И тут же выяснилось, что «Синий Зуб» — это не их знамя.

— «Синий Зуб»? — усмехнулся один из оборотней, помоложе. — Так называлась эта дурацкая застройка на Соколе. Торговый центр. Они там с твоими, Владимир, бывшими партнерами что-то мутили, да не выгорело.

— Заброшенный ТЦ «Зенит», — подсказал другой. — Синий, стеклянный, похожий на кривой зуб. Там теперь только крысы да наркоманы тусуются.

И тут что-то щелкнуло у меня в голове. Память услужливо подкинула картинку из прошлого, из другой, нормальной жизни. Я ведь проходил там. Года три назад, еще на службе, ехал по Проспекту Вернадского. Дождь тогда лил, серый, московский. И я помню, как увидел это здание. Уродливое, нелепое, оно торчало среди старых домов, как больной зуб. Синее стекло, выцветшие баннеры, обещавшие «мир шопинга и развлечений», уже тогда рваные и грязные. Я еще подумал: «Вот он, очередной памятник чьей-то жадности и бесхозяйственности. Вбухали миллионы, а теперь стоит, гниет». Я проехал мимо, и через минуту забыл о нем, как забываешь о сотнях таких же заброшенных строек по всей стране.

А теперь… теперь этот памятник бесхозяйственности оказался логовом врага. Логовом оборотней, которые похищают женщин и детей для каких-то ритуалов. Кто бы мог подумать. Мир стремительно летел к чертям, и моя старая, понятная реальность трещала по швам, уступая место этому безумному, кровавому балагану.

Значит, нам нужно было идти туда. Все оказалось и проще, и сложнее одновременно.

— Мы поможем, — сказал вожак, и его волчьи глаза сверкнули. — Нам не нужна война в нашем городе. И нам не нужны такие, как они, позорящие наше имя. Мы вычистим эту грязь.

С нами отправили парочку его лучших бойцов, двух крепких, молчаливых парней, которые двигались с той же волчьей грацией, что и их вожак. Напоследок, уже поднимаясь по лестнице, мне захотелось узнать про странного соседа, Василия. Я оглядел зал, но его нигде не оказалось. Словно растворился в воздухе. Чертовщина какая-то…

Выйдя на улицу, я вдохнул полной грудью промозглый московский воздух. Пусть он был и не морским бризом, а смесью выхлопных газов и сырости, но после задымленного, пропитанного слащавыми запахами подземелья он казался кристально чистым. Бррр.

Мы двинулись к машине, во двор-колодец. Но, как и стоило ожидать, нас ждал сюрприз. Все четыре шины нашего седана были проколоты. Просто замечательно. Превосходно.

— Они знали, что мы здесь, — констатировал Владимир.

— И оставили нам «привет», — закончил я.

Но благо, тут же, из-за угла, вывернул черный крузак, тот самый, что был нашим «хвостом». Дверь распахнулась.

— Запрыгивайте! — крикнул водитель, один из людей Финча.

Мы быстро загрузились внутрь, вместе с двумя мрачными воинами Романа, которые двигались с той же волчьей грацией, что и их вожак.

— А это кто? — спросил водитель, кивая на наших новых союзников.

— Это ребята Романа, — ответил Владимир. — Они с нами.

— Понял, — водитель кивнул. — Ну что ж, куда путь держим?

— Заброшенный ТЦ «Зенит», — сказал я. — Рядом с метро Юго-Западной.

Собственно, мы и поехали. Но как назло, рядом с метро «Университет» дорога встала. Огромная пробка, в которой мы застряли еще на час. Черт побери. Время, драгоценное время, утекало сквозь пальцы.

И машину не бросить. Мы сидели, как в ловушке, слушая вой сирен где-то впереди. Чтобы не терять время зря, я, Владимир и парни Романа вышли из машины и пошли пешком посмотреть, что случилось. На дороге, перегородив все полосы, лежали перевернутый пассажирский автобус и смятый, как консервная банка, черный крузак. Как они умудрились так столкнуться на почти пустой ночной улице, было непонятно.

— Ну, если живы остались, уже хорошо, — пробормотал я.

Однако, подойдя ближе, я заметил на боку разбитого крузака аэрографию. Оскаленная морда волка. «Хотя, может, у людей просто свои предпочтения, и это никак не связано», — подумал я, но червячок сомнения уже грыз изнутри.

Я воспользовался своим положением «почти полицейского», махнул корочкой, которую мне на всякий случай сделал, а точнее продлил Финч, и прошел за оцепление, чтобы посмотреть салон. Там было немного. Пострадавших ребят уже увезли. Кровь на разбитых стеклах, вонь горелого пластика. Но на навигаторе, который чудом уцелел, все еще светился маршрут. Конечная точка — ТЦ «Зенит». Какое совпадение. Просто прелесть.

Я вернулся к нашим.

— Они ехали туда же, — коротко доложил я.

Ну, нам однозначно нужно проверить этот «Синий зуб». Теперь было два варианта. Либо этих ребят специально перевернули, и они были против этого безумного движения. Либо это и были те самые волчары, которые спешили на свой шабаш. И кто-то, или что-то, очень не хотело, чтобы они туда добрались.

— Майор в отставке, Аркадьев, — представился я. — Помогаю по делу Кудеяровых. Что по крузаку?

Сержант оторвался от планшета, смерил меня тяжелым взглядом.

— Еще один… Вы сегодня, ребята, как грибы после дождя. Ничего у нас нет. Номера левые, вин-номер спилен. Водилу и пассажира скорая забрала, оба без сознания. Ни документов, ни телефонов.

— Имен не называли? Ничего?

— Один из фельдшеров сказал, что водила в бреду что-то бормотал про «енота». Енотов, что ли. Фамилия такая. А может, просто белочка у мужика. Тут не разберешь.

— Ага, Енотов, — пробормотал я. — Ну, спасибо, ребятки.

Я вернулся к Владимиру.

— Мы теряем время. Они ехали сюда, значит, мы на верном пути.

Мы быстро прошлись по проспекту, Владимир уже открыл на телефоне приложение каршеринга. Через пару минут мы сидели в новеньком, пахнущем пластиком «Поло» и выруливали из пробки. Ребята Финча остались стоять, им было велено ждать возможности объехать весь этот кошмар и быть на подхвате.

Оставалось всего ничего до пункта назначения. Вот мы и приехали. Место выглядело мрачновато. Огромный бетонный каркас недостроенного ТЦ «Зенит» чернел на фоне ночного неба, как гнилой зуб. Разбитые стекла, граффити, горы строительного мусора. В маленькой будке у шлагбаума, завалив голову на грудь, спал охранник. Мы прошли мимо, не издав ни звука.

Внутри царила мертвая тишина, нарушаемая только гулом ветра в пустых проемах. Мы начали прочесывать этажи, двигаясь от одного конца огромного здания к другому. Ребята Романа, Миша и Кирилл, шли впереди. Они двигались низко, пригнувшись к земле, втягивая ноздрями воздух. Прям как собаки, ну и пусть, кто я такой, чтобы осуждать.

— Они были здесь, — прорычал Миша, указывая на пол. — Запах свежий. Много.

Мы доверились их нюху. Тело слабело. Пару дней почти без сна заметно сказывались на организме, веки налились свинцом, в голове стоял туман. Но я старался не терять бдительности, заставляя себя сканировать каждую тень, каждый угол. Дисциплина. Воля держит тело, когда оно уже готово сдаться.

Вокруг было не лучше, чем в лаборатории в Кузьминках. Те же шприцы, пустые бутылки, обрывки фольги. Фирменный почерк отбросов. Только трупов не было. По крайней мере, на тех этажах, которые мы уже прочесали. И это напрягало еще больше.

Мы шли дальше, поднимаясь по бетонным пандусам. Ноги вязли в смеси строительной пыли, битого стекла и какого-то липкого мусора. Холод пробирал до костей. Сквозняк гулял по пустым залам. Вонь стояла невыносимая. Пахло мочой, гнилью, дешевым клеем и чем-то еще, сладковатым и тошнотворным. Меня мутило, к горлу подкатывала желчь.

Я смотрел под ноги, стараясь не наступить на использованные шприцы, которые валялись повсюду, как ежовые иголки. На стенах — уродливые, бездарные граффити, какие-то сатанинские символы,перемежающиеся с матерными словами. В углах валялись грязные матрасы, тряпье, пустые пачки из-под таблеток. Здесь жили, спали, кололись, умирали. Это было дно. Чистилище.

Миша и Кирилл остановились у входа в бывший кинотеатр. Они принюхались, переглянулись.

— Они там, — сказал Кирилл. — Запах сильный.

Мы вошли внутрь.

В огромном, темном зале, где когда-то должны были крутить кино, стояла тишина, такая плотная, что казалось, ее можно резать ножом. Луч фонаря выхватывал из мрака лишь жалкие клочки реальности: ряды кресел, покрытых вековым слоем пыли и птичьим пометом, истлевшие куски декораций, свисающие с потолка, как гнилые корни. Ничего толком видно не было, темнота сгущалась, пожирая свет. Я услышал шорох справа от себя. Резко развернулся, инстинктивно вскинув пистолет. Прицел выхватил лишь силуэт. Это оказался Миша, один из парней Романа. Он жестом показал мне, чтобы я был тише, мол, враг рядом.