да? — усмехнулся я, выдыхая.

В конечном счете, если бы Агрит вытворил нечто, подобное моим «махинациям», я бы тоже позвал его поговорить.

— Интересно, да. Решил я, значит, утром поближе посмотреть на своих подопечных. А тут — милая наша тетушка Кати… И девушка эта… с ведром…

На упоминании «девушки с ведром» я поморщился. Елена явно привлекла внимание брата аж два раза. А это могло разрушить всю мою игру. Первый раз они должны были встретиться на моей… тьфу, теперь его, лекции. Она должна была сидеть в аудитории и тихо (ну или громко, если учесть свойства ее характера) его ненавидеть. И недоумевать, чего это он ее зачислил в Академию.

Уверен, идти к нему после лекции и разбираться она не отваживалась бы. А если бы и пошла, то брат понял бы, что это какой-то мой приказ. И сказал бы, что просто так нужно.

В любом случае, всяких интересненьких, почти романтических встреч у них не должно было быть.

— … Не с ведром, а с сумкой, — поправил я его почти машинально. — Но девчонка и верно та же самая.

— … А рядом — необычный такой парень. С нерушимым мороком, под который кроме дракона, никто заглянуть не может. Да и дракону проблематично — если они равны по силам, — продолжал изгаляться Агрит. — Только вот я родного любимого брата почую за пять миль, как и он меня…

— Ну хорошо, убедился, что это я. Чего тебе еще нужно?

— Да интересно просто, — пожал плечами мой ставленник лже-ректор. — Ты сказал, что собираешься устраивать свою личную жизнь. А тут эта девица. Про предсказание молчу, конечно — тут не про нашу честь, ведь она человек, родить может разве что от какого-то студента… Так чего? — Агрит мне подмигнул. — Эта милашка тебе запала?

— … А, может, не она, а ее подруга. Та, что из рода проклятых фей — это, надеюсь, ты тоже сумел разглядеть, — мрачно ответил я.

Агрит расхохотался.

— Не смеши меня. Я достаточно хорошо знаю наш вкус, чтобы поверить в подобное. Да и вообще я должен знать — не хотелось бы стоять на пути у родного брата.

— На пути⁈ — недобро бросил я. — А ты, почему не сказал мне в самом начале, что встретил всю эту честную компанию тогда… с ведром! И Очистителем, как я понимаю…

— Хотел уберечь малышей от твоего ректорского гнева, — пожал плечами Агрит. — Сами, помнится, такое вытворяли… Помнишь, брат?

— Помню, — мрачно ответил я. — Только это не повод прикрывать серьезное хулиганство. Какой из тебя после этого ректор?

— Ректор из меня в любом случае… не такой, как ты, — усмехнулся брат. — Но я все же хотел бы знать… Ан, не тяни, это она… с ведром? А то, знаешь, неровен час, влюбится в ректора. В того, что ректор сейчас.

Я незаметно сжал кулак. Потом плюнул скрывать свои чувства и грозно приблизился к брату.

— Держись от нее подальше, — процедил я. — Считай, что эта девушка мне очень нужна.

— Зачем? — с живым интересом спросил Агрит. — Любовь-морковь, серьезно, что ли?

В сущности, у нас с Агритом были весьма доверительные отношения. Как все братья-близнецы мы могли соперничать, спорить, пару раз разругивались в пух и прах (на день, не больше). Но в серьезных вещах всегда друг друга поддерживали.

Поэтому у меня даже мелькнула мысль, не рассказать ли брату все о своих планах. Но… я слишком хорошо знал Агрита. Он мягче меня и щепетильнее. Ему может показаться то же, что и моей попаданочке — что подобным образом использовать девушку некрасиво.

И тогда от него можно ожидать чего угодно. Может встать на защиту «несчастной». Отказаться играть свою роль. Даже утащить девчонку в безопасное (по его мнению) место.

Нет. Так не пойдет. Я не могу подобным образом рисковать.

К тому же Агрит не похож на дракона, встретившего свою истинную пару. По отношению к «девушке с ведром» он испытывает максимум сильное любопытство. А, значит, я не отнимаю у брата счастье всей его жизни.

Да и не смог бы я отдать ему Елену! Теперь-то уж точно не смог бы.

Теперь, когда я все утро и полвечера был рядом и наблюдал, как забавно она водит всех за нос, как приспосабливается к нашему миру.

Где-то я даже радовался, что по крайней мере какое-то время она поучится в Академии. Получит удовольствие, порадуется. Главное постоянно маячить рядом, чтоб этот староста Боран или кто-то другой из молоденьких петушков не попробовал всерьез сделать ее своей девушкой.

В непринужденной студенческой обстановке мне будет легче получить ее сердце. А где сердце — там и готовность пойти на все ради любимого.

Ведь если она влюбится в Гендвалина, то, по сути, влюбится в меня. В созданном мною образе не так много от парня-хулигана. Мы всегда остаемся сами собой, какую бы роль ни играли.

— А что, если так? — в итоге ответил я брату, прекращая наше противостояние взглядов. — Что, если любовь-морковь, как ты выразился?

— Ну я даже не знаю… — протянул Агрит, криво улыбаясь. — Тогда я порадуюсь за брата. И, конечно, не буду обращать внимания на эту владелицу ведер и сумок. Хоть она и очень ничего себе… Интересная…

— Вот и держись подальше, — почти прорычал я. — А интерес свой засунь копызырю под хв…

— Все-все! — шутливо поднял руки Агрит. — Все понял. Проверял просто. Если ревнуешь — значит, что-то и верно есть.

Проклятье, подумалось мне.

Брат верно заметил.

Я же и верно ревную… Вот это мерзкое чувство и есть ревность? Вот это нежелание, чтоб другой дракон приближался к моей попаданке? Моей — ведь, в конечном счете, я ее заказал!

Да что там дракон! Чтоб любой баран приближался к ней!