— Нет, не могу, — сказал уже громче, и голос окреп. — Я не хочу этого, господин Торгрим.

Поднял на старика глаза — тот не шелохнулся. Даже зрачки его застыли, вперившись в одну точку на полированном дереве стола, словно Торгрим окаменел.

Я молчал — тишина в комнате давила на мозги, звенела в ушах, хотелось сбежать, вырваться на свежий воздух, но вспомнил слова Клариссы: «Не смей опускать глаза».

Заставил себя спокойно подойти к столу и снова опуститься на стул. Выпрямил спину, поднял подбородок.

Принял решение, и должен достойно встретить последствия, какими бы те ни были, даже если сейчас этот старый голем встанет и свернет мне шею.

— Хм-м… — протянул Торгрим хриплым, по-настоящему старческим голосом.

Каменное сердце снял подбородок с рук, медленно потянулся к кубку. Пальцы сжались на серебряной ножке. Перед тем, как поднести вино к губам, Торгрим замер на несколько секунд, стрельнув в меня выцветшими глазами — взгляд был острый, но пустой, словно тот смотрел сквозь меня.

Опустил веки, отпил и кивнул — то ли мне, то ли собственным мыслям, подтверждая какой-то внутренний диалог. Поставил кубок на место с глухим стуком, сложил руки на груди, откинулся на спинку кресла и замер.

— Значит, нет, — произнес Каменное Сердце тихо и задумчиво, словно подводя итог.

— Нет, глава, не могу, — старался говорить твердо, но голос сел. — Не готов взять этот груз — я его не выбирал.

— Мы не выбираем, Кай. Мы ничего не выбираем, — Глава поднял на меня глаза.

В них плескалась тоска, смешанная с горькой насмешкой.

— Все, что есть в этой жизни — дано нам, навязано, всучено в руки при рождении — даже то, что отчаянно считаем своим. Статус? Ха. Статус присваивается. Мы уверены, что заработали его потом и кровью, но разве это наша заслуга, что мы родились с руками, способными держать меч, а не с гнилыми легкими? А стремление? Намерение?

Торгрим подался вперед, впиваясь в меня взглядом.

— Разве это неистовое желание, способное пробивать лбом горы — твоя заслуга? Или оно вложено в тебя, нарисованная на сердце руна? Духами, предками, самой Судьбой. Мы лишь сосуды, Кай.

Старик опустил взгляд на остатки мяса в тарелке.

— Взять этого горного тура — выбирал ли тот быть свободным, скакать по скалам, прежде чем его убили, освежевали, зажарили и подали нам с тобой на серебре? Выбирал ли он стать едой на нашем столе? А ты…

Торгрим медленно встал, оправил складки дорогой туники, пригладил седые волосы. Прошел вглубь комнаты, к темному углу, и встал спиной ко мне, сцепив руки за спиной.

— Ты выбирал свою судьбу?

Вопрос прозвучал тихо, но от него по спине побежали мурашки. В тоне скрывалась такая проницательность и глубина, что стало не по себе. Казалось, старик говорил не с Каем, а со мной — с Димой, с душой, которую вырвали из одного мира и швырнули в другой без спроса и согласия.

На мгновение почудилось, что Каменное Сердце сейчас повернется и назовет меня настоящим именем.

— Я… — запнулся, чувствуя, как слова рассыпаются в пыль. — Я не знаю, глава — правда не знаю.

Мужчина молчал.

— Иногда «не знаю» — самое мудрое, что человек может признать, — его голос звучал глухо, как из подземелья.

Торгрим повернул голову вполоборота, открывая властный, но бесконечно усталый профиль, изрезанный тенями.

— Я принимаю твое решение, Кай. — произнес старик серьезно. — Но знай… Последствия могут быть…

Глава замолчал, не договорив. Да я и так всё понял: на одной чаше весов — моя свобода, на другой — тысячи жизней. Смогу ли жить с тем, что мог спасти их одним кивком, но струсил, испугавшись невидимого ошейника?

Вздохнул, взгляд предательски потянулся вниз, но усилием воли удержал его на спине старика.

— Я не могу по-другому, — сказал тихо, но каждое слово было твердым. — Последствия…

Запнулся.

Внутри, в глубине грудной клетки, что-то шевельнулось — не Огненная Ци, и не тяжесть Земли. Это что-то иное — огромное, неясное и фундаментальное.

Волна уверенности — чистой и абсолютной, не зависящей от внешних опор — ударила в голову. Это была не гордыня, а Основание — осознание права выбирать путь, даже если тот ведет в пропасть.

— Я создам Звездную Кровь, — произнес, голос зазвучал иначе — глубже. — И для этого мне не потребуется надевать пожизненный ошейник, продавая свою свободу камню — сделаю это сам.

Мир на мгновение замер, а потом перед глазами вспыхнули голубые строчки, но они были ярче, чем обычно.

[Зафиксирован акт Высшей Воли. Субъект отказался от пути «Заимствования Силы» в пользу пути «Самостоятельного Творения» перед лицом смертельной угрозы.]

[Духовный резонанс достиг критической отметки.]

[Открыт скрытый энергетический центр: «Кузня Воли»]

[Описание: Вторичный источник, расположенный в ментальном поле. Генерирует энергию не из стихий, а из решимости и концентрации носителя.]

[Получено достижение: «Отвергающий Цепи».]

[Анализ: Отказ от зависимости позволяет разуму видеть истинную природу связей.]

[Награда: Расширение Библиотеки Материалов (Уровень доступа: «Видящий Суть»).]

[Новая способность: «Зрение Творца».]

[Описание: Позволяет визуально воспринимать структурную целостность любых материалов (металл, камень, органика) и энергетических полей. Вы видите не только дефекты, но и их первопричину — нарушение гармонии элементов.]

Застыл, ослепленный каскадом синих строк, перекрывших реальность.

Новый центр? «Кузня Воли»?

Мозг буксовал, не успевая переваривать информацию — я, наверное, выглядел как умалишенный, который ловит ртом невидимых мух, но Торгрим, к счастью, не видел моего лица.

А я судорожно пытался понять, что происходит внутри.

Раньше там была понятная география: в животе гудел Внутренний Горн — горячий и тяжелый комок Ци. Но теперь…

В центре груди, там, где раньше была пустота, что-то распахнулось, словно открылась замурованная дверь в потайную комнату, которая всегда была там, но я не знал пароля.

Это не Ци, не жар огня и не тяжесть земли, а прозрачное и звенящее чувство. Энергия сознания? Чистая воля?

Прислушался к себе — похоже на стальной стержень, пронзивший насквозь. Ощущение кристальной ясности.

«Зрение Творца»?

Почему?

Мысленно задал вопрос, даже не надеясь на ответ, но Система отозвалась мгновенно, словно ждала момента.

[Ответ: Истинный Творец не копирует и не заимствует. Он постигает Суть.]

[Отказ от Кристалла доказал готовность разума работать с первопричиной, а не со следствием.]

[Зрение Творца — инструмент для тех, кто строит, а не потребляет. Чтобы создать совершенное, нужно видеть несовершенство в самом зародыше.]

Торгрим почуял перемену. Медленно, как старый ящер, повернул голову и вперился колючим взглядом, пытаясь понять, что произошло.

Я усилием воли отогнал синие строки, сфокусировавшись на лице старика. Внутри не было ликования, только пустота правильного выбора — прошел по лезвию ножа, был в шаге от пропасти, почти сорвался… но устоял.

— Тогда… — прохрипел Торгрим. — Тогда думаю, наш разговор окончен, Кай.

Мужчина грузно опустился на стул, небрежно махнул рукой в сторону двери, выгоняя меня, как назойливого просителя.

Но я не сдвинулся с места.

Черт возьми, я еще не закончил с тобой, старик.

Подошел вплотную к столу. Навис над ним, глядя сверху вниз. Садиться не хотелось — новая энергия в груди требовала вертикали.

— Глава Торгрим.

Старик промолчал. Медленно завернул пылающий Кристалл в черную тряпицу и спрятал за пазуху. Сокровище исчезло, и комната сразу стала тусклее.

Затем Глава невозмутимо взял нож и вилку, возвращаясь к остывшему стейку.

— Глава Торгрим, — повторил с нажимом. — Вы ждали другого — понимаю, но решение принято, и теперь я хочу поговорить о другом деле.

Сделал паузу, заставляя старика слушать.

— Скажите, вы всё еще готовы сражаться за спасение провинции?