Я пристально посмотрела на него.

— Ты должен спросить себя, почему Джек послал тебя сюда просить моей помощи, вместо того чтобы прийти и попросить меня об этом самому. А еще лучше, спроси Джека о нашем добрачном соглашении. Я предприняла чрезвычайные меры, чтобы убедиться, что у Джека нет причин меня бояться. То, что ты делаешь за него грязную работу, говорит мне о том, что, по-видимому, он все еще боится. Он боится встретиться со мной лицом к лицу, и причина этого заставляет меня его ненавидеть.

Расмус нахмурился, прежде чем заговорить.

— История, рассказанная Джеком совсем не похожа на твою. Он преданный муж. Он с нетерпением ждет, когда ты скажешь «да» на это предложение.

Я посмотрела на Расмуса так же, как на Фиону, когда она пыталась убедить меня, что ее отец все еще меня любит.

— Думаешь, я удивлена, что ты доверяешь словам Джека больше, чем моим?

— Мы не пытаемся тебя обмануть. Почему ты такая подозрительная? Он говорит правду.

— Что же, я думаю, что это именно так, и я не буду больше обсуждать этот вопрос с кем-то, кто носит на глазах шоры. Убеди всех согласиться на сделку, Расмус, чтобы я могла тебе помочь. Я хочу, чтобы все было просто и понятно. Не предавай меня.

Расмус прищурился.

— Или что? — потребовал ответа он.

Я наклонилась к нему.

— Если ты предашь меня, как это сделал Джек, и скажешь совету, что я могу покинуть это место самостоятельно, я позабочусь о том, чтобы демоны были не единственной твоей проблемой. Видишь? Я тоже могу угрожать. Я хочу вернуть свою жизнь, и ты указал мне верный путь, по которому я смогу отсюда выбраться. Ты знаешь, чего я хочу. Будь моим героем, а я буду твоей героиней.

Он отвел от меня взгляд и потер горло.

— Я понимаю, почему Джек поверил, что ты сможешь нам помочь.

Я закатила глаза.

— И, чтобы все прояснить, Джек вообще ничего не получит от меня в этой сделке… или вообще когда-либо. Он женился на доброй ведьме, получил жену, которая стремилась ему угодить, и заботливую мать для нашего общего ребенка. Он добровольно отказался от меня и от этой жизни. Джек абсолютно ничего не знает о том, кем я стала с тех пор, как он меня сюда поместил, и чего я хочу от жизни в настоящее время.

Расмус потер челюсть.

— Джек все еще любит тебя, Аран. Он постоянно всем это говорит. Может быть, когда ты увидишь его снова, все прояснится.

Ирония ситуации заставила меня усмехнуться и закатить глаза.

— Да, мой муж любил меня так сильно, что предал и оставил здесь одну — и все из-за того, что я отказала ему в привилегии убить существо, которое спасло ему жизнь.

— Он живет ради того, чтобы ты отсюда убралась. Все, что он делает, направлено на достижение этой цели.

Я подняла руку, чтобы остановить его, пока не разозлилась настолько, что заставила его замолчать.

— Верь его лжи, если хочешь, Расмус, но я этого делать не буду. Джеку уже следовало бы понять, что я намерена развестись с ним при первой же возможности. Если он планирует примирение, то у него ничего не получится. Он больше не заслуживает меня. А я заслуживаю кого-то лучше, чем он.

Расмус покачал головой, услышав мой ответ. Почему мне он верил меньше, чем человеку, который предал наш брак ради своей работы?

— Послушай, если мы в конечном итоге будем вместе работать над твоей проблемой с демонами, тебе придется признать, что я говорю тебе правду. Может быть, фантазии Джека о том, как я чахну по нему, тешат его самолюбие и смягчают чувство вины, которое он испытывает из-за своего предательства. Все, что я могу сказать, это то, что любовь, которую я когда-то испытывала к Джеку, умерла в тот момент, когда он отдал вашей чертовой женщине из совета собственность моей семьи. Он предал меня и моего отца. Это то, чего я Джеку никогда не смогу простить.

— Джек не вернет амулет, потому что считает, что ваша семейная реликвия придаст тебе слишком много силы. Он боится, что это разрушит твою жизнь.

Я посмеялась над этим, но на самом деле это было не смешно. Мое сердце все еще было разбито из-за кражи Джека.

— Камень Дагды — это дар моей семье, который мне было поручено охранять до конца моих дней на этой Земле. Предполагалось, что я проведу ритуал, чтобы установить с ним связь, но Джек боялся, что это может изменить меня как жену и мать — по крайней мере, так он сказал. Я отложила ритуал, думая, что однажды вера Джека в меня покажет ему правду о моей силе. Эти последние семь лет без него заставили меня осознать, что я многое откладывала ради него. Джек боялся моей власти, потому что я никогда не позволяла ему контролировать меня или этот амулет.

— Он был твоим мужем. Тебе не кажется, что он имел право о тебе беспокоиться?

Я покачала головой.

— Нет, и я не знаю, почему я вообще с тобой об этом говорю. Это не ты вышел за него замуж, так что это не твое дело.

— Объясни мне, в чем Джек был неправ в том, что сделал.

Я подняла обе руки ладонями вверх.

— Как мой магический рост мог стать проблемой для человека, который утверждал, что любит меня такой, какой я была, когда мы встретились? Если ты по-настоящему любишь человека, разве ты по умолчанию не веришь в лучшее в нем, а не в худшее? Нет, Расмус, я порвала с Джеком. На самом деле, я порвала со всеми мужчинами. Но это не помешает мне помочь тебе решить твою проблему, если ты заставишь совет на все согласиться. Как я уже сказала, мое предложение — все или ничего.

— За все годы, что я его знаю, Джек ни разу не сказал ни единого слова против тебя. Все его рассказы были лестными. Он только и говорит о том, какой замечательной станет его жизнь, когда ты выйдешь отсюда.

Я фыркнула и отвернулась от дурака.

— И все же Джек так и не навестил жену, которую, по его словам, он так сильно любил. И он не извинился за то, что оставил меня здесь гнить. Странное поведение для мужа, который говорит, что любит свою жену, тебе не кажется? — Я выдохнула. — Ты когда-нибудь был женат, Расмус?

— Насколько я помню, нет.

— Клянусь Богиней, что рассказы Джека обо мне не были правдой с тех пор, как Фиона была маленькой девочкой. Он живет в отрицании, если думает иначе. Не обнадеживай его, когда вернешься домой. Какие бы иллюзии ни питал Джек, я отказываюсь быть пешкой на его шахматной доске охотника на демонов. Если я буду помогать вам, я буду работать одна и отчитываться перед любым человеком, кроме Джека. Тебе нужно добавить это к нашей сделке, потому что я не подарю Джеку ни единого мгновения своей жизни.

— У меня больше шансов получить все остальное, кроме этого. Джек теперь маршал. Он сам решает, кто кому подчиняется.

— Маршал? Когда это произошло? — Правда поразила меня в мгновение ока, и я поднялась, чтобы уйти. — Конечно… Джека повысили, потому что он посадил в тюрьму собственную жену. Я была такой дурой.

Я повернулась спиной к Расмусу. Как раз в тот момент, когда я подумала, что нож нельзя вонзить в спину глубже, я обнаружила, что снова истекаю кровью и испытываю боль.

— Аран, все не так плохо, как ты думаешь. Он никогда не хотел, чтобы твое заключение продлилось больше года. Все думали, что ради Джека ты поступишь правильно.

Это было потому, что Джек жертвой считал себя, а не жену, которую он сознательно предал.

Я опустила голову.

— Твои слова — не более чем пустой звук, охотник на демонов. Убирайся с моих глаз и не возвращайся, пока не сможешь пообещать мне все.

Расмус не вернулся за мной, но сообщение о том, что я должна предстать перед советом, пришло через одного из ежедневных контролёров. Я уже решила никогда не возвращаться в это место, что бы они ни решили, поэтому я отправила свои скудные пожитки домой с Фионой и попрощалась с коттеджем.

Я узнала, что Джек рассказал нашей дочери о моем возможном освобождении, но мне еще предстояло поговорить с ним на эту тему. Этот трус держался на расстоянии, и я его не винила.