— И… это всё? — разочарованно выдохнула она. — Просто «успешно»?

— Да, — позволил легкую улыбку. — А чего ты ждала? Что выйду оттуда с головой дракона в руках?

Девушка покачала головой, опустив ресницы, но заметил, как напряглись плечи.

— Торгрим согласился, — продолжил шепотом. — Глава отправится в Столицу. Вернее… побежит со всех ног, используя силу практика. Но нам нужно найти «поводыря» — того, кто сможет выдержать темп и будет служить глазами Барона. Это проблема, но решаемая.

Сделал паузу.

— Так же…

Слова о Кристалле уже вертелись на языке — о том, что теперь есть «костыль» для ритуала, о том, что Торгрим отдал свое сердце, но в голове зазвучало его предостережение и я прикусил язык.

— Что? — Кларисса резко вскинула глаза — в них полыхнуло нетерпение.

— … Глава посоветовал человека, который знает о камнях больше, чем все мы вместе взятые, и указал на древний трактат.

Девушка кивнула, но читал во взгляде легкое разочарование. Может, она ждала, что я выйду и скажу: «Всё решено, мы спасены, устраиваем праздник », а я принес только новые задачи.

— А сейчас… — выдохнул — Я бы хотел вернуться к себе — нужно подумать и переварить всё это.

Сказал это как факт, но продолжал ловить смену эмоций на лице Клариссы.

— Да. Хорошо, Аш-Шариб, — девушка скромно улыбнулась, снова надевая маску покорной служанки. — Я провожу тебя, идем.

Шел на шаг позади, машинально отмечая плавные изгибы фигуры под шелком, но мысли были далеко — в полумраке кабинета, где остался старик.

Смогу ли действительно применить Камень? Решиться на духовное самоубийство, если всё пойдет крахом? Я не знал. Может, просто красовался? Успокаивал себя бравадой: «Спасу всех, несмотря ни на что», — а на деле сдрейфлю в последний момент?

И эта тайна… «Сердце Горы», пробудившее Скверну — стоит ли говорить Барону?

На меня навалился груз — принимал решения за судьбу мира, будучи простым пожарным в теле подростка. Хотелось просто выключить мозг и отложить всё на завтра.

Незаметно вышли в знакомый коридор. Здесь тихо — «Горнило» затихло, мастера разошлись.

Кларисса остановилась у моей двери, развернулась и посмотрела на меня.

— Твоя комната, Аш-Шариб, — изящно указала рукой на дверь, словно представляла королевские покои.

Я невольно улыбнулся — даже сейчас, под гнетом мыслей, её магнетизм пробивал броню. Вспомнил прикосновение промасленных пальцев к коже, и сердце сбилось с ритма. Кажется, рано праздновал победу над собственными инстинктами.

— Да. Я знаю, — ответил, стараясь, чтобы улыбка не выглядела глупой.

Кларисса кивнула и сделала движение, чтобы уйти.

— Эй! — окликнул её чуть громче, чем следовало.

Девушка замерла и резко обернулась — в глазах вспыхнул интерес, будто ждала чего-то важного. Может, признания? Или решения?

Облизнул сухие губы.

— А если… — начал, подбирая слова. — Если ты ошибаешься?

Экзотическая богиня едва заметно нахмурила брови.

— Ошибаюсь? — переспросила, склонив голову набок.

— Да… — продолжил, глядя в глаза. — Если я никакой не «Аш-Шариб», а просто случайный прохожий, которого течением выбросило на этот берег? Если всё это — не судьба, а цепь нелепых ошибок?

Спрашивал то, что действительно грызло, но где-то в глубине души просто хотел снова услышать её голос, и чтобы Кларисса сказала, что я особенный.

Вот же тщедушный ты, дядя Дима… Усмехнулся про себя. Ведешься на лесть, как мальчишка.

Кларисса молчала, всматриваясь в мое лицо, словно читала книгу на незнакомом языке.

— Ты — Аш-Шариб, — произнесла тихо, но каждое слово звучало весомо. — Не потому, что это какое-то пророчество, и не потому, что ты обязан спасти этот мир, а потому, что у тебя есть Сила.

Сделала паузу.

— Но как ты воспользуешься этой силой… станет она щитом или мечом, спасением или проклятием — этого не знает никто, даже звезды.

Кларисса говорила серьезно, без кокетства.

— Теперь отдыхай. Завтра будет новый день, и он принесет новый ветер перемен — будь готов устоять.

Коротко кивнула, сложила руки на животе и, пройдя мимо, обдала волной дурманящего аромата. Проводил её взглядом, пока тьма коридора не поглотила силуэт, оставив шлейф тяжелых мыслей.

Я кивнул пустоте.

Ключ провернулся в замке с щелчком. Вошел в комнату — тепло, уютно и безопасно. Здесь можно выдохнуть.

Постоял у стола, позволяя мыслям осесть. Медленно снял тяжелый, расшитый серебром камзол. На кровати лежала старая, простая одежда — переоделся, чувствуя, как возвращаюсь к себе настоящему.

Лег, закинув руки за голову.

Отблески от масляной лампы плясали на потолочных балках, создавая причудливые тени. Нужно спать. Завтра все начнется снова.

Но сон не шел — мысли скакали, как блохи. Торгрим… Кристалл… Кларисса… Брандт…

И одна навязчивая пробивалась сквозь шум в голове с завидной регулярностью: Трактат о Камнях.

Торгрим сказал про «Кодекс Каменной Души» — про безумного Архивариуса. А я ведь видел что-то похожее в библиотеке «Горнила», или показалось?

Мысль не давала покоя — сверлила мозг, заставляя ворочаться.

К черту — не усну.

Рывком сел на кровати, обулся и вышел в коридор.

«Горнило» встретило тишиной и холодом. Большая часть ламп погашена. Из шести ниш тянуло сквозняком — ставни закрыты, но горный ветер находил щели.

Я поежился, натягивая рубаху плотнее. Было жутковато — днем место гудело жизнью, ночью напоминало склеп великанов.

Подошел к стеллажам.

В дрожащем свете единственной лампы, полки казались рядами зубов монстра. Где же он?

Начал перебирать свитки.

«Трактат о сплавах…»

«Искусство Рун…»

«История Огня…»

Сердце колотилось. Чувствовал себя вором в собственном доме.

Пальцы скользили по корешкам. Пыль, кожа, металл.

Нет. Нет. Нет.

Неужели Торгрим ошибся? Или книгу уже кто-то забрал?

Перешел к следующей секции, где хранились старые фолианты.

«Забытые молоты…»

«Тени и Свет…»

Черт! Где же⁈

Рука наткнулась на что-то тяжелое, задвинутое в угол полки, за стопку свитков — это не книга и не свиток, а деревянный ларец.

Вытащил его на свет — крышка покрыта резьбой, изображающей горы и глаз внутри горы.

Осторожно поднял крышку, и петли скрипнули, разрывая тишину.

Внутри лежала книга — обложка сделана из тонких пластин сланца, скрепленных кожаными ремнями.

На камне выбито: «Кодекс Каменной Души».

Прижал холодную книгу к груди и поспешил обратно в комнату.

Сидел за столом, склонившись над книгой — масляная лампа уже дважды начинала коптить, требуя подкрутить фитиль.

Мир сузился до страниц, исписанных мелким почерком.

«Кодекс Каменной Души» был не учебником, а дневник одержимого. Архивариус Ворт не описывал свойства минералов, а скорее с ними разговаривал.

«…Оникс есть застывшая ночь, и голос его подобен шелесту песка…»

Перелистнул страницу.

«…Рубин — это кровь земли, что помнит ярость вулкана. Если напоить его жизнью, он закричит…»

Интересно, но не то — мне не нужно, чтобы камень кричал — мне нужно, чтобы он работал.

Часы шли — глаза резало, словно в них насыпали песка. Продирался через дебри философских рассуждений о том, что камень — это «медленная жизнь», а человек — «быстрый камень».

Надежда таяла с каждой страницей. Может, ищу черную кошку в темной комнате, которой там нет?

Перевернул очередной лист, готовый захлопнуть книгу и пойти спать — взгляд зацепился за главу с названием, выцарапанным сильнее остальных:

«О Сосудах Пустоты и Эхе Живущих».

Вчитался.

«…Есть камни, что не имеют собственной песни — они пусты, как глазницы черепа. Их природа — голод, имя им — Губки Эфира (или, на наречии горцев, Впивающие). Они жаждут наполниться, но не светом звезд и не жаром недр, а тем, что тленно и мимолетно…»

Напрягся — сон как рукой сняло.

«…Если взять осколок такого камня и омыть дыханием множества, дать ему испить Эхо Живущих (частицы воли, что остаются после сильных эмоций или намерений), он начнет меняться — не станет душой, ибо душа неделима, но станет Подобием. Соберет разрозненные искры в единый очаг…»