Этьен усмехнулся.
— Если бы хотел — я бы уже начал. Но мне любопытно посмотреть, насколько далеко вы пойдёте сами.
Наташа почувствовала это странное, опасное ощущение — азарт. Тот самый, который когда-то двигал её в прошлой жизни, когда она бралась за невозможные проекты.
— Мы поговорим, — сказала она. — Но не сегодня.
— Я подожду, — ответил Этьен. — Вы умеете делать так, что ожидание оправдывается.
Когда он ушёл, Шура выдохнула.
— Ну всё, Наташ. У нас полный комплект. Меч, кошелёк и мы — посередине.
Наташа посмотрела на сад, на розы, на людей, которые работали, уже не оглядываясь.
— Нет, — сказала она тихо. — Мы не посередине. Мы — точка сборки.
И именно в этот момент она поняла:
дальше это будет не просто выживание.
Дальше это будет игра.
Во второй половине дня сад зажил иначе.
Не шумно — осмысленно. Люди уже не ждали указаний каждую минуту, не метались, не суетились. Они работали, как работают там, где понимают: результат будет не у «кого-то», а у всех. Наташа заметила это не сразу — такие вещи чувствуются спиной, затылком, привычкой считать пространство.
Она стояла у длинного стола, сколоченного из свежих досок, и раскладывала на грубой ткани лепестки роз. Осторожно, не торопясь, в один слой. Солнце било сбоку, и лепестки светились, будто живые.
— Не дави, — сказала она женщине рядом. — Они не трава. Им нужно время.
— Как детям, — вздохнула та.
— Именно, — кивнула Наташа. — Если торопить — выйдет горечь.
Шура тем временем устроила в углу двора нечто среднее между мастерской и кухней. Там уже стояли глиняные горшки, медный котелок, мешочки с травами, ступка. Выглядело это так, будто ведьма и домохозяйка решили открыть совместный бизнес.
— Я тебе сразу говорю, — буркнула Шура, помешивая отвар. — Если это взорвётся, я скажу, что это твоя идея.
— А если получится, — не оборачиваясь ответила Наташа, — ты скажешь, что без тебя я бы ничего не смогла.
— Вот это — честный договор, — хмыкнула Шура.
Ближе к вечеру пришли первые результаты.
Не чудо, не волшебство — но запах. Тот самый, правильный. Не резкий, не тяжёлый. Масло ещё было мутное, тёплое, но в нём уже угадывалась нота, за которую в будущем будут платить серебром.
Наташа вдохнула, закрыла глаза.
— Будет, — сказала она. — Не сразу. Но будет.
— А я тебе что говорила? — довольно сказала Шура. — Розарий для феодалок. Кто бы мог подумать.
— Только никому не говори, — усмехнулась Наташа. — А то ещё решат, что мы ведьмы.
— Уже решили, — фыркнула Шура. — Просто боятся сказать вслух.
Как будто в подтверждение её слов, к дому подошли двое мужчин из тех, кто работал с утра. Они мялись, переглядывались, пока один не решился.
— Хозяйка… — начал он. — Там… люди спрашивают.
— Какие? — спокойно уточнила Наташа.
— Про вас. Про розы. Про то, что вы… лечите. И что у вас… порядок.
Шура подняла бровь.
— Быстро, — сказала она. — Очень быстро.
— Скажи, — ответила Наташа, — что мы никого не лечим бесплатно. И не берём тех, кто приходит с пустыми руками и грязными мыслями.
Мужчина кивнул и ушёл.
Шура посмотрела на Наташу внимательно.
— Ты сейчас звучала как глава гильдии.
— Я просто устала от хаоса, — ответила Наташа. — А хаос всегда платит плохо.
Когда солнце начало клониться к закату, снова появился Гийом.
На этот раз он задержался дольше. Прошёлся по двору, посмотрел на работу, на женщин, на Шуру, которая не спускала с него глаз.
— Вы уже не просто хозяйство, — сказал он. — Вы точка влияния. И это… ускорилось.
— Мы не гнали, — ответила Наташа. — Люди сами побежали.
— Именно, — кивнул он. — И это пугает.
Он подошёл ближе, понизил голос.
— У меня есть информация. Через неделю сюда приедут люди… не по-доброму. Формально — проверить. По факту — прощупать.
Шура усмехнулась.
— Ну наконец-то. А то я уже заскучала.
Гийом бросил на неё короткий взгляд.
— Это не шутка.
— Для тебя — нет, — спокойно ответила Шура. — Для нас — работа.
Наташа посмотрела на Гийома внимательно.
— Что именно они будут искать?
— Повод, — ответил он. — Любой.
— Тогда мы не дадим им ни одного, — сказала Наташа. — Ни грязи. Ни слуха. Ни слабого места.
Гийом кивнул.
— Я помогу.
— Я знаю, — ответила она.
И только сейчас она заметила, как он на неё смотрит. Не как на объект сделки. Не как на женщину «при деле». А как на равную. Это было… неожиданно.
Этьен появился под самый вечер.
Он подошёл тихо, будто не хотел мешать, но его присутствие ощущалось сразу — как холодный сквозняк в жаркий день.
— Вы делаете именно то, что я предполагал, — сказал он, глядя на розы. — Быстро и красиво.
— Красота — побочный эффект, — ответила Наташа. — Главное — система.
— Вот за это я вас и уважаю, — улыбнулся он. — Систему можно масштабировать.
Шура закатила глаза.
— Господи, да вы как два разных учебника по экономике.
Этьен усмехнулся.
— А вы, мадам, — практикум.
Он наклонился к Наташе чуть ближе, чем позволяли приличия.
— Я готов вложиться, — тихо сказал он. — Не завтра. Сегодня. Стекло будет через три дня.
Наташа посмотрела ему в глаза.
— Тогда мы поговорим о долях.
— Разумеется, — кивнул он. — Я люблю ясность.
